Элегия о привилегиях
Этот дом, недавно стертый с лица столичной земли, не занесут в реестр невосполнимых архитектурных утрат. Он не был причислен к памятникам истории и культуры, по нему не заплачет общественность и не устроит поминки Архнадзор.
Пятиэтажное квадратное здание светлого кирпича, выполненное в сундучном стиле, стояло вплотную к Кутузовскому проспекту – там, где его пересекает Третье транспортное кольцо. Сейчас здесь раскинулся здоровенный бизнес-центр, и уже нет места дому, в котором четверть века назад размещалось прелюбопытное заведение – Предприятие бытового обслуживания Управления делами ЦК КПСС.
Привольно раскинувшиеся на пяти этажах салоны бытово обслуживали номенклатуру – ответственных работников аппарата ЦК и иных презентабельных учреждений. Вполне типовые сервисы: ателье, продажа готовой одежды и трикотажа, пошив и починка обуви, ремонт разных бытовых мелочей, химчистка, прачечная. Вообще-то все эти услуги можно было получить и за стенами заведения, в городе. Но!
Представьте, насколько легче и приятнее живется человеку, избавленному от необходимости отстаивать очереди в прачечную и к башмачнику, в химчистке самому пришивать бирки на вещи (кто помнит, был такой церемониал, приемщиц не хватало), заискивающе улыбаться тем, кто тебе хамит, – и тратить на этот идиотизм единожды данную тебе жизнь.
А тут – коммунизм в отдельно взятом заведении. Выбор тканей для платьев, костюмов и пальто – прекрасен. Кожи всех цветов для обуви разных моделей. Меха на отделку, на шапку и на шубку. Набойки на ботинках безупречны, вещи вычищены до первозданной чистоты. Не бесплатно, но цены щадящие.
Так уж вышло, что автор в бытность свою членом редколлегии газеты, выходящей под эгидой ЦК, имел допуск к этому, да и к некоторым другим номенклатурным предприятиям. Грешен, пользовался. И даже храню памятные вещицы той поры.
Вот, например, пожелтевшее от времени меню из столовой ЦК КПСС от 3 июня 1991 года. До путча – два с половиной месяца, уже обвалился рубль, столицу наводнили талоны на продукты, очереди стали звереть. А на Старой площади бог послал к обеду (цитирую) салат мясной, салат из ранней капусты с морковью, салат зеленый со сметаной, салат из помидоров с майонезом, салат из огурцов с маслом, салат из перца с сыром, сельдь с луком, свинину отварную с хреном, щи суточные со свининой, суп овощной с курицей, суп русский с шампиньонами, суп молочный пшенный, ставриду жареную, котлету по-домашнему, баранину тушеную с овощами, ромштекс, плов из свинины, печень жареную со сметанным соусом, капусту раннюю жареную, котлеты свекольные с изюмом, кашу рисовую молочную, булочку венскую. Самое дорогое блюдо – баранина тушеная с овощами – 1 рубль 57 копеек. Сколько это по нынешним меркам? Может, рублей тридцать…
Сегодня молодому человеку трудно понять, что все эти штучки – от тушеной баранины до ондатровой шапки, которую разрешалось раз в два года по специальной цене приобрести в воспетом нами заведении, – все это было не просто милым сердцу бонусом, но знаком избранности, атрибутом власти. И сколько же людей представительского класса пережили эсхилову трагедию, когда захлопнулись перед ними врата Предприятия бытового обслуживания. А для кого-то, быть может, кончилась жизнь.
Последний свой визит в этот дом я хорошо запомнил. Уже прошел август 1991-го, еще не наступил октябрь 1993-го. Компартия была запрещена, почила в бозе наша газета. По старой квитанции охрана впустила меня забрать кроссовки, сданные в ремонт еще до путча.
В салонах было пусто. Висели ткани. Стояли в витрине ботинки. За столами сидели те же женщины в темно-синих платьях. Вымерший город привилегий. Старые обитатели отставлены, новые еще не пришли. Но сомнений не было: они придут, обязательно придут, они уже у дверей…
Соло для часов с боем
Для начала поясню, откуда название главы. Возможно, кто-то помнит знаменитый спектакль «Соло для часов с боем», сыгранный в 70-х великими мхатовскими стариками. Там в центре сцены стояли напольные часы, и их грустный бой напоминал героям об уходящей жизни. У нас тоже речь о часах. Правда, не о напольных, а о наручных, но все равно с боем, – с той, однако, разницей, что бьют не они, а за них. И не гопстопники, а, напротив, широкая демократическая общественность.
Давно ли часы государственных мужей стали поводом для подозрения в служебной нечистоплотности? Из глубин памяти всплывает байка, как вновь назначенный первый секретарь ЦК Компартии Грузии Э.А.Шеварднадзе сгонял с должностей руководителей, чьи запястья украшали крутейшие по тем временам «сейки». Такие занимательные формы принимала борьба с коррупцией в 70-х годах ушедшего века.
