Образ Мэтта вдруг всплыл в ее сознании, и она подумала о том, определил ли он уже, кому принадлежала винтовка. При этой мысли сердце ее болезненно сжалось.
Блэр ехала теперь со скоростью не более тридцати пяти миль в час и вдруг узнала дорогу впереди и пересекавшее ее шоссе. Если память ей не изменяла, это была Фигероа-стрит. Одиннадцать лет назад здесь жили родители Мэтта. Теперь «хонда» ползла как черепаха. Фрэнк и Эмма Рэмси были самыми добрыми и сердечными людьми из всех, кого она знала. Блэр гадала, живут ли они еще в доме номер двадцать два.
Вдруг решившись, Блэр свернула к дому, с трепетом предвкушая возможную встречу. Если они все еще жили в этом двухэтажном сельском домике, то, вероятно, примут ее с распростертыми объятиями. Она миновала несколько белых домиков с просторными дворами, окруженных яблоневыми садами и пастбищами, примыкавшими к ним. Нужный ей дом был впереди, на левой стороне улицы.
Этот дом был покрашен белой краской. Над черепичной крышей выступали две кирпичные каминные трубы, и, если Блэр не ошиблась, кто-то пристроил с левой стороны дома еще одно крыло. Рядом с домом располагалось большое поле, ничем не засеянное. На нем возвышались только тенистые дубы. Забор из штакетника отделял участок от соседнего. На заднем плане виднелся старый сарай для садового инвентаря. Рядом с домом она заметила гараж. Дверь его была открыта. Внутри Блэр углядела старый фургон и была взволнована чуть ли не до слез. «Значит, он у них сохранился», — растроганно подумала Блэр. Это была первая машина, на которой начал ездить Мэтт, когда получил права.
Блэр свернула на короткую подъездную аллею и припарковала машину рядом с новенькой «севильей». Она осталась сидеть в машине и долго смотрела на парадную дверь дома, вспоминая времена, когда ей было одиннадцать или двенадцать. Несколько раз Мэтт привозил ее сюда после школы. Они вместе работали над каким-то внутришкольным проектом, и миссис Рэмси угощала их домашним печеньем, когда они занимались в комнате Мэтта.
Блэр вспомнила, как они сидели на покрытом ковром полу и держали свои тетради и книжки на вытянутых ногах. Стены его комнаты были увешаны плакатами. На одном из них была изображена Брук Шилдс[2]. В комнате Мэтта всегда был беспорядок. Там валялись вперемешку бейсбольные биты, мячи, книги, одежда, спортивные медали и награды, полученные за успехи в школе. Оба они были такими серьезными, вспоминала Блэр, вдруг впав в сентиментальность, их проект получил высшую оценку.
И вдруг всплыло давно забытое воспоминание. Они дурачились, кувыркаясь на ковре, и Мэтт вдруг оказался на ней. Их глаза встретились, и Блэр расхотелось смеяться. Внезапно их юношеские гормоны разом сработали, и в этот момент они поддались одному и тому же чувству. И за этим последовал короткий и будто ворованный поцелуй.
— О мой Бог! — пробормотала Блэр и вышла из машины. Этот инцидент совсем ускользнул из ее памяти. Почему же она вдруг вспомнила о нем? Стараясь держать себя в руках, она подошла к парадной двери и позвонила в колокольчик. Фрэнк, отец Мэтта, открыл почти тотчас же.
— Что вам угодно? — спросил он, явно не узнавая ее.
С тех пор как Блэр в последний раз видела его, он набрал фунтов двадцать пять, а то и больше. Он был на несколько дюймов ниже Мэтта, но глаза у него были точно такие же. Блэр улыбнулась:
— Здравствуйте, мистер Рэмси. Надеюсь, я вам не помешала, но я просто не смогла проехать мимо и не остановиться. Я старый друг Мэтта, Блэр Андерсон.
Его глаза расширились от радостного удивления.
— Блэр! Маленькая Блэр Андерсон? Блэр с косичками и в платьице из грубой хлопчатобумажной ткани? Та самая маленькая Блэр!
Прежде чем она успела кивнуть, он заключил ее в могучие объятия, чуть не приподняв над порогом и едва не сбив с ног.
— Эм! — крикнул он. — Иди сюда! Ты не поверишь своим глазам!
Блэр, улыбаясь, вошла в дом и тотчас отметила про себя, что в гостиной были другие обои, новая мебель и современный музыкальный центр. И все же, несмотря на все новшества, здесь оставалось прежним ощущение теплоты, уюта, чего-то знакомого и милого.
Из кухни, вытирая руки о передник, появилась Эмма Рэмси, пухленькая женщина с глазами такими же синими, как у мужа, и в очках на маленьком носике. Она молча смотрела на Блэр.
— Эм, это маленькая Блэр Андерсон, — радостно пояснил Фрэнк.
Глаза Блэр вновь наполнились слезами. Она с трудом подавляла желание разрыдаться. Эмма бросилась обнимать ее.
— Надеюсь, я не нарушила ваши планы, заглянув к вам, — пролепетала Блэр.
Эмма схватила ее за руку, но взгляд ее, устремленный на Блэр, был непривычно пытлив.
— Мы ждали, что ты заедешь к нам. Я говорила Мэтту только вчера, что он должен привести тебя к нам на обед. Он обещал и сказал, что скоро пригласит тебя.
— Мы гордимся тобой, Блэр, — сказал Фрэнк. — Мэтт говорил нам о том, какую карьеру ты сделала в Нью-Йорке. Я слышал также, что у тебя прекрасная дочь.
— Да, это правда, — ответила Блэр, спрашивая себя, насколько откровенен был Мэтт со своими родителями и что рассказал им.
— Когда же мы увидим Линдсей? — спросила Эмма. — Когда приедешь к нам, дорогая, захвати ее с собой.
Блэр кивнула, переводя взгляд с Фрэнка на Эмму и обратно. Теперь она понимала, почему пришла к ним. Чета Рэмси не изменилась. У них была настоящая семья. В их отношениях царили любовь и теплота. И Мэтту повезло, что он вырос с такими родителями. Блэр не могла себе даже представить, что значит иметь мать и отца, которые любят тебя.
Фрэнк разглядывал Блэр. Повернувшись к жене, он обменялся с ней взглядом, который Блэр заметила, но смысла которого не поняла.
— Эм, почему бы нам не пригласить Блэр выпить кофе с твоим печеньем? Пойдем, Блэр. — Он ободряюще улыбнулся ей. — Эм жалуется, что я стал скверным собеседником. Я теперь изготовляю новые полки для гостевой спальни, и работа в самом разгаре.
Через минуту Блэр уже сидела в кухне в обществе Эм и пила свежесваренный кофе, а на столе перед ней стояла тарелка с печеньем. Она оглядела деревянные шкафы, покрашенные белой краской, белую кухонную посуду, стулья светлого дерева. Потом, выглянув в окно, посмотрела на зеленое поле за сараем, затененное дубами.
— Вы переоборудовали кухню, — сказала она. — Красиво.
— Фрэнк удалился от дел два года назад, — бодро сообщила Эмма, наливая свежий ароматный кофе в две чашки. — И с тех пор он трудится на благо дома.
Блэр, усаживаясь на стул, внимательно посмотрела на нее. На пухлом лице Эммы сияла улыбка.
— Сколько лет прошло, миссис Рэмси? — не удержалась от вопроса Блэр.
— О! Ты имеешь в виду, сколько лет мистер Рэмси и я вместе? Сорок три года, — сказала она с гордостью. — Мне было четырнадцать, когда я встретила Фрэнка, с тех пор я и люблю его.
