Ознакомительная версия. Доступно 57 страниц из 285
что охотится за Рубежом.
И где-то там, на пути к Рубежу, я и нашел тебя, Сендии.
Отель с громким названием «Новая роза» – это всего лишь нагромождение гробов на обшарпанной окраине международного аэропорта Нарита. Пластиковые капсулы в метр высотой и три длиной штабелированы, как лишние зубы Годзиллы, на бетонной площадке у дороги в аэропорт. В потолок каждой капсулы вмонтирован телевизор. Дни напролет я смотрю японские викторины и старые фильмы. Временами держу в руке твой пистолет.
Иногда мне слышно, как над Наритой кружат самолеты, дожидаясь своей очереди заходить на посадку. Закрыв глаза, я представляю, как четкий белый инверсионный след расплывается, теряет форму.
Впервые я увидел тебя в дверном проеме обшарпанного бара в Йокогаме. Евразийка, полугайдзин. Длинные ноги и сногсшибательный струящийся наряд, китайская копия с оригинала какого-то известного японского кутюрье. Темные европейские глаза, азиатские скулы. Я помню, как потом, в номере, ты вытряхнула сумочку на постель, выискивая что-то среди косметики. Мятый сверток новых иен, ветхая записная книжка, перетянутая резинкой, банковский чип «Мицубиси», японский паспорт с тисненой золотой хризантемой на обложке и китайский 22-й калибр.
Ты рассказала мне недлинную историю своей жизни. Твой отец был топ-менеджером в Токио, но теперь он опозорен, уволен и выброшен на улицу «Хосакой», самой могущественной среди дзайбацу. Той ночью твоя мать была голландкой, и ты разворачивала передо мной, пока я слушал, бесконечные летние дни амстердамских каникул, где голуби покрывают площадь Дамм мягким коричневым ковром.
Я никогда не спрашивал, что сделал твой отец, чтобы заслужить такой позор. Наблюдал за тобой, когда ты одевалась, смотрел, как ты встряхиваешь темными прямыми волосами, как они прорезают воздух.
Теперь «Хосака» охотится за мной.
Капсулы «Новой розы» подвешены на бывших строительных лесах – стальные трубы под яркой эмалью. Когда я карабкаюсь по лестнице, снежинки облупившейся краски, кружась, летят вниз, осыпаются с каждым моим шагом по шаткому настилу. Левая рука отсчитывает люки гробов. Надписи на нескольких языках грозят штрафами за потерю ключа.
Я поднимаю глаза – взглянуть, как из Нариты взлетают самолеты; это дорога домой, но дом теперь недоступен, как Луна.
Фокс моментально сообразил, как тебя использовать, но у него не хватило прозорливости понять, что и у тебя могут быть амбиции. Но ведь он не лежал с тобой рядом на пляже Камакуры, вслушиваясь в твои ночные кошмары, никогда не слышал полностью придуманного детства, неуловимого и изменчивого под равнодушными звездами. Детский рот открывается, чтобы поведать новую версию недавнего прошлого. И всякий раз ты клялась, что этот вариант – истинная и окончательная правда.
Мне было все равно, я сжимал твои бедра, а под локтем остывал колючий песок.
Однажды ты оставила меня, убежала на пляж, сказав, что потеряла ключ. Я обнаружил его в двери, спустился к морю – и нашел тебя по колено в прибое. Гибкая спина напряжена, глаза устремлены куда-то вдаль. Ты не могла говорить. Тебя била дрожь. Трясло во имя иных будущих и лучших прошлых.
Сендии, ты оставила меня там.
Как оставила мне все свои вещи.
Этот пистолет. Твоя косметика: тени и румяна, запечатанные в пластик. Подаренный Фоксом мини-компьютер «Крэй», а в нем – список покупок, который ты, очевидно, вводила сама. Иногда я прокручиваю этот список, глядя, как изящно скользит по серебристому экранчику каждая запись.
Морозильная камера. Ферментер. Инкубатор. Система электрофореза с интегрированной камерой для агар-агара и транслюминатором. Прибор для вживления тканей. Мощный жидкостной хроматограф. Проточный цитометр. Спектрофотометр. Четыре дюжины боросиликатных сцинтилляционных флаконов. Микроцентрифуга. И синтезатор ДНК со встроенным компьютером. Плюс необходимый софт.
Недешево, Сендии, но тогда по нашим счетам платила «Хосака». Месяц спустя ты заставила их заплатить гораздо дороже, впрочем, к тому времени тебя было уже не найти.
Этот список тебе явно составлял Хироси. Наверное, в постели. Хироси Йомиури. Он был собственностью «Маас-Биолабс Лтд». «Хосака» хотела прибрать его к рукам.
Он был крут. На Рубеже, и передовее некуда. Фокс следил за генными инженерами с одержимостью фаната, не отрывающего глаз от игроков любимой команды. Фоксу так хотелось заполучить Хироси, что он едва ли не во рту ощущал вкус этого желания.
До твоего появления он трижды посылал меня во Франкфурт – просто взглянуть на генетика. Не для того, чтобы закинуть удочку или даже просто кивнуть или подмигнуть ему. Только посмотреть.
Судя по всему, Хироси прочно осел на немецкой земле. Наш японец отыскал себе немочку с пристрастием к консервативным ценностям и к сапожкам для верховой езды, начищенным до блеска свежего каштана. Купил отреставрированный дом на престижной площади. Стал брать уроки фехтования и забросил кендо.
И повсюду «маасовская» охрана, слаженная команда профессионалов – светлый тягучий сироп наружного наблюдения. Вернувшись, я сказал Фоксу, что дело гиблое, что нам до Хироси никогда не добраться.
Ты сделала это за нас, Сендии. Единственно возможным способом.
Наши контакты в «Хосаке» играли роль специализированных клеток, защищающих материнский организм. Мы же были мутагенами, Фокс и я, сомнительными агентами, вольно дрейфующими в мутных водах моря, что плещется между корпорациями.
После того как ты прибыла в Вену, мы предложили им Хироси. Люди дзайбацу и глазом не моргнули. Мертвая тишина в номере лос-анджелесского отеля. Они сказали, им нужно подумать.
Фокс произнес вслух имя главного конкурента «Хосаки» в генной инженерии. Как гулко оно отдалось в мертвой тишине. Фокс нарушил неписаное правило, запрещающее называть настоящие имена.
Нужно подумать, сказали они.
Фокс дал им три дня.
Перед Веной я повез тебя на неделю в Барселону. Я помню твои волосы, забранные под серый берет, отражение высоких монгольских скул в витринах антикварных лавок. Ты шагала по Рамблас к финикийской гавани, мимо стеклянных крыш рынка Меркадо… апельсины из Африки…
Старый «Риц»: в нашей комнате тепло, темно, мягкая тяжесть Европы укрывает нас ватным одеялом. Я мог войти в тебя, когда ты спала. Ты всегда была готова. Видеть, как твои губы складываются в мягкое округлое «о» удивления. Твое лицо готово утонуть в пухлой белой подушке… архаичные простыни «Рица». Внутри тебя я воображал, что вижу буйство неона, толпы людей, снующих вокруг вокзала в Синдзюку, бредовую электрическую ночь. Ты и двигалась как бы в ритме нового века, сонная и чуждая душе любого народа.
В Вене я поселил тебя в любимом отеле жены Хироси. Тихая дрема солидного вестибюля, пол выложен плиткой наподобие шахматной доски. В начищенных медных лифтах пахло лимонным маслом и маленькими сигарами. Так легко было представить себе эту немочку здесь – начищенные сапожки отражаются в полированном мраморе, – но
Ознакомительная версия. Доступно 57 страниц из 285
