Ознакомительная версия. Доступно 58 страниц из 288
Бог весть каким чудом, не падают на пол и, кажется, только чисто акробатической ловкости служителя обязаны этим спасением. Половой не поставил, а ловко бросил поднос на стол, причем посуда страшно зазвенела, но, к удивлению, осталась цела. Он отскочил и опять дал знать о своем присутствии подле стола, метко бросив серебряную ложечку прямо в чайную чашку, причем ложечка жалобно завизжала и раза три перевернулась с боку на бок. Половой опять отошел на свое место к столу и, обкусывая бороду и подпершись локотком, искоса наблюдал за своими гостями.
Покупатель долил чайник, сполоснул чашки, налил их и, придвинув блюдечко с тремя парами сахару к гостю, просит его угощаться. Гость снял один кусочек, перекрестился, налил чаю из чашки, растопырил свою пятерню в виде рогульки и, уместив на нее блюдечко, начинает пить, прищелкивая сахаром решительно в гомеопатических приемах. Половой продолжает обкусывать бороду и наблюдать своих гостей. Оба они выпили чай. Один закрыл чашку и положил на ее донушко оставшийся в руках кусок сахару. Тот, который заказывал, сбросил сахар и вскрыл чашку, сухо промолвив:
– Не в одолжение!.. уважьте еще чашечкой!
И тотчас же спешит долить последнюю чаем.
Половой продолжает наблюдать и видит, что у купцов дело совсем не ладится. Его привычному взгляду нетрудно угадать в них продающего и покупающего. Половой переступил с ноги на ногу; перекинул полотенце с одного плеча на другое, оправил рубашку и, отодвинувшись немного от стола, начинает опять наблюдать за ними. И вот наконец, к крайнему его удовольствию, заказывавший догадался и, подозвав его сначала звоном в полоскательную чашку, а потом пальцем, говорит ему:
– Принеси-ко, молодец, графинчик очищенной… али какую вы более уважаете? – продолжал он, обращаясь к своему гостю.
– Что до нас, то все едино-единственно, какую прикажете-с! – отвечает тот и заметно повеселел.
– Так уж поуважительнее по крайности графин принеси да и рюмочек-то, знаешь, хозяйских подай!..
С теми же ловкими порывами и громким звоном поставил половой на кончик стола требуемый графин с куском ветчины и двумя огурцами на тарелке. Затем он опять скрылся, чтоб принести нож и вилку, разрезать закуску и вывалить целую ложку крепкой сарептской горчицы, от которой у купцов зажжет во рту и захватит дыхание. Половой опять станет наблюдать, и, если не позовут его на новую услугу уважить парочкой чайку или порцийкой селяночки, он заметит у своих гостей большую перемену: после первой же рюмки, сопровождаемой кряканьем и обтиранием бород, они делаются заметно разговорчивее. Первым начинает покупатель:
– Так как нам оченно нужно товар этот получить во свое во владение, то соблаговолите уже назначить ему и сумму безобидную. Вам, значит, продать без убытку, а нам купить без оного.
– Да вот что, – отвечает продавец, пережевывая закуску, обтирая вытребованной салфеткой рот и руки и придвигая уже налитую чашку. – Если вы теперича, выходит, перводобротного самого купите, то дам вам на редкость лучше, чем вы сами отложили, а уж на брак так мы и цены накладывать не станем… Так уж для первого знакомства, чтоб уж и вперед нам компанию и дела вести.
– Всегда, выходит, покупатели ваши! – перебивает его первый и при этом приподнимается и кланяется. Продавец дает ему руку через стол, так же привстает и так же низко кланяется. Они уже знакомы и, по-видимому, довольны друг другом.
– Так как же теперича цена ваша будет, добротному-то?..
Покупатель, сколько заметил наблюдающий половой, съежился, даже покраснел, как бы и не рад был, что так скоро приступил к концу, не догадавшись оттянуть ее подальше.
Продавец медлит, покупатель наливает еще две рюмки и просит пригубить.
– Очень благодарствуем… и опять-таки не будет ли? Я вот лучше чайку еще плошечку выпью! – церемонясь, ответит гость и придвинет чашку.
– Нет, вы уж не беспокойтесь: чай-то и опосля можно. Нас ведь, к примеру, водка не разорит; только будем друг другу в одолжение делать, чтоб и напредки в обязательстве происходить. Прошу покорно!.. Послушай-ко, молодец, вели-ко нам обрядить соляночки московской, да посолонее, капусты вели накрошить побольше.
Половой пристукнет каблуком, монотонно, скороговоркой объявит буфетчику о желании купцов и мелкою дробью слетит с лестницы в то время, когда покупатель успеет опять напомнить о назначении цены.
– Без лишнего, почтеннейший, – ответит ему продавец. – Для ради первого знакомства сделаем и уступку. Вот, положа руку на сердце, если вам на чистые – по полутораста целковиков за партию, а то продаем и дороже!..
Покупщик не соглашается, дает свою цену; продавец долго крепится, говорит, что нынче и матерьял и рабочие стали дороже: почти что, дескать, не из чего и биться. Но ведь и покупщика – старого воробья на мякине не обманешь; он подается ленивее самого продавца.
Солянка между тем съедена; графин опростан, но купцы еще ломаются: окончательно не сошлись в цене. Только к концу чая они заметно подаются и мало-помалу убеждаются в том, что нельзя же одному без барыша, а другому купить с убытком. К тому же цены и тому и другому известны хорошо, так хорошо, что, принимая во внимание и самое время, и другие зависящие от него обстоятельства, они друг перед другом не останутся в больших барышах, а свое возьмут безобидно.
– На угощеньи благодарим покорно! – говорит продавец, берясь за шляпу и раскланиваясь.
– Просим не прогневаться! – отвечают ему. – Уж, выходит, теперича извольте и задаточек получить…
– Обойдемся и без оного, – отвечает продавец, – милости просим теперича товар получить; а мы во всякое время готовы, пожалуйте!
Отдавши товар новому хозяину, он обязан, в свою очередь, для поддержания знакомства на будущее время, угостить его по окончании сделки, по крайней мере обедом, если, что называется, не расхарчиться на большее. Впрочем, тут частую и большую роль играет шампанское, обыкновенно тотинское (Тотина), которое сплошь и рядом уходит за Клико и Редерер.
Вот вследствие каких обстоятельств целые десятки трактиров, окружающих Гостиный двор, всегда полны народом, и нет, кажется, ни одного места, которое бы в таком количестве зашибало копейку, как заведения подобного рода, если не принимать в расчет те, которые расположены за Московским шоссе. Недаром же хозяева трактиров употребляют всевозможные приманки для тороватых хозяев, у которых, кроме главной мысли о торговле, замечаются и другие наклонности, сродные иному человеку в минуту прилива денег. В нескольких трактирах для услаждения слуха посетителей ревет целый хор московских цыган с гиком и диким выкриком, который решительно заглушает треньканье гитары или торбана. Издали он кажется вам простым криком пьяных певцов, вблизи делается довольно сносным или, по крайней мере, поражает некоторою стройностью голосов, согласно
Ознакомительная версия. Доступно 58 страниц из 288
