Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
Двор перед мастерской встретил девушек непроглядной темнотой. Двух пылающих на стенах костров, россыпи звезд и тонкой полоски полумесяца явно не хватало, чтобы разогнать полуночный мрак. Юная ведьма негромко чертыхнулась – все же полная луна воздействовала на заговоры куда лучше полумесяца. Однако месяц был растущим, что являлось главным условием чародейства на укрепление и увеличение чего бы то ни было.
– Становись сюда, Курчана, – указала пальцем Светлана и опустилась на колени. – Лей воск из одного ковша в другой так, чтобы струйка проходила через мой взгляд, направленный на Луну. Подожди…
Юная ведьма склонила голову и закрыла глаза, старательно взращивая в душе ощущение всеобщей любви и воодушевления, покоя и радости, вспоминая с нежностью великую Макошь, ее заботу, мудрость и красоту… Наконец, чародейка раскрыла небу ладони, вскинула лицо, коротко выдохнула:
– Начинай! – и подняла веки.
Воск потек янтарной струйкой из ковша в ковш, а колдунья, глядя через этот поток на небесное светило, зашептала:
– Выйду, не помолясь, убегу, не отпросясь, не дверьми-воротами, не калиткой-порогом, а норой мышиною да окладным бревном. Выйду в чисто поле, поклонюсь на четыре стороны: водам текучим, ветрам могучим, земле сырой да небесам ясным. По воле небесной, по закону земному, по обычаю живому ты, воск златой, под солнцем жарким родился, красотой цветочной питался, сладостью нектарной наливался. Ты лучами теплыми ласкан, ты пчелами пушистыми собран, ты руками заботливыми принесен. Ты, воск красивый, ты, воск нежный, ты, воск сладкий, ты, воск мягкий, прими в себя свет владычицы ночной, возьми в себя власть полуночную. Пусть не станет в ночи никого тебя сильнее, тебя нежнее, тебя слаще, тебя желаннее. Ты согрейся, воск, огнем страстным, ты растай, воск, дымом невесомым. Ты исчезни, воск, в жаркой ночи, ты отдай, воск, себя деве, Макошью нареченной, из рода сварожьего. Пусть станет дева Макошь, как мед, сладка, как цветок, прекрасна, как рассвет, желанна, как ночь, томна. Ты отдай, воск, деве Макоши красоту рассветную, губы красные, лицо белое, стан дивный, грудь высокую, тайну вожделенную…
– Остывает… – полушепотом предупредила Курчана.
– Да будет так! – Ведьма хлопнула в ладоши и откинула голову, закрыв глаза, махнула рукой: – Иди, грей.
Светлана сделала несколько глубоких вдохов, приходя в себя. Чародейство неизменно отнимало у нее очень много сил. Но уже через минуту девушка поднялась и вошла в мастерскую. Там Курчана подбрасывала в притихший очаг свежие веточки.
– Сей миг полыхнет, великая!
– Главное, не пролей, – предупредила юная ведьма.
– Так застыло все, – покрутила в руках ковшик славянка. Покосилась на Светлану. – Неужели ты творила чары на великую Макошь?
– Ваша повелительница – могучая богиня, – пожала плечами Света. – Но она все равно женщина. У нее есть муж, у нее есть семья, ей дарована любовь. Даже дочери Сварога иногда нужно освежить свои чувства и подкрепить семейные узы.
– Ты… Э-э-э… – Курчана повернулась к юной ведьме всем телом.
– Да, я умею сохранять семью, возвращать мужей, привораживать любовь и отсушивать настырных любовников, – поняла ее вопрос Света. – И пока получается неплохо.
– Правда?! – вскинулась славянка. – Ты можешь приворожить мне парня?
– Да. Но только не сегодня! – предупредила юная ведьма. – Сегодня мы должны потрудиться во имя премудрой Макоши. Плавь воск. Нужно добавить в него еще несколько заклинаний.
– Ты это сделаешь, великая Света?! – Глаза Курчаны восторженно распахнулись.
– Плавь воск! – повторила приказ девушка и достала берестяной туесок. Открыла, присела у огня, пытаясь рассмотреть содержимое в пляшущих алых отблесках.
– Что там? – вытянула шею славянка.
– Много будешь знать, скоро состаришься… – пробормотала юная ведьма. Тихо ругнулась, покрутила туесок, сунув в него палец, и наконец нашла нужную невесомую нить. – Вот он, черненький наш! Волос Валентины сегодня с ее плеча сняла. Вот ее облик на будущую ночь для Макоши и украду. От Вали не убудет, а супругам веселье. Пусть ее мужу черная и короткая прическа у жены на голове причудится. Расплавила?
– Да, великая! – подняла ковчик Курчана.
– На острове Буяне, на море-окияне стоит бел-горюч Алатырь-камень, – зашептала чародейка, – Свет белый охраняет, духов шальных прижимает, люд смертный бережет. Ты прими, Алатырь-камень, поклон мой низкий, прими дар горючий, восковой и сладкий. Подними свой край, бел-горюч Алатырь-камень, отпусти духа веселого, духа слепящего, шалуна-блистуна ко мне во слуги. Пусть шалун-блистун сына Сварогова Велеса блеском своим ослепит, суетой заморочит, весельем запутает, глаз отведет, да облик сей возьмет, и во взор мужу могучему вложит. И да живет заклятие мое, покуда огонь зачарованный пылать станет…
Юная ведьма провела пальцами прямо через пламя, растерла обуглившийся волос и сдула его в поднесенный ковш с горячим воском. Достала еще два волоска, намотала на палец, а затем скатила к ногтю, плотно смотав:
– Камнями вечными узлы сии заклинаю, цепями булатными узлы сии запираю, огнем горючим узлы сии защищаю. Как волосы Макоши и супруга ее ныне накрепко связаны, так бы и сами они в союзе пребывали, покуда никто узла сего не развяжет! Как камень, вечными, как булат, крепкими, как пламя, неуязвимыми… – Сняв волосяное колечко, чародейка и его пронесла через пламя, позволив свернуться, превратиться в серую пыльцу, каковую и растерла пальцами. Задорно подмигнула помощнице: – Как полагаешь, Курчана, трех заклинаний для одного романтического вечера хватит?
– Воля твоя, великая Света… – почтительно склонилась славянка.
– Моя… – согласилась юная ведьма, перехватила ковшик, погрела над очагом. – На вожделение заклинание есть, на нежность есть, облик непривычный мужу внушили, дабы об однообразии забыл, сладострастие усилили, узы семейные закрепили… – Чародейка подняла с пола щепку, хорошенько перемешала свое варево. – Пожалуй, грядущая ночь станет для наших правителей самой горячей за все минувшие века. Прими, Алатырь, сию жертву скромную!
Она кинула провощенную палочку на угли и повернулась к славянке:
– Давай, Курчана, помогай! Теперь все это варево надобно превратить в четыре свечи.
– Сей миг, великая!
Славянка засуетилась. Схватила медный «пенал», перелила воск в него, сунула внутрь четыре тонких травяных стебелька. Подбросила еще несколько веток хвороста в огонь, вставила емкость между камнями, ограждающими очаг, присела рядом на корточки.
– Ты это уже делала? – поинтересовалась Светлана.
– Репке помогала, – не очень уверенно ответила Курчана. – Поначалу надобно дать фитилям пропитаться. Теперь вынимаем…
Она подняла стебли, что-то запела себе под нос. Зажала между пальцами так, чтобы они не касались друг друга, опустила в пенал. Тот стоял прочно. Видимо, просвет между валунами был оставлен аккурат для этой цели. Курчана покачала ладонями, вынула свечи, опять замурлыкала.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
