Сев на подлокотник, Джулия стала поглаживать ему середину лба массирующими движениями. После непродолжительных колебаний, Рой откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
— Хорошо, — блаженно проговорил он.
— Не шевелись. Тогда я сделаю так, как надо, — мягко сказала она.
Джулия не спешила, смешивая лаванду с маслом. Пусть он расслабится под тихую, лирическую музыку. Она удивилась, чувствуя, что нервничает. Эмоции переполняли ее. Но ей так хотелось снять ему головную боль. Она принесла теплые полотенца, мягко подложив одно ему под голову, а другим накрыв плечи. Конечно, лучше всего было бы устроить его на кушетке, где она принимала всех своих больных, но такое обращение могло бы напрячь Роя. Пусть все будет спонтанно и непринужденно.
Она вкладывала всю свою любовь и нежность в мягкие, неторопливые движения, которыми массировала его виски. Постепенно напряжение спало, и ему стало легко и свободно.
— Очень хорошо, — сказал он. Подсознательно он все еще сопротивлялся ее прикосновениям, но по мере того, как уходила боль и настроение улучшалось, его мысли и желания обретали гармонию.
— Ну как? — спросила она.
Он медленно открыл глаза, с трудом подняв отяжелевшие веки.
— Замечательно, — признался он, не пытаясь скрыть своего признания.
Она убрала полотенца и вымыла руки. Затем, дрожа от волнения и радости, подошла к Рою. Улыбнувшись, он усадил ее к себе на колени.
— Спасибо, — нежно проговорил он, поцеловав ее в щеку.
— На здоровье.
Прижав девушку к себе, он стал поглаживать ее руку, осыпая лоб мелкими поцелуями. Джулия была на седьмом небе от счастья. Словно маленький котенок, она свернулась калачиком у него на коленях и прижалась к мощной груди, прислушиваясь к тяжелым ударам его сердца. Рой взял ее за подбородок и прильнул к влажным губам.
— Никаких обязательств.
— Никаких, — прошептала она без лукавства.
Любовь должна быть свободна, думала она мечтательно, страстно целуя любимого мужчину. В тот момент, когда люди начинают видеть друг в друге свою собственность, любовь умирает. Поэтому она не будет связывать Роя никакими обязательствами.
— Чай остыл, — сказала она, когда дымка перед глазами развеялась и предметы вновь обрели свои очертания.
— Приходи ко мне вечером. Я приготовлю ужин, — сказал он, поглаживая ее обнаженное плечо. Наклонившись, он шутя прикусил его зубами.
Она схватила его лицо двумя руками и счастливо улыбнулась.
— Приду.
— Принеси зубную щетку, — напомнил он и поцеловал ее в губы. — Мы вместе почистим зубы и будем любоваться радугой на стенах ванной.
Рой не скоро покинул уютную лодку. Еще долго любовники сидели, прижавшись друг к другу. Их тихий шепот то и дело прерывался поцелуями и смехом. Когда Рой собрался уходить, часы показывали семь, так что на обещанный ужин они отправились вместе.
Джулия помогала ему жарить картошку и не уставала повторять про себя, что она самая счастливая женщина на земле.
— Я должен работать завтра, — сказал он, взъерошив ее волосы.
— Конечно. Мне тоже завтра надо поработать.
— А часов в пять ты будешь свободна?
— Придешь за моими булочками? — Джулия округлила глаза.
— И за массажем тоже, — прибавил он, положив руку на затылок и покрутив головой.
— Буду очень ждать.
9
Казалось, время замедлило свой ход. Дни тянулись неторопливо в праздном безделье. С утра, правда, Рой и Джулия пытались работать, но не в силах дождаться вечера летели друг к другу на крыльях любви, чтобы вместе пообедать, и не расставались уже до утра.
Настроение у Джулии было солнечным, а вот погода не баловала теплом и сухостью. На целую неделю зарядили дожди, и ей пришлось отказаться от мысли перекрасить бока лодки и почистить грязную дверь, которая недовольно скрипела каждый раз, когда ее открывали, будто упрекая хозяйку.
Энтони приезжал на выходные, и они проводили в играх все дни напролет, благо в доме было достаточно места, чтобы затеять прятки.
Когда погода была более благосклонна к обитателям острова, они бродили по лесу в поисках птичьих гнезд, чтобы понаблюдать, как матери кормят своих птенцов. Когда приезжал Энтони, они все трое превращались в беззаботных детей и дурачились от души.
В один из очередных его приездов, сын с отцом отправились за покупками на местный рынок. А к вечеру их лесной домик украсили сверкающие безделушки, сделанные под серебро, и милые картинки с изображениями кошек и котят. А возле двери появилась деревянная статуя, настолько безобразная, что можно было только удивляться — кому пришло в голову создать такое чудовище?
Развесив все побрякушки и наведя в доме порядок, трое бледнолицых, как называл их компанию Энтони, сели за стол и с интересом огляделись.
— Ну и ну! — протянула Джулия.
— Сколько тут всего намешано, — отозвался Рой.
— Ни у кого нет такого классного дома, — крикнул Энтони, который буквально светился от гордости.
— Уж это точно, — с иронией заметил Рой, и все трое закатились таким дружным хохотом, что металлический круг с изображением египетского бога солнца, который они повесили над дверью в качестве амулета, с грохотом свалился на пол. Это еще больше развеселило всех.
Глядя на беззаботно смеющегося Роя, Джулия чувствовала себя на седьмом небе от счастья. С каждым днем он становился все более раскованным и открытым, и это доставляло ей огромную радость.
Через час они вышли в сад, и Джулия принялась объяснять им, как удается птицам спать на одном крыле и почти никогда не садиться на землю во время перелета на юг. Энтони был сражен. Внимательно слушая Джулию, он то и дело записывал что-то в маленький блокнот, который служил ему дневником. Он завел его недавно и заносил туда всю полезную и удивительную информацию о природе.
— А почему мы не видели ласточек вчера? — спросил он, когда Джулия указала ему на стайку птиц и пояснила, что это ласточки, которые прилетели из Африки. — Они только сегодня здесь появились?
— Нет, они еще на прошлой неделе обосновались на острове. Но вчера шел дождь, а сегодня сухо и в небе полно мошкары, поэтому ласточки выбрались на охоту. Они летают с открытыми клювами и высматривают свою добычу.
— Боже! — раздался теплый женский голос. — Никогда о таком не слышала!
— Мама!
Энтони кинулся на шею женщине, которая стояла сзади них. Сердце Джулии упало, когда Рой подошел к своей бывшей жене и нежно поцеловал ее в щеку.
— Как дела? — заботливо спросил он.
— Хорошо, — ответила она, с интересом разглядывая его. — У тебя, по-моему, тоже. Куда подевалась твоя озабоченность?
