Маркиз вошел в комнату. Девушка, никак не ожидавшая увидеть его у себя, да еще в столь позднее время, с изумлением спросила:
— В чем дело? Что случилось?
Он закрыл за собой дверь. Лаэла отложила шитье и встала.
— Вот в чем! — он достал ключ из кармана.
— Что это?
— Это ключ от вашей двери.
У нее перехватило дыхание.
— Как он у вас очутился? Кто его вытащил из двери?
— В этом-то все и дело! Думаю, вы понимаете, что в таком доме, как этот, лучше всего запираться на ночь.
Лаэла широко раскрыла глаза:
— Я… я как-то не подумала об этом.
— Впредь, Лаэла, вы должны думать об этом, — сказал маркиз строго.
— Но я не понимаю!
— Дентон-Паркер предложил одному из слуг две гинеи за то, чтобы тот принес ему ключ от вашей комнаты.
Лицо Лаэлы стало белым.
— Мистер Дентон-Паркер? — прошептала она. — Вы хотите сказать, что?..
— Я хочу сказать, что он намеревался нанести вам визит сегодня ночью.
— О нет! Боже мой! Как он мог подумать… Это нечто ужасное!
— Для него это совсем не ужасно, а скорее наоборот. Ему нетрудно было бы осуществить свою затею, так как вам нечем было бы запереть дверь. Впрочем, судя по всему, подобная мысль и не приходила вам в голову.
— Да, конечно… нет! Я и представить себе не могла… Как я могла подумать, что кто-нибудь решится на такое?
— Подумайте теперь! И в будущем будьте очень-очень осторожны… И не забывайте запираться на ночь. А если ключ от комнаты исчезнет, как вот этот, то отправляйтесь немедленно к управляющему и просите другую комнату.
Лаэла крепко сцепила руки:
— Не понимаю, как мужчина… джентльмен может вести себя так низко? А он еще заставил кузину Эйврил сообщить мне, что он намеревается… предложить, и кузина настоятельно требует, чтобы… я приняла… его предложение.
Лаэла роняла слова одно за одним. Казалось, ей трудно произносить их, и оттого речь была бессвязна, прерываемая восклицаниями и паузами.
— Предложение вам? И что же он вам предлагает?
— Дом на мое имя… и десять тысяч фунтов… в банке.
— Очень щедро! — заметил маркиз с сарказмом. — Впрочем, в вашем возрасте девушка мечтает прежде всего об обручальном кольце.
На лице Лаэлы появилось озадаченное выражение.
— Но он просил меня… выйти замуж за него.
— Однако он уже женат. Я разговаривал с его лакеем сегодня вечером, и он сказал, что хозяин женат уже более десяти лет и имеет троих детей.
Лаэла прижала руки к лицу:
— Как? Я не… понимаю. Но кузина… Эйврил говорила, что… Как она могла… как она только могла подумать, что я способна на такой низменный… поступок?
— Одним словом, вы и понятия не имели, что вам предлагали место любовницы?
— Нет! Нет! Я никогда не думала, что джентльмен… может предложить такое… порядочной девушке! — Голос ее прервался. — Боже мой! Он порочный и развратный человек. Я знала, что он такой… знала! И теперь…
— А теперь, — ответил маркиз твердо, — вы закроетесь да ключ, а завтра утром скажете мистеру Дентон-Паркеру все, что вы думаете о нем…
Лаэла была совершенно сбита с толку. Еще никогда маркиз не видел женщину в такой растерянности. В ее глазах застыл немой ужас и отчаяние. Пора было уходить. Он вставил ключ в замок и приготовился открыть дверь, как вдруг услышал шаги на лестнице. Было бы ошибкой выходить сейчас — его могли заметить. Маркиз прижал палец к губам, призывая девушку замолчать, и повернул ключ в замке. Раздался стук в дверь. Они оба замерли. Девушка не сдвинулась с места, и через некоторое время стук повторился с удвоенной силой.
Маркиз взглянул на Лаэлу и кивнул ей. Та заговорила тихим, испуганным голосом:
— К-кто там?
Ответа не последовало. Кто-то пытался открыть дверь. Убедившись, что дверь заперта изнутри, Дентон-Паркер, а это был он, произнес:
— Лаэла, открой дверь! Я хочу сказать тебе что-то важное!
Девушка придвинулась ближе к маркизу, словно ища его защиты.
— Уже… очень поздно… Я собираюсь спать.
— Я не задержу тебя долго. У меня к тебе записка от твоей кузины.
— Записка?.. Какая?
— Я не могу разговаривать, стоя в коридоре. Впусти меня. — Он снова пытался открыть дверь, бормоча ругательства.
—Я… ложусь спать. Скажите… кузине… Эйврил, что завтра утром… я первым делом… приду к ней.
— Я хочу тебя видеть сейчас! — закричал Дентон-Паркер.
По его тону было понятно, что Дентон-Паркер вот-вот предпримет штурм и вышибет дверь. Маркиз быстро повернулся и подпер ее плечами. Он знал, что сдвинуть его с места будет непросто. Догадка маркиза оказалась верной. Дентон-Паркер отошел назад, а затем яростно обрушился на дверь. Если бы не маркиз, он бы вышиб ее вон. Ключ звякнул в замке, но маркиз, прижавшись к двери, не дал ей распахнуться. Теперь Дентон-Паркер ругался громко, и его проклятая были слышны в комнате. Он разбежался и снова навалился на дверь. Но вторая попытка оказалась слабее первой, и дверь устояла. Наступила тишина.
Маркиз прислушался: шаги удалялись и наконец затихли. Лаэла тоже молча слушала, затем издала звук, словно зверек, пойманный в капкан. Она бросилась к маркизу и обвила его руками.
— Вы спасли… вы спасли меня! Как вы… угадали? Вы пришли как раз вовремя!
Она прижалась к нему, и он обнял ее. Девушка вся дрожала, затем произнесла голосом, исполненным ужаса:
— Но он ведь может попытаться… еще раз? Как… мне быть? Я должна уехать сейчас же!
Она смотрела на маркиза глазами полными слез, губы дрожали, и все тело содрогалось от страха. Но маркиз подумал, глядя на нее, что даже в страхе она осталась прекрасной; и он никогда не видел, чтобы женщина была так хороша собой в подобной ситуации.
Впрочем, сейчас было очевидно, что Лаэле нужны защита и помощь.
— Успокойтесь, прошу вас, — сказал он как можно мягче. — Все хорошо! Не бойтесь. Он больше не придет сегодня.
— А… завтра? Что случится завтра, когда кузина Эйврил… станет принуждать меня к этой мерзости?
Только теперь до нее дошел весь ужас предложения леди Уорнклиф, скрытый смысл которого она не поняла сразу.
— Что мне делать! Скажите, что делать, молю вас!
Охваченный внезапным порывом нежности к этому беззащитному существу, которое он держал в своих объятиях, не отдавая себе отчета в том, что делает, маркиз нагнулся и поцеловал ее, еще теснее прижав к себе. Вначале Лаэла замерла от изумления, а затем, ощутив вкус его губ на своих губах, подалась ему навстречу и, казалось, растворилась в его объятиях. У нее было такое чувство, словно он отворил перед ней райские врата и ввел ее за ограду. Теперь, когда он целовал ее, она понимала, что полюбила его с той самой минуты, как увидела. Хотел он этого или нет, а она уже принадлежала ему и стала частью его существа. Казалось, он доставал с неба звезды и клал ей на грудь, и их свет, пронзая все ее естество, разжигал в груди пламя, которое постепенно охватывало тело. Все вокруг озарилось каким-то неземным светом и стало совершенным и божественно прекрасным.
