– Предпочитаете хорошие?
– Я вообще не люблю детективов. Острых ощущений мне и так хватает. А также крови и смертей. Я, видите ли, неплохой хирург, но не всемогущий бог. У меня на столе умерли многие. Я это к тому, что вряд ли гожусь на роль парламентера в конфликте двух бизнесменов. Один из которых – бывший бандит.
– Бывших бандитов не бывает, – напомнила Юлия.
– Тем более. Вести переговоры с бандитами меня не учили.
Юлия с минуту молчала, изредка поглядывая на собеседника.
– Значит, отказываетесь, – проговорила она наконец.
Сахновский медлил.
Больше всего ему хотелось плюнуть на все, сесть в машину и убраться в Киев. И… А вот что стояло за этим «и», он еще не вполне понимал. Все забыть? Не получится. Труп бродяги, умершего от сердечного приступа в погребе дома, где прошла добрая половина его детства, все еще стоял у него перед глазами. Кроме того, ведь он собирался начать здесь новую жизнь! На новом месте, в новом окружении.
Он вернется в Киев, встретится с нынешним мужем своей бывшей жены психиатром Кравцовым и признает: его планы – чистой воды химера. Прав Ромео – все это не более чем симптомы кризиса среднего возраста. Антон еще ничего и не начинал, а проблемы разрастаются, как снежный ком…
И снова та же песня: Кравцов начнет уговаривать его перейти в его частную клинику и в конце концов уговорит. После чего Антону придется работать под одной крышей с бывшей женой. Начнутся общие обеды втроем – он, Ромео и Екатерина. Бывшая начнет подыскивать ему достойную партию среди своих одиноких и состоятельных приятельниц, которым требуется муж и семейный врач в одном флаконе, – и наконец подыщет. Он примет выбор Екатерины, потому что к тому времени уже не будет представлять себе другой жизни…
– Нет, не отказываюсь, – возразил Антон. – В конце концов, ничего сложного. Позвонить, представиться, договориться о встрече и передать предложение одного незнакомого человека другому.
– Мы с вами знакомы уже почти три часа, – уточнила Юлия. – Даже, – она искоса взглянула на часы, – чуть больше…
– Я знаю, как вас зовут. Вы знаете мое имя. Это еще не значит, что мы знакомы.
– А с вами, оказывается, интересно! – Юлия неожиданно открыто улыбнулась и сразу перестала быть похожей на суховатую и деловитую бизнесвумен. Но тут же смахнула улыбку с лица, и Антон понял – это еще не все.
– Я рад, – просто сказал он. – Но вы ни словом не упомянули о своем безумии.
– Я ничего подобного не говорила, – возразила Юлия. – Наоборот – я убеждена, что не безумна. Но в этой истории есть один момент, о котором милиции не следует знать до тех пор, пока окончательно не прояснится роль Игоря Борисовича Крамаря в том, что произошло с моим братом. И уж тем более об этом не должен знать сам Игорь Борисович. Что бы ни случилось, никто из посторонних не должен знать, что в тот день, вернее – в ту ночь, когда мне позвонили, чтобы сообщить о похищении Руслана, я видела у себя в саду привидение.
Ну вот, наконец-то она произнесла это.
11
В ту ночь Юлия долго не могла заснуть.
Звонок неизвестной, ее хриплый простуженный голос встревожили ее. Она села в кресло и выкурила одну за другой две сигареты. Обдумала ситуацию и, похоже, разобралась со своими чувствами. Младший брат не давал о себе знать уже почти два года. Последний его визит обошелся на редкость спокойно, в отличие от предыдущего: Руслан объявился тогда в начале мая, пояснив это желанием поздравить сестру с днем рождения, который приходился на день победы во Второй мировой.
Раньше ничего подобного не случалось – братцу было плевать на ее дни рождения, а заодно и на нее. Вместе с Русланом прибыло еще несколько «гостей» – как всегда, случайные люди, очередные «новые друзья»: запущенного вида мужчины неопределенного возраста и такого же облика женщины, смутно представлявшие, что на свете существуют ванны и парикмахерские.
Свой день рождения Юлия собиралась отпраздновать в одном уютном ресторанчике, который снабжала продуктами, и это дало ей возможность еще до обеда убраться из дома, разрешив «гостям» разбить пару палаток в саду.
Когда она вернулась, вся компания уже была пьяна и спала вповалку. Участок походил на запущенный свинарник. Решив, что завтра с утра брат, как и было заведено, получит «оброк» и уберется восвояси вместе со своей «группой поддержки», Юлия легла пораньше, чтобы не испортить день окончательно. Однако среди ночи в дом начала с воплями ломиться одна из девиц, сопровождавших Руслана. Не сразу сообразив, что случилось, Юлия отказалась открыть – и немедленно поплатилась. Разъяренная бродяжка голыми руками разбила оконное стекло, сработала сигнализация, и уже через несколько минут примчался наряд милицейской службы охраны. К этому времени Юлия была вся перемазана кровью, хлеставшей из глубоких порезов на руках девушки. Тут-то и выяснилось, что Руслану среди ночи стало худо – приступ аритмии, и на сей раз это не было симуляцией. Пришлось вызвать еще и «скорую».
Милиция вытолкала похмельную компанию со двора, и она стала лагерем на территории районной больницы, куда доставили Руслана. В течение недели Юлия ежедневно навещала брата, а заодно кормила и поила «группу поддержки» – на этом настаивал Руслан.
Поначалу она возмутилась, но подполковник Костюк в два счета убедил ее, что так будет лучше для всех. Задержать «до выяснения» бригаду бомжей у милиции не было особых оснований – у них имелись потрепанные паспорта, да и сажать их было некуда. Все как один пояснили, что ищут в Жашкове работу. Но если этих «работников» не кормить, они начнут воровать на рынке и в частном секторе. Тогда основания для ареста появятся, но квартальная статистика будет испорчена. Поэтому Юлия, неся непредвиденные расходы, можно сказать, займется профилактикой преступности.
От брата ей не удавалось избавиться в течение почти трех недель. Сперва он выразил желание остаться в больнице, потом сбежал из палаты в казенной пижаме, а затем вся его братия снова разместилась в палатках – теперь уже не в саду Юлии, а неподалеку от ее дома. Вся эта затянувшаяся история вместе с «оброком» Руслану обошлась ей в три с лишним тысячи долларов.
Через год брат снова подал голос. Попросил встретиться и твердо обещал вести себя прилично. И, к удивлению Юлии, сдержал слово. На сей раз он даже выглядел иначе: поношенный, но неплохо сидящий костюм, аккуратно подстрижен, борода расчесана, в руках – старомодный кожаный портфель. В таком прикиде брат был похож на бродячего протестантского миссионера из какой-то новоявленной церкви. В утробе его портфеля исчезли пять тысяч долларов. Сумма рекордная, но Руслан клялся, что твердо решил начать новую жизнь, обрел призвание, и если в ближайшее время не сможет вернуть деньги, то, во всяком случае, просить больше не станет. И сестра ничего, кроме добрых слов, отныне о нем не услышит.
Все это так поразило Юлию, что она даже попросила брата остаться погостить. Он, однако, переночевал, а утром попрощался и снова исчез.
