Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
Наконец Мариэна заговорила, и ученый поспешно перевел:
— Она утверждает: нельзя к берегу. Кирилл, слышишь? Нельзя!
— Почему нельзя? — Кир вставил второе весло. — Пусть объяснит, тогда я решу, что делать.
Денис задал вопрос, терианка выпалила в ответ длинную тираду, потом глубоко вдохнула и заговорила спокойнее, тише. Кирилл ждал — не греб, но и весла из уключин не вытаскивал.
— Говорит, в городе «кулаг», то есть «баркулаг»… «Бар» — это приставка, которая означает «много». У них такой счет: ун, ак, мак, кри, пен, сун, эллен… Если хочешь указать количество предметов, цифра присоединяется к слову как приставка: «пенграда» — пять домов, «элскорч» — семь ружей. А «бар» — много.
— А «кулаг»?
— «Баркулаг вархан» — слышал, как она сказала? «Кулаг» — это отряд или патруль. «Баркулаг» — много патрулей. «Баркулаг вархан имморграда» — «много варханских патрулей в городе». У последнего слова интересная конструкция: «им» — то есть «в» или «среди», тоже прибавляется к слову, получается как бы новое существительное «вгород» или «внутригородье». Город на лингвейке — «морграда». Мы плывем вдоль «морграда Наргелис». «Града» — дом, а «мор» — это когда чего-то очень много. Есть приставка «бар» — десятки или сотни, а «мор» — тысячи, десятки тысяч. «Морграда» — тысячи домов, грубо говоря, «тысячедомье», то есть «город». Ну а «им-морграда» — соответственно, «в-внутри-города» или «среди-множества-домов»… то есть, по-нашему, «в городе», понимаешь?
— Значит, «Баркулаг вархан имморграда» — «много варханских патрулей внутри города»?
— Ну да, именно так. А еще любопытно, как у них передаются наши падежи…
Мариэна прервала их филологические изыскания — теперь она говорила совсем спокойно. Присела, убрав револьвер, положила руку на весло.
— Не надо к берегу, — повторил Денис. — Позже. Впереди… Ку пата «пикаграда»?
Девушка ответила длинной фразой.
— Что же такое «пикаграда»? — забормотал Денис. — «Града» — дом, «гармада» — армейский дом, а «пика»… Вообще-то это значит «энергия» или «сила»… Кирилл, слышишь? Не стоит плыть к берегу, там полно варханских патрулей. Впереди эта пикаграда, какой-то «силовой дом», у Мариэны там друзья. Мы должны плыть к ним, они помогут.
Терианка все еще держалась за весло, холодные пальцы касались руки Кирилла.
— Друзья — то есть другие повстанцы? — спросил он. — В этой «пикаграде» их вторая база?
Вопрос Денис перевести не успел — справа донеслось жужжание. Над крышами со стороны Центавроса летели две искры, они быстро приближались.
— Гранчи! — Мариэна вырвала весло из руки Кира. — Хонназадор!
— Ложись на дно, — перевел Денис. — А точнее «Стань легшим-на-дно-мужчиной».
Искры разгорелись, каждая распались на три — и стало видно, что это самолеты с сигнальными огнями на фюзеляже и крыльях. Рокоча винтами, машины начали снижаться, разлетаясь в стороны.
Беглецы упали на дно, Мариэна снова достала револьвер.
У машин был длинный узкий фюзеляж, похожий на торпеду, перед кабиной торчал штырь — может, оружейный ствол, а может, что-то другое. Под крыльями висели бочонки, тускло поблескивающие железными боками. Рокот накатил волной — и опал, когда один из самолетов пронесся неподалеку в сторону заброшенной части Наргелиса. Снизу корпус был украшен гербом: череп с торчащими по бокам лезвиями секир.
Самолеты пересекли реку и закружили над берегом. Мариэна с Киром сели, терианка махнула рукой вперед, сказала: «Пикаграда ама» — и осторожно пробралась к носу. Приложив ладонь козырьком ко лбу, с беспокойством поглядела в сторону, куда улетели крылатые машины.
— Спроси, как долго нам плыть, — велел Кир.
Денис спросил, Мариэна ответила и повернулась к городу. На лице ее отразилась тревога.
— Недолго. Хотя мне никак не удается соотнести их время и наше.
— Еще спроси: много у варханов самолетов? — не отставал Кирилл. — И куда полетели эти?
Денис снова принялся задавать вопросы, Мариэна нехотя отвечала — односложно, скупо, но Кирилл все равно продолжал спрашивать. Выяснилось, что на вершине Центавроса есть аэродром — «гранчапада», то есть «самолето-место». Там не больше двух десятков машин, «гранчей», как называла их Мариэна. В бочонках под крыльями яд, и пилоты сейчас распыляют его над заброшенной частью города, чтобы потравить магулов, а заодно и прячущихся терианцев. Такие рейды происходят периодически, обычно повстанцы узнают о них заранее, но сейчас самолеты появились неожиданно.
Позади зажужжало, они оглянулись. Еще четыре искры летели к реке со стороны Центавроса. Две, круто свернув, понеслись над водой, и Мариэна с Кириллом упали на дно лодки. Самолеты промчались совсем низко, их обдало волной воздуха. Мариэна произнесла несколько слов, Денис перевел: «Не вставать, гранчи вернутся».
Лодка плыла дальше, рокот винтов то нарастал, то стихал. Раздался вздох, и Кир скосил глаза на Дениса.
— Что, плохо тебе?
Кирилл и Мариэна лежали лицом кверху, а ученый — книзу, уткнувшись носом в забранные кожей доски.
— Не переживай, рана несерьезная, — сказал Кир. — Болит?
— Я очень мучаюсь от боли, — Денис не поднимал головы. — Хотя осознаю, что она не такая уж сильная.
— Так чего ж мучаешься? Терпи.
Денис повел плечами.
— А ты не боишься, Кирилл?
— Чего? — удивился тот.
— Всего этого. Всего, что происходит. Кажешься спокойным, даже флегматичным.
— Боюсь, конечно. Просто я вообще не очень-то эмоционально на окружающее реагирую.
Денис помолчал и объявил:
— Я умный.
Кирилл приподнял бровь.
— Ну, в целом, я тоже. Только вот пока что меня мой ум сюда привел. Не очень-то он мне много в жизни дал.
— Я умный, — повторил Денис, не слушая, — и я слабак.
Кир не слишком хорошо знал ученого, чтобы соглашаться с этим заявлением или опровергать его, хотя на подземной базе повстанцев, когда убегали от внезапно напавших варханов, растерявшийся Денис вел себя не лучшим образом.
— Ботан, — продолжал спутник. — Ботаник. Помнишь, как нас этот…
— …Мышца обозвал?
Неподалеку вновь пронесся самолет, и, когда рокот винтов стих, съежившийся Денис сказал:
— Так вот он — не трус.
— Тупой, поэтому и не трус. Умный человек всегда найдет, чего бояться.
— Он сильный. Сильный духом, я так думаю. И те люди, с которыми ты пришел в «Старбайт». Ты сам… не знаю, кажется, тоже. А я слабак. Наверное, это издержки ума. Я ведь действительно умный. По сути, это я создал установку, которой мы поймали сигналы терианцев. Не шеф лаборатории, которую содержал Айзенбах, нет, идея принадлежала мне, да и техническое воплощение по большей части тоже. И я единственный, кто более-менее изучил их язык. У меня айкью за сто шестьдесят… хотя тесты эти условны, конечно. Умный — и слабак. Ботан. Повышенная чувствительность к боли, пугливость… Ничего не могу с этим поделать, трушу, это невозможно контролировать. Я тебе завидую, — добавил Денис, поворачиваясь на бок. — Ты, наверное, тоже боишься, но хотя бы не так панически, как я.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
