Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
– Думаешь, мне легко от тебя уходить?
– На, – протянул он ей связку ключей.
– Что это?
– Ключи от машины.
– Шут, как был шутом, так и остался, – отказалась она от взятки. Правда, поделился квартирой. Теперь есть только машина времени, которая у меня в мозгу, которой постоянно нужна заправка. Её постоянно надо заправлять воспоминаниями.
Марина действительно стала много гулять после их разлуки, всякий раз, возвращаясь с работы, пытаясь оттянуть момент одиночества дома. Ей было легче среди людей, где она видела себя в витринах, чаще на прилавках с пометкой «продано». Она была скуплена одним-единственным человеком на корню, каждая её клетка. «Люблю, я же всё ещё люблю его. Но как-то по-другому. Осенью, зимой, летом, погода – самое скушное из дней недели, ради тебя и висок мой целовался бы с пистолетом, иначе, чем выражена полная потеря мозгов. Люблю, на завтрак, обед, ужин. Ешь, что приготовлю, твою мать, чем же ты меня обезоруживаешь, безумием мне не понять».
Хорошо тем, кто может жить в виртуальном мире, как её сын. Марина им даже чем-то завидовала, и не важно воюют они там или любят, главное, что нет скандалов, нет капризов, нет ничего настоящего. Только любящие глаза лицом к лицу, беспокойные пальцы эмоций, мышь иногда пробегает между ними, хотя рядом ни кошки. Идиллия, роман на долгие годы, она постоянно наблюдала эти счастливые пары в кафе он или она и телефон или компьютер.
* * *
– Вот тебе ещё одно письмо от моей поклонницы, – сидел напротив меня за чашкой чая Томас, который заходил в издательство иногда по делам и так, а раз в месяц за авторскими. Он не был корыстен, скорее даже щедр, вместе с ним приходила его невидимая муза, она садилась по очереди на колени всем сотрудникам, с которыми здоровался Томас. Он думал, что здесь любили его, на самом деле – его музу. Она была хороша, да, что там хороша, настоящая очаровательная сучка. Все хотели, и мужчины, и женщины. Мужчины – её иметь, женщины – ею быть.
Томас преподавал на Восточном факультете. Жировать не приходилось, жир плавал где-то наверху, вне зоны научной деятельности. Однако, что на филфаке, что на востфаке, преподы как-то перебивались частными уроками, довольствуясь малым, но музу тоже надо было кормить. Писателю это как-то удавалось благодаря своим арабескам. Конечно, не было в его успехе ничего гениального, если рассуждать логически: две темы, которые вызывают больше всего эмоций – это власть или секс. Но с другой стороны, попробуй человека заставить сейчас что-нибудь читать.
– А как ты попал на Восточный факультет?
– Вообще-то я хотел пойти на испанскую филологию, но у меня не было связей, чтобы поступить на бюджет, а на коммерцию – денег. Тогда мой брат сказал мне: «Чего ты паришься, тебе не всё ли равно, какой язык учить, главное же атмосфера». Я посмотрел, где конкурс небольшой, получилось, что в Африке. Короче, выбрал африканистику, суахили.
– Ты знаешь суахили?
– Да. Да, он не такой сложный, как кажется. Возможно, впечатляет названием. В переводе суахили означает – «побережье», письмо – латиница, много арабских слов.
– Много? – спросил я на автомате, в то время как меня окружили чернокожие мысли с копьями и в набедренных повязках.
– Например, китабу. По-арабски – китаб – это «книга».
– Китаб? – включился вновь в разговор, услышав знакомое слово. – По-татарски, китаб тоже «книга».
– Откуда ты знаешь татарский?
– Ездил к бабушке в детстве в Казань.
– Чудеса.
– Люди могут говорить на одном языке, достаточно только захотеть, а некоторым захотеть друг друга, – знал я, что не было никаких чудес, просто муза его в этот момент села ко мне на колени.
– Я давно это подозревал, для поцелуев больших способностей не надо, – глотнул чаю Томас и задумался.
– Ещё чаю? – пытался я вернуть его из транса.
– Да, пожалуй, – почесал он голову, потом опустил её и поднял уже с улыбкой.
– Катя, можно нам повторить, – сказал я в трубку секретарше.
– Катя, вам нравится суахили? – спросил я её, как только она воцарилась в кабинете.
– Кофе вкуснее, – поставила она на стол поднос со свежим чаем.
– Что же вы нам чай принесли?
– Что просили, то и принесла.
– Катя, вы всегда такая покорная?
– Нет, только по четвергам.
– Почему по четвергам?
– В четверг вся надежда на послезавтра.
– А что у тебя в эту субботу? – Долгие переговоры с секретаршей означали только одно – мне было скучно. Нам было скучно без женщин. Мне, в частности. Для того чтобы как-то разбавить деловые отношения мужчины постоянно приглашают в них женщин. Те часто приходили из воспоминаний или из фантазий, мне повезло больше, я мог вызвать её, как святого духа, из соседней комнаты.
– Мужчина.
– Неужели?
– Напиши мне это и отправь по почте, иначе я не поверю.
– У меня кончились конверты.
– Как кончились?
– Максим, это же образно, – пришёл на помощь даме Томас. Муза тут же спрыгнула с моих колен и поспешила вернуться к своему писателю: – Женщина – это конверт, мужчина вкладывает в неё пись… мо, направляя к самому сердцу, – нарочито разделил на слоги слово «письмо» Томас. – Знаешь, что отличает настоящего мужчину от проходимца? Разборчивый почерк.
– А женщина, значит может, быть не разборчивой? – встал я и подошёл к бронзовой статуэтке, заставив её качнуть головой.
– Нет, она просто не сможет, после такого письма.
– Эти твои шарады вскружили голову уже не одной девушке. Теперь я знаю, как ты их соблазняешь.
– Не надо женщину ни соблазнять, ни совращать, она лучше сделает это сама. Задача мужчины – включить её воображение, на котором держится крыша, – улыбнулась муза его губами.
– Что скажешь, Катя? Как представитель слабой половины первой четверти XXI века, – оставил я бронзу.
– Воображалы.
– О, слышал? Вот тебе и почерк, и чай с суахилями.
* * *
– Чтобы ты знал, что не всё коту масленица, – открыл свой планшет Томас и начал листать страницы.
– А, вот, послушай:
«Здравствуйте, прочитала вашу книгу… Впечатления самые грустные. Примите ложку дёгтя в общем хоре мёда.
Стихи домысливают ваши читатели и читательницы. Сами придумывают персонажей, характеры и истории. Ваши стихи похожи на французскую горчицу или соль в салате из свежих овощей, который читатели готовят сами… Поэтому и послевкусие отличное, каждое зёрнышко этой горчицы – взрыв удовольствия на языке.
А проза… Послевкусие напичканного специями фаст-фуда. Когда чистой воды жаждешь раньше, чем доел. Когда ощущаешь, что грязные не только твои руки, но и ты сам изнутри… А какой был удивительно вкусный запах – слабо возражаешь ты совести… Запах мужчины, который понимает женщин. Он превратился в горький дым разочарования.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
