Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
– Что вам здесь нужно?
Ханна показала ей палец. Тот пульсировал как сумасшедший. За это время палец успел опухнуть, а ноготь посинел. Можно было и полегче задвинуть ящик. Но в той спешке!
– Вы сломали ноготь? – спросила Кемпен.
Ханна сохраняла спокойствие.
– Если бы. Я прищемила палец дверью шкафа у себя в комнате. У вас не найдется аспирина и пузыря со льдом?
Кемпен недоверчиво оглядела Ханну. Затем ее взгляд упал на другую руку Ханны, которую та сжимала в кулак – в нем все еще была спрятана отмычка. Только бы Кемпен и молодой повар не решили поприветствовать ее за руку.
– Похоже, сегодня не лучший день для новичков, – произнесла Кемпен. – Пойдемте в процедурную.
Час спустя Ханна лежала в своей кровати. У нее оказался ушиб кости. На пальце была повязка с раствором арники, и Кемпен заверила ее, что через день-два ноготь отпадет. Пока что Ханна подложила под палец с повязкой полотенце, а сверху пузырь со льдом.
Таблетки, которые дала ей Кемпен, постепенно начинали действовать, и пульсирующая боль утихала. И ради чего все это?
На коленях у Ханны лежал ноутбук, CD-проигрыватель жужжал. На диске, который она стащила, был сохранен один-единственный видеофайл продолжительностью около часа. Очевидно, запись последнего сеанса Ирены Эллинг с ее тремя клиентами, Осси, Виктором и Питом, прежде чем она выбросилась из окна. Если это резервная копия, значит, где-то должен быть и оригинал. И на вопрос, почему запись находилась именно в папке Пита ван Луна, могла ответить, наверное, одна доктор Кемпен.
Судя по углу обзора камеры, штатив должен был располагаться напротив входной двери – очевидно, автоматическую систему наблюдения установили в помещениях для сеансов психотерапии лишь после несчастного случая с Иреной Эллинг. На записи было видно, что окна в кабинете 2.07 еще не зарешечены, как Холландер и объяснял Ханне. Однако от присутствия охранника с дубинкой и тазером уже тогда не отказывались.
Звук на видео был отвратительным. Ханна понимала лишь половину, но улавливала суть и была в ужасе. Речь шла об электрошоковой терапии и оглушении – методах, которые применялись в психиатрических клиниках пятьдесят лет назад.
Ханну также раздражал тот факт, что ее предшественница была на «ты» со своими клиентами. Сначала Ханна решила, что ослышалась, но потом уже не сомневалась. Осси произнес «Ирена» и «ты». И Ирену Эллинг это нисколько не смущало, хотя в профессиональной среде такая фамильярность под абсолютным запретом – тем более между психотерапевтами и заключенными.
Когда сеанс был окончен и клиенты засеменили в кандалах к двери, изображение внезапно стало темным. Кто-то подошел к камере. Картинка дернулась. Ханна услышала, как нажали на кнопку видеокамеры, после чего запись оборвалась. Несколько секунд экран мерцал, затем изображение вернулось, хотя и со слегка смещенным углом обзора. На протяжении десяти секунд была видна только пустая комната. Ветер раскачивал занавеску, на полу лежали осколки, оконный переплет вместе со стеклом был выломан из рамы. В конце на заднем плане раздался звук захлопнувшейся двери. На этом видео закончилось.
13
Четверг, 1 октября
Сабина и Снейдер следовали за Хоровитцем по пешеходной улице Берна, пока тот не остановил свое инвалидное кресло перед отелем «Альпенблик».
– Ничего себе! – удивилась Сабина. – Нас поселили сюда?
Хоровитц улыбнулся.
– Чтобы вы видели, на что тратятся деньги наших налогоплательщиков. – Затем обратился к Снейдеру: – Если Рюти сделал все правильно, то на ваше имя забронированы два номера. Мне нужно кое-что уладить. Встретимся позже в фойе. – Он развернул свое инвалидное кресло.
– Что вы собираетесь делать? – спросила Сабина.
Он бросил на нее быстрый взгляд через плечо:
– Кормить голубей, – и покатился по булыжной мостовой прочь.
Сабина посмотрела на Снейдера.
– Он это серьезно?
– Боюсь, что да.
Гостиничный номер был высшего класса. Гардеробная, ванна джакузи, впечатляющий мини-бар с мягкой подсветкой и плоский телевизор размером с футбольное поле. Вообще-то бесполезные в ее случае удобства, потому что у Сабины вряд ли будет возможность воспользоваться всем этим. Но она рассматривала такие излишества как компенсацию за то, что не проведет выходные с сестрой. О господи, ей же нужно еще позвонить.
После горячего душа она вышла в банном халате и гостиничных тапочках на балкон. Холодный воздух освежал. У Сабины было еще сорок пять минут до встречи со Снейдером, Хоровитцем, Рюти и прокурором Бергером в фойе гостиницы.
На комоде рядом с балконной дверью она подключила переносной принтер с ресепшен к своему ноутбуку. До этого через Wi-Fi отеля она вошла в архив висбаденского БКА. Связь была не очень, но спустя какое-то время Сабина получила доступ к материалам убийства в Хагене. Пока принтер с треском печатал страницу за страницей, она оперлась на балюстраду и смотрела на старый город.
В какой-то момент она подумала о крыше-террасе убитой Николы Висс. Отсюда тоже открывался неплохой вид. Номер Сабины находился на четвертом этаже, но она могла видеть пешеходную улицу до самой реки Аре и моста у нижних ворот. Внизу под балконом проходили местные жители и туристы. На одном лишь этом участке улицы стояло пять отелей с развевающимися на ветру швейцарскими флагами. «Белый крест на мертвом фоне», – подумала она. Черт! Сабина невольно рассмеялась. Она сейчас правда подумала «мертвом»?
Откуда-то донесся звон церковных колоколов, и голуби вспорхнули в небо. Солнце скрылось за крышами домов. Быстро похолодало, Сабина зябла. Но все равно осталась стоять на балконе. Она вытащила сотовый из кармана халата и набрала номер своей сестры в Мюнхене.
– Тетя Бина! – закричал детский голос в трубке после первого же гудка.
– Фиона, ты еще не спишь? – с наигранным возмущением спросила Сабина.
– Мне десять!
– Да, и уже така-а-ая большая! Твоя мама поблизости?
– У нее ночная смена. Длинная ночь музеев. За нами присматривает дедушка.
– Ну, тогда вам повезло. – Сестра Сабины воспитывала детей одна, но их отец был уже на пенсии и после смерти матери специально переехал в Мюнхен, чтобы помогать дочери справляться с тремя бандитками.
– Конни тоже рядом, подожди, я включу громкую связь, – прошептала Фиона.
Сабина услышала щелчок.
– Привет, тетя Бина! – закричала Конни.
– Тише! – прошипела Фиона.
– Дай, дай мне.
– Почему вы разговариваете шепотом? И где Керстин? – спросила Сабина.
– Она уже спит. У нее температура. Лежит в кровати с дедушкой.
Семилетняя Керстин была самая младшая из трех племянниц Сабины. Видимо, дедушка читал ей перед сном и сам заснул.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
