Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
– Так вот они какие – саксаулы… – понимающе протянул Лев.
– Аксакалы! – сквозь зубы выдохнул Ходжа. – Когда же я тебя выучу самым простым понятиям?!
– Джинн – учил, дед – учил, башмачник – учил, теперь ещё и всякий ассенизатор учить будет… – скорбно буркнул наш вор и сделал ангельское лицо – потенциальный наниматель вперился в него узкими, колючими глазками.
– Ты пойдешь со мной! – Богатый старик удовлетворённо оценил рост и руки мнимого грузчика. Оболенский кинул косой взгляд на друга, тот опустил ресницы – соглашайся.
– А что, собственно, надо делать?
– То, для чего тебя предназначила природа, глупое животное…
– Не может быть… – едва не взвыл от счастья воодушевлённый Оболенский. – Поправь меня, о благословенный пророк пенсионного возраста, – мы идём в гарем?!
У старца от удивления чуть не воспарила чалма. Ходжа понял, что пора брать дело в свои руки, не дожидаясь, пока аксакал призовёт на голову оскорбителя городскую стражу.
– Не волнуйтесь, почтеннейший, этот несчастный идиот – мой младший брат. Аллах наградил его недюжинной силой, но злобный шайтан отобрал последний ум, и бедолага с детства заговаривается. Склады и сараи он называет гаремами, мешки с товаром – прекрасными пэри, меня, недостойного…
– Ах ты, пенёк, собаками помеченный! – обомлел Лев.
– Вот, слышали? – страдальчески всплеснул руками Насреддин. – Я денно и нощно молю небеса возвратить ему разум, но, увы, они безмолвствуют…
– А он не опасен?
– Что вы, уважаемый! Во всём остальном мой брат даже мухи не обидит! Да и труженик он, каких поискать… Большой, сильный, послушный! Только не слушайте его болтовню…
– Хорошо, – важно кивнул подозрительный старик, – пусть он идёт за мной. До вечера я найду ему работу в доме…
Как только «золотарь» обсудил все условия оплаты и получил за каторжный труд «младшего брата» две таньга вперёд, он напустился на Оболенского:
– Иди и трудись! А греховные помыслы о чужом гареме гони из головы в шею!
– Я не могу трудиться, это нарушение воровской этики… – хмуро отбивался «потомок дворянского рода». – И что я такого сказал? С гамадрила седобородого уже песок сыпется, а мне хоть поглядеть на этих… ваших… гурий!
– Зачем, о несносный зуд в моей пояснице?!
– Гормон пришёл… – Но, видя, что Ходжа не разделяет его страданий, Оболенский шмыгнул носом и покорился судьбе. Их ищут, а значит, действительно имеет смысл разделиться. Лавку башмачника Ахмеда на базаре он теперь и сам отыщет без труда…
* * *
На чужой гарем – штаны не разевай!
Табличка при входе
Помню, как я звонил Маше в Москву, и она радостно поведала, что «больничного вора», видимо, скоро поймают. Доблестные работники милиции совершенно случайно получили очень важные улики… Не угадали? Да было сразу найдено всё краденое! И где?! Под матрасом у безнадёжно лежащего в коме Оболенского! Медперсонал наконец-то решил поменять постельное бельё, а в результате под несчастным был найден целый склад. Разумеется, все вещи были опознаны и возвращены законным владельцам. Общественное мнение негодовало: это ж насколько надо быть законченным мерзавцем, чтобы прятать ворованное в постели обездвиженного больного, который не то что слова сказать – и глаз-то открыть не может. Теперь вся клиника с надеждой ждала поимки бесчеловечного злодея. Увы, радость была преждевременной… На какое-то время кражи действительно прекратились, но спустя недельку всё началось вновь… Повторяю, что лично я сам знаю о тех событиях исключительно понаслышке. Всё происходившее было описано мною со слов Маши Оболенской, и у меня нет причин ей не доверять. Но вернёмся к главному герою, да извинит меня его почтеннейшая супруга, и да продлят небеса годы её благоденствия… Чёрт побери, ещё десяток глав этого романа – и я даже в троллейбусе буду обращаться к кондуктору преувеличенно-вежливым слогом восточного рубаи! Это всё из-за Льва… Я пытался понять, каким именно способом он намеревался опозорить эмира? Ну, не опозорить, а вообще хоть что-то ему сделать… Мне, стороннику традиционных взглядов на историю, казалось, что вход в эмирский дворец должен охраняться не хуже Московского Кремля. Сам властитель Багдада наверняка окружён не одним десятком телохранителей, а по всему зданию взад-вперёд снуют слуги, стражи, рабы и царедворцы. Готов принять обвинения в грубом скептицизме, но неужели нельзя было сочинить более правдоподобную историю, ограничившись противостоянием менее величественному противнику? Ну, не верю я, что эти двое ходили по городу, как у себя в ванной, и никто их не задерживал! И то, что они учинили с бедняжкой Селимом ибн Гаруном аль-Рашидом, тоже выглядит чрезмерно фантастичным… Сам Оболенский объяснял происходящее весьма убедительно и логично, но об этом позднее. На данный момент мы вроде бы оставили его на базаре со странным старичком. О, это оказался ещё тот старик… По этому случаю я возьму на себя смелость озаглавить эту историю, как «Сказ о Багдадском воре, страшном пустынном гуле и одной бедной, но храброй девушке»…
Всю дорогу Оболенский то в шутку, то всерьёз уточнял насчёт гарема. Его наниматель оказался человеком крайне несловоохотливым и отвечал жёстко, в одно предложение, так клацая зубами, словно откусывал точку в конце каждой фразы. В результате выяснить удалось немногое… Конечным пунктом похода является богатый дом на отшибе самой окраины Багдада. Конечной целью найма грузчика – перенос скопившихся мешков с костями мелкого рогатого скота и зарытие их в землю за крепостной стеной. Там находилось печально известное кладбище неверных, где хоронили бродяг, путешественников, прокажённых, а также всех представителей немусульманских религий, застигнутых неразборчивой смертью в стенах благословенного Аллахом города. Как понял Оболенский, Багдад имел не только парадные ворота, кое-где можно было выйти и через незаметную калиточку (заплатив за это кое-кому и кое-что, разумеется). В идеале тяжёлая работа по переноске мешков и маханию совковой лопатой должна была закончиться к вечерней молитве. Льва обещали накормить и выдать на руки ещё две таньга, если управится к сроку. Не будем врать, что его это обрадовало, но одна случайная фраза старичка вселяла робкую надежду – «не вздумай заглядываться на моих жён, когда будешь носить мешки из дому!». Жён, по словам старика, раньше было шестеро, седьмая, самая молоденькая, перешла в жилище мужа буквально три дня назад. Оболенский воспрянул духом и почувствовал знакомый огонёк в жилах, широта его шага выдавала степень желания так, что дедок даже завистливо покосился. Впрочем, ничего не сказал. А где-то через полчасика показались окраинные трущобы. Двухэтажный белый дом на отшибе выделялся, как небоскреб. Ноги сами несли нашего героя навстречу одному из самых кошмарных приключений в его жизни…
– Что-то тихий у тебя домик, хозяин… – Оболенскому с первого взгляда не понравились высокий забор, узенькая калитка, более напоминавшая крышку гроба, и совершенно пустой двор. – У других людей куры бегают, собаки лают, детишки чумазые туда-сюда с визгом носятся. Ты что ж, при семи жёнах и всё без детей?!
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
