А потом я спросил ее о доме, в котором она выросла.
Мы говорили не о Барбадосе, а о маленьком домике, в котором она росла и от которого буквально несколько десятков метров до стадиона для крикета, где она будет выступать через пару недель.
Ее интересовали конкретные вещи, существующие в ее жизни. И меня тоже. Детали ее жизни. Что она на самом деле делает каждый день.
Это было восхитительно.
У нее совершенно изменилось выражение лица. С гримаски, означавшей «Ну вот, очередной интервьюер задает теже вопросы», на заинтересованный взгляд, говорящий: «Я с удовольствием поговорю о чем-нибудь новеньком».
Мне показалось, что у нее отлегло от сердца, когда я спросил о ее матери; о тех двух американских продюсерах, которые прослушивали ее в возрасте 15 лет; о том, что один из ее продюсеров поселил ее в своей семье в Коннектикуте; о том, как она ездила оттуда в Нью-Йорк; о том, как она подписывала свой первый контракт со студией Def Jam Recordings – сидя в конференц-зале во главе стола во всем белом, и ее рот расплывался во все более широкой улыбке с каждой подписанной страницей.
Помните: у «важных» персон тоже есть прошлое, в котором они не были такими важными.
Люди, у которых сегодня первый день на новом рабочем месте
«Добро пожаловать и наши поздравления! Мы рады, что сегодня вы с нами!» Поздравлений много. Под этим подразумевается, что новички что-то выиграли. Скорее всего, так и есть.
Политики
Одно из самых странных заданий, с которым я столкнулся в своей журналистской работе, состояло в том, чтобы вместе с командой фотографов сделать материал о ежегодной встрече мэров американских городов, которая обычно проходит в концертном зале Hyatt Regency Century Plaza. Предполагалось взять у всех короткие интервью. У мэров маленьких городов. У мэров мегаполисов. У мужчин. У женщин. У скромных чиновников. У крупных авторитетов и политических деятелей.
Идея состояла в том, чтобы представить США через фотографии и разговоры с этими людьми.
Это задание испугало меня. Мне предстояло иметь дело с огромным объемом власти, сконцентрированной в одной комнате. Важные персоны. Боссы.
И вот один за одним они входили в большой зал, где была устроена фотосессия. Тут же я подходил к каждому с вопросами. Я быстро научился разговаривать с ними. Ты задаешь им вопрос об их городе. О дорогах. О школах. Об их обязательствах перед избирателями.
Некоторые из тех мэров стали позже конгрессменами, губернаторами и даже кандидатами в президенты США. Теперь, когда я вижу их по телевизору, то частенько посмеиваюсь: «Слушай, ты выглядел во время фотосессии как испуганный олень». Или: «А ты настолько волновался, что забыл застегнуть после туалета ширинку». Или: «А ты, бедняга, так потел!»
Если вы посмотрите на «важных» персон внимательнее, то увидите, что они мало чем отличаются от нас. Они точно так же запинаются во время выступлений, смешно чихают, да и шпинат застревает у них в зубах так же, как и у вас. Иногда их слова нагоняют на вас скуку. Иногда они роняют еду на колени. Иногда теряют в разговоре мысль. Суть бесед с «важными» персонами, как и с другими людьми, в том, чтобы видеть перед собой человека, а не его статус.
Практиканты и стажеры
Будьте приветливы. Улыбайтесь. Поддерживайте беседы на профессиональные темы. Говорите им о том, что они важны для коллектива. Ведь это правда. И они не всегда будут стажерами. Они – будущие важные персоны. Они уже важные. Будьте дружелюбны со стажерами.
Глава 35
Немного об одежде
Лично я не отношу себя к числу хорошо одевающихся людей. Хотя я работаю в журнале, считающемся авторитетом в вопросах мужской моды, я никогда не буду «модником». Я для этого недостаточно уверен в себе. Да, я хочу выглядеть «хорошо». Мне не нужно выглядеть «великолепно». И я буду исходить из того, что такое отношение к одежде характерно и для вас.
Если вы считаете, что мода вас «не интересует», то это ваше дело. Но одежда кое-что значит. Она может изменить ваш внешний вид. Одежда представляет вас окружающим, и игнорировать это – значит лишать себя мощного инструмента воздействия на окружение. (Многие люди, утверждающие, что не интересуются одеждой, тратят гораздо больше времени на создание своего имиджа (включая приобретение и ношение одежды), чем им кажется.)
* * *
Примерно через год после того, как я начал работать в Esquire, мой руководитель сказал мне: «Я хочу, чтобы ты сотрудничал с Ником». Он хотел, чтобы я обеспечивал связь между редакцией и отделом моды, во главе которого стоял Ник Салливан, родом из Англии. Мне отводилась важная роль: Ник и его команда в основном разрабатывали концепцию раскрытия вопросов моды в журнале и писали некоторые тексты статей. А вот доводить все это до ума и «втискивать» в редакционный замысел предстояло уже мне. В принципе было не так важно, что у меня отсутствовало чувство моды, хотя его наличие мне бы помогло. Идея объединить в процессе создания журнала двух человек, один из которых одевался хуже всех, а другой – лучше всех, меня не вдохновила. Но я посмотрел на свои туфли с квадратными мысами, вздохнул… и сказал: «Конечно, конечно».
В первые недели я в основном пытался запомнить массу технических деталей: на сколько сантиметров должен выступать манжет рубашки за рукав пиджака (полсантиметра)… каким должен быть покрой костюма (зауженным)… почему нельзя застегивать верхнюю пуговицу пиджака, где пуговиц три (иначе вы будете похожи на шофера)… если пиджак или куртка позволяют вам съесть еще один обильный обед, значит они не обтягивают вашу фигуру, как должны бы обтягивать… «Брюки». Да. «Штаны». Ладно. «Слаксы». Ни в коем случае… И одно самое важное правило в вопросах моды: никогда не тяните ни за какие тесемочки, лучше обрезайте их.
Мне казалось, что я что-то постигаю в мире одежды. Но оказалось, что я учусь разбираться не в одежде, а в том, что называется стилем. А это гораздо интереснее. Потому что стиль – это не одежда. Это идеи.
И главная идея стиля – конечно, уверенность в себе.
Научиться стилю очень трудно. Некоторые из нас как будто рождены с ним. Но исследования показывают, что он может быть целенаправленно сформирован человеком на основе того, что он думает о себе, как себя подает и как одевается.
Последняя из этих составляющих, связанная со вполне материальными, осязаемыми, приобретаемыми и носимыми вещами, вполне достижима почти для каждого. И это удивительно действенный инструмент нашего поведения.
Ученые из Колумбийского университета недавно открыли и описали новое явление, которое назвали «одежным мышлением». Под этим они понимают влияние одежды на наши мысли. Например, в ходе одного эксперимента исследователи установили, что люди, надевшие белые докторские халаты, проявляли большую внимательность к деталям поставленной задачи, чем люди в повседневной одежде. Вывод: одежда действительно может влиять на наше психологическое состояние. Подумайте о вашем любимом платье или рубашке. Их действие на вас зависит не столько от того, как они выглядят, а от того, какие ощущения они вызывают и насколько уверенными в себе делают вас. После моего первого визита в отдел моды нашего журнала и сделанных мною многочисленных самоуничижительных и извинительных замечаний насчет своей одежды ко мне подошел один из редакторов отдела и спросил: «Хочешь, я помогу тебе купить приличные туфли?» Я искренне поблагодарил его. Я совсем не люблю бывать в магазинах. Там я всегда испытываю потребность в инструкторе, как если бы сплавлялся по бурной горной реке. В тот вечер мы обошли несколько магазинов на 5-й авеню, и я купил себе прекрасные туфли. Я потратил на них больше, чем когда-либо тратил на обувь. Но они сразу заставили меня почувствовать себя более уверенным в себе, более способным и довольным жизнью. Это были оксфорды[27] со слегка заостренным носком-шапочкой. Не знаю, почему они понравились мне с первого взгляда. Но я чувствую себя в них более уверенно.
