Жил когда-то монах, практиковавший медитацию на сострадании и желавший накопить достаточно заслуг, чтобы увидеть Меттею, Будду любящей доброты. Практика монаха настолько смягчила его сердце, что он никогда не причинял вреда живым существам.
Однажды он увидел собаку, которая лежала на краю дороги и выла от боли. На её теле была открытая рана, кишевшая личинками червей. Монах склонился над собакой. Сначала он решил убрать личинок из раны, но затем подумал: «Если я использую палку, чтобы убрать червей, то могу поранить их. Если я использую свои пальцы, то могу раздавить их, ведь они такие нежные создания. Если я положу их на землю, кто-нибудь может на них наступить».
Тогда он нашёл выход. Он отрезал кусок от своего собственного бедра и положил его на землю. Затем он встал на колени и высунул язык, чтобы при помощи него перенести личинок из раны собаки на кусок собственной плоти.
Когда он это сделал, собака исчезла. На её месте появился Меттея, Будда любящей доброты.
Мы можем считать себя сострадательными людьми, но нашему состраданию далеко до этого уровня! Страдания повсюду вокруг нас. Каждый день нам предоставляется множество возможностей для практики сострадания, однако часто она кажется нам сложной. Почему? Потому что боль, даже чужую, очень сложно выносить. Чтобы избежать её, мы отходим в сторону, закрываемся, становимся напряжёнными и зажатыми. Практика внимательности помогает нам расслабиться и смягчает наше отношение ко всему, что преподносит нам жизнь. Когда мы позволяем своему уму стать добрее, а сердцу – открыться, мы обнаруживаем внутри неиссякаемый источник сострадания.
Практика сострадания в отношении людей, присутствующих в нашей жизни, конечно же, сопряжена со множеством сложностей, однако она является определяющей для нашего счастья – сейчас и в будущем. Наше сострадание должно распространяться и на нас самих.
Сострадание к самим себе
Возможно, некоторые из вас озадачены: зачем практиковать сострадание к самому себе? «Заботиться о себе – это эгоизм», – можете сказать вы. «Мои потребности не важны. Истинная духовная практика – это сострадание к другим». Звучит очень мило, но, возможно, вы себя обманываете. Если вы тщательно исследуете свой ум, то обнаружите, что во всей вселенной не сыскать человека, о котором вы бы заботились больше, чем о себе.
В этом нет ничего дурного. В сущности, сострадание к самим себе – это основа нашей практики сострадания по отношению к другим. Как сказал Будда, «исследовав весь мир посредством своего ума, я не нашёл в нём никого, кто был бы мне дороже меня самого. Поскольку сам для себя я дороже, чем остальные существа, любя себя, я никогда не должен причинять вреда другим». (UdV. 1)
Вы ошибаетесь, если считаете, что нелестные или уничижительные мысли о себе делают вас более возвышенными или «духовными». Будда на собственном опыте убедился, что умерщвление плоти не ведёт к просветлению. Разумеется, мы должны практиковать самоограничение, но мы делаем это в собственных интересах. При верном понимании добрая и мягкая практика самодисциплины – на самом деле аспект практики сострадания к самим себе.
Более того, подлинная практика сострадания по отношению к другим возможна лишь на фундаменте сострадания к самим себе. Если мы стараемся действовать сострадательно, исходя из чувства, что мы ничего не стоим, или из убеждённости, что окружающие важнее нас самих, истинным источником наших действий будет отвращение к самим себе, а не сострадание к другим. Подобным образом, если мы предлагаем помощь из чувства равнодушного превосходства над тем, кому помогаем, на самом деле наши действия могут быть мотивированы гордыней. Как мы уже видели, подлинное сострадание возникает из доброго отношения к собственному страданию, отражение которого мы затем видим в страданиях других. Сострадание к самому себе, основанное на здоровой любви к себе, мотивирует нас от чистого сердца предлагать помощь другим.
Хороший пример такой мотивации демонстрируют пожарные. Они известны своей отвагой и готовностью рисковать собственной жизнью ради спасения людей, запертых в горящих зданиях. Однако они не спешат жертвовать своими жизнями. Они не врываются в горящее здание бездумно, без специальной одежды и оборудования, и не подготовившись к устранению опасных ситуаций. Они принимают все необходимые меры предосторожности, надевают шлемы и тяжёлые костюмы, всё тщательно планируют и используют свои способности и навыки, чтобы найти наилучший способ спасти других с минимальным риском для себя. Подобным образом мы надеваем на себя защитный костюм сострадания и любящей доброты к самим себе, очищаем собственную мотивацию настолько, насколько это возможно, и позволяем своему уму стать ясным и светлым. Из этого места ясности мы можем эффективно помогать другим, а также заботиться об ускорении собственного духовного развития.
На самом деле деление на «себя» и «других» в нашем уме гораздо менее чёткое, чем мы обычно себе представляем. Наше привычное отношение к самим себе распространяется на других, а наше привычное отношение к другим распространяется на нас самих. Мы словно накладываем еду себе и другим из одной кастрюли. В результате все едят одно и то же. Мы должны внимательно исследовать, что именно подаём к столу.
В ходе медитации мы должны исследовать, как именно мы действуем по отношению к самими себе и другим, когда всё идёт не так, как мы надеялись, или кто-то допускает ошибку. Каков наш ответ: обвинения или прощение? Тревога или равностность? Суровость или мягкость? Ярость или терпение?
Хотя важно, чтобы мы замечали свои ошибки, ощущали их последствия и обещали их больше не повторять, самообвинения и суровость не приносят пользы. Никто не ощущает умиротворения после взбучки. Обычно люди закрываются, начинают злиться, защищаться и упрямиться. Например, представьте себе человека, который занимается физическими упражнениями, чтобы сбросить вес. Если однажды он пропускает тренировку и вдобавок к этой неудаче говорит себе: «Ты толстый и ленивый, ты размазня. Ты никогда не изменишься!», какова вероятность того, что он вернётся к занятиям на следующий день? Непросветлённый ум плохо тренирован. Им владеет неведение. Он страдает. Именно поэтому мы делаем то, о чём позже жалеем. Если мы будем помнить, что наши ошибки обусловлены нашим собственным страданием, то сможем относиться к себе с состраданием, вместо того чтобы строго судить и оскорблять себя.
Особенно важно относиться с состраданием к собственным попыткам медитировать и следовать по пути Будды. Мы практикуем восемь шагов к счастью, указанные Буддой, чтобы устранить своё страдание. Если осуждающее или подавляющее отношение к практике делает нашу ношу ещё тяжелее, мы вскоре можем решить, что теперь страдаем ещё больше – и будем правы! Мы даже можем почувствовать желание сдаться.
Западные ученики особенно часто попадаются в эту ловушку ума. Восточному человеку западные практикующие часто кажутся весьма амбициозными, целеустремлёнными, ориентированными на достижение цели и неуверенными в себе. Начав медитировать и обнаружив, что их ум похож на беспокойную обезьянку, они сразу пытаются установить контроль над ним. Они обрушиваются на свой ум и пытаются заставить его вести себя подобающим образом одной силой воли. Но ум не подчиняется ничьим командам. Часто они испытывают разочарование, становятся строги к себе и осуждают себя. Подобные вещи происходят и с более опытными учениками, чувствующими, что они ещё не достигли своих духовных целей. Всем практикующим, следующим по пути Будды, важно помнить, что наблюдать ум и контролировать ум – не одно и то же. Когда мы наблюдаем ум с добротой и открытостью, это позволяет уму угомониться и обрести покой. Когда же мы пытаемся контролировать ум или то, как развивается наша духовная практика, мы лишь порождаем ещё больше тревог и страданий.
