Книга Такой желанный... враг - Кэтрин Гарбера

Джесси повернулась, чтобы уйти, но потом вспомнила данное себе обещание. Она больше не убегает.

Она решительно вернулась в комнату и обнаружила Алана, все еще сидящего на краю кровати с задумчивым видом.

— Итак, ты все еще истинный Монтроуз?

— Это для тебя не новость, — сказал он, бросая телефон возле себя. — И почему ты подслушивала?

— Прости. Так получилось. Я думала, мы изменились, изменилось наше отношение друг к другу… по крайней мере, с моей стороны. Я больше не смотрю на тебя как на одного из мерзких Монтроузов. — Джесси уперла руки в бока и посмотрела на него в упор.

— Ты права. Мы изменились. Но в конце дня мы все равно становимся деловыми противниками, хотя, наверное, это неправильное слово. Ничто не встанет на свои места само. Я знаю, ты стремишься доказать Келлу, что ты достойна, но он пока в этом не убежден. Нет финансовых доказательств.

— Я тебя не понимаю. Потенциально финансы все равно не появятся в этом квартале, и даже в следующем. Я что, зря стараюсь? Тогда разбирайтесь сами.

— Я не об этом. Потенциальная прибыль удовлетворяет требованиям испытательного срока, — сказал Алан. — Почему ты так сердишься?

— Ты потрясаешь меня. Я только что размышляла о жизни и о себе и пришла к некоторым выводам, которые непросто было сделать. Я думала, ты и я… мы вместе… Ладно, забудь. Я говорю как глупая девчонка.

— Закончи свою мысль. Мне нравится, когда ты говоришь честно.

— Мне тоже в тебе это нравится, но ты нечасто меня радуешь.

Он пробежался руками по волосам:

— Что ты хочешь услышать? Я рано узнал, что те, к кому ты привязываешься, обретают над тобой власть.

— У меня есть власть над тобой? — Джесси ощутила прилив адреналина, задавая вопрос, мучивший ее с момента их поцелуя в самолете. Возможность быть абсолютно честной с Аланом очень волновала ее, но, с другой стороны, это могло спровоцировать боль.

— Ты это сама знаешь, — сказал Алан. — Всю неделю я пытался затащить тебя в постель, но ты все время меня прогоняла. Почему? Я что, имею над тобой власть?

— Да, имеешь, — тихо отозвалась Джесси. — И дело не только в сексе. Ты вошел во все сферы моей жизни. Я, правда, надеюсь, что не создала дня себя нереальный образ Алана, потому что ты стал очень дорог мне.

Алан смотрел на нее в немом изумлении. Она увидела страх в его глазах. Или, по крайней мере, то, что ей показалось страхом. Джесси искренне надеялась, что это не жалость.

«Пожалуйста, только не жалость».

Он отвернулся от нее и подошел к окну, выходившему в прекрасный сад.

— Я не знаю, что сказать, — сказал он по прошествии нескольких минут.

— Ничего сложного, — тихо заметила Джесси. — Если ты честен по отношению к самому себе, ты точно знаешь, что сказать. И если у тебя хватит смелости, ты это сделаешь.

В ее словах был вызов, и Джесси понимала это. Она не могла измениться за пару дней. И если он окажется мужчиной, которому хватит смелости остаться рядом с ней, ему придется быть честным, какой была и она.

— Я… ты хочешь от меня того, что я не давал никому. Даже друзьям и родителям, — произнес Алан, все еще не глядя на нее.

Джесси внезапно поняла, что он никогда не скажет слов, которые она так отчаянно хочет от него услышать. Она задумалась над тем, почувствует ли она себя по-другому, если он все-таки произнесет эти слова.

Вероятно, нет.

Сердце Джесси бешено забилось, когда она подошла к Алану, обняла его и положила голову ему на грудь. Сначала он заметно напрягся, но потом обнял ее в ответ. Он ничего не сказал, и она тоже молчала.

Наконец Алан зашевелился в ее объятиях и сделал шаг назад. Внутри Джесси что-то оборвалось. Она ошиблась: Алан не был тем, кого она себе нафантазировала. Она попыталась дать ему шанс, влюбилась в него, но, видимо, ей стоило снова бежать от эмоций не оглядываясь.

— У нас много дел, — сказал он.

— Конечно, — ответила она, тяжело вздохнув. — Я позвонила плотнику, чтобы он пришел и подготовил мотель к надвигающемуся урагану. Он ждет, когда прогноз погоды выдаст окончательное предупреждение. Еще он готов взять на себя обязанности управляющего.

Алан кивнул.

Джесси отвернулась и пошла к дверям, все еще надеясь, что он окликнет ее, но этого не случилось.

Алан почти пожалел о том, какой он человек. Он хотел бы быть мужчиной, способным побежать за Джесси и вернуть ее. Но он не мог стать другим. Он видел, как его отец был счастлив с одной женщиной, и эта преданность убила его. Его отец не смог жить без мамы. Черт, раньше он не задумывался над тем, как сильно его родители любили друг друга.

Он знал, что многие женщины считают это романтичным и милым, но сам он видел обратную сторону медали. Его отец ходил по дому, как раненый зверь, не находя себе места, когда его мама уезжала в командировки. У отца тоже была карьера, но он сходил с ума от скуки, когда мама уезжала из города, и вел себя как сумасшедший, когда она наконец приезжала. И Алан поклялся, что никогда не впадет в подобную зависимость от другого человека.

И еще он поклялся, что не позволит ни одной женщине контролировать его. А Джесси уже начинала заставлять его чувствовать потерю контроля. Он не хотел, чтобы их отношения заходили дальше.

Алан потер шею. Слишком многое занимало его мозг. Приближающийся ураган. Поиски управляющего для мотеля. Воспитание малышки Ханы. Ситуация с Джесси.

Он никак не мог перестать думать о ней и уже начал считать, что становится похожим на своего отца. Он наслаждался ее компанией. Каждое утро он соскакивал с кровати с неимоверной легкостью, потому что его ждал завтрак на кухне, где за столиком с ним будет сидеть Джесси.

Поэтому главной его задачей сейчас стал отъезд на Хаттерас и попытка помешать Джесси пройти испытательный срок. Он должен помочь ей проиграть. Алан понимал, что не сможет видеть ее каждый день на работе, не сможет смешивать деловое отношение с личным. Он всегда знал: личные отношения — не для него, но до настоящего момента не понимал, почему именно.