На дороге туманНам мерещится дымТы уехал за счастьем,Вернулся просто седымИ кто знает, какойНовой верой решитсяЭта борьба…Нет, все-таки нравится мне ДДТ. Что ни говори – нравится.
– Внимание, Кабан, Кабан, идут на тебя.
– Плюс.
– Готовься встречать.
– Готов.
– Плюс-плюс[53].
На меня, значит. Это хорошо…
Такая работа для меня не впервой – в Ираке нахватался. Винтовку выбрал сам – это Сайга, длина ствола пятьсот пятьдесят пять, украинский глушитель, прицел стоит на минимальной кратности. Сюрпризом для нападающих будут магазины – они у меня на двадцать пять, от американской SGM. С такими магазинами снайпер может вести беглый огонь, обороняя позицию. А при необходимости сделать и несколько дальних выстрелов, корректируя по попаданиям. Винтовка ничуть не хуже FN SCAR или НК417, какими были вооружены американский и европейские спецназы в Ираке. И ни по точности, ни по досягаемости – почти не уступает старой доброй СВД. Отдача ещё мягче, причем ощутимо.
Короче, похвастался… пора и работу работать.
Колонну духов отследили ещё у границы. Знаем, куда они пойдут, зачем пойдут – резать русских. Тормознуть мы их решили вот здесь, у лесопосадки. Есть там одна хитрость – мудрость…
Вон они…
– Мирон, Мирон…
…
– Мирон, Мирон…
…
– Мирон, кто это?!
– Это Кабан. Наблюдаю столбы пыли. Минуты две-три – и они будут в моей зоне видимости.
– Кабан, плюс. Всем позывным Кабана готовность.
Снимаю винтовку с предохранителя – патрон уже дослан. Так носить винтовку меня тоже научили американцы, у них это называется cocked and locked, взведено и заперто. Идиота, запрещающего без надобности досылать патрон в патронник – у них не нашлось.
Вон они…
Первым идет пикап, на пикапе аж пулемет, правда, без щитка – жареный петух не клевал по-настоящему, в Ираке пулемет со щитком обязательно, ганнера надо оберегать, он важнейший козырь. Следом идет Комби, у нее задняя дверь снята и сидит ещё один пулеметчик, опираясь сошками на крышу. Следом идет колхозный Зилок.
Даю три тона. Ловлю на прицел пулеметчика на голове, хлопок – есть! В прицеле видно, как отбросило. Значит, пристрелка верная. Тут же перевожу на водителя. Бах-бах-бах. Стекло пошло разводами, машина резко тормознула, Комби сзади не успела и впечаталась, хотя и не сильно. В Ираке мы всегда первым делом валили водителя: остановил машину и полдела уже в кармане.
Пока духи не очухались – беглым огнем бью по бледно-зеленой Комби. Попадаю или нет… попал… открылась дверь, но пассажир не вышел, а вывалился, ткнулся в землю. Оживают и остальные мои стрелки, накрывая огнем всю колонну по всей ее длине…
Но нас всего пятеро. А их – не меньше ста…
Отстреливаю первый магазин, суматошно меняю на второй – суматошно, потому что понимаю как нелегко пацанам – у них-то глушителей на автоматах нет. Снова открываю огонь. В прицеле – мечутся, стреляют духи – но не по мне, меня ещё не обнаружили. Американцы называли это «среда, насыщенная целями».
Добрая сегодня охота…
Ага… а вот это уже по мне…
* * *
– Аллаху Акбар!!!
– Слева бьет! Слева бьет!
– Снайпер бьет!
– Их всего четверо! Бей их!
Никто из них не чувствовал себя виноватыми – ведь они шли вершить правосудие. Правосудие волков над баранами.
Часть – уже участвовала в таких вылазках. Часть – набрали на площади. Шли охотно, ведь если покажешь удаль, оправдаешь доверие – возьмут в джамаат. А там и деньги другие, и кровь за кровь…
Сначала приехали в одно из пограничных сел – дозаправились, узнали, что к чему, нет ли на той стороне русистов. Многие ходили в набеги раньше, знали как это бывает – одни стреляют, другие – угоняют скот или машины. Чеченские подростки – ходили на ту сторону и за бабами, нередко были стычки с казачатами, заканчивающиеся перестрелками. Но никогда – на ту сторону не ходили, чтобы полностью вырезать и сжечь село. А сейчас – они шли именно за этим.
