Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
– Звали? – мягко спросил Лео, сжав ее руку. – Что произошло?
– Она… умерла.
Марго закрыла глаза, желая отогнать воспоминания, но не смогла. Вот малышка прижимается к ней в ее постели, пухленькая ручка на подбородке. Вот идет, покачиваясь, к ней, широко улыбаясь и раскинув в стороны ручки. Она называла Марго «Го-го». Вот обнимает ее за шею, прижимаясь щекой к лицу.
– Мне так жаль, Марго.
– Моей матери повезло, у нее не отобрали малышку сразу после рождения, – с трудом произнесла она. – С ее-то репутацией. Но к тому моменту за ней очень пристально наблюдали уже около пары лет. Я как-то ходила в школу, и всем казалось, что мать контролирует себя.
Марго вытянула руку, чтобы остановить Лео, готового что-то сказать.
– Это звучит смешно, я понимаю. Само собой, наркоманию нельзя держать под контролем. Но… она как-то жила, создавая видимость, по крайней мере, а потом, узнав, что беременна, прекратила принимать наркотики – пока не родилась Аннелиза.
– А потом?
– А когда их привезли домой, мать потеряла к ней интерес. Мне было все равно, потому что я решила сама заботиться о ней. Мне это очень нравилось.
– Но ты ходила в школу…
– Я ее бросила. Мне пришлось ради Аннелизы. Сказала всем, что мы переезжаем, и никто не проверил. Это было легко – исчезнуть из поля зрения.
– Так ты принялась заботиться об Аннелизе? – Лео помолчал. – Как ты доставала деньги?
– Что-то нам платили в качестве пособия. И мать иногда… – Она заколебалась, не желая рассказывать о том, на что готова была мать ради наркотиков.
Но Лео, должно быть, догадался, и уголки его губ опустились.
– Она находила способы получить деньги, – деликатно подытожил он.
Марго кивнула:
– Да, – и внезапно выпалила: – Она продавала себя мужчинам за деньги.
Лео кивнул, сжав зубы, и Марго подумала: интересно, что сейчас он думает о ней. Девчонка, мотавшаяся по приютам с матерью-проституткой… Ужасная правда.
– И что было дальше?
– Я заменила ей мать, – прошептала Марго. – Я делала для нее все, что могла, – все. – Она моргнула и с усилием продолжила: – Она называла меня «Го-го».
Она опустила глаза и посмотрела на их переплетенные руки, вспоминая сестру, – ее мягкие волосы, детский смех.
Прошло ведь семнадцать лет, но боль не утихала.
– Как она умерла? – тихо спросил Лео.
– От гриппа. Гриппа! – Голос ее зазвенел и оборвался, и слеза скатилась по щеке. – Сначала поднялась температура. Я о ней заботилась – давала лекарство, клала спать с собой рядом, но… – она задохнулась, – температура поднималась все выше, и я была так напугана, я знала, что, если я понесу ее в больницу, вмешаются власти и ее у нас отберут. Я не хотела этого, поэтому искупала ее в прохладной воде и дала еще лекарство.
– А потом? – тихо спросил Лео.
– У нее начались судороги. Я умоляла маму отвезти ее в больницу, но она… она была не в себе.
Мать тогда была обколота под завязку, и ей не было дела до детей.
– Тогда я понесла ее сама. Я несла ее всю дорогу на руках. И когда медсестра забрала ее у меня, она была уже мертва.
Она склонила голову, не в силах совладать с горькими воспоминаниями и чувством вины.
– Это была моя вина, Лео, в том, что она умерла.
Раньше Марго никогда не произносила этого вслух, да и не позволяла себе так думать. Теперь же, признавшись, она почувствовала опустошение – и в то же время невероятную тяжесть. Опустив голову, она попыталась сдержать слезы.
– О, Марго. – Лео обнял ее и притянул к себе, прижав к груди. – Мне так жаль.
Он замолчал. Молчала и Марго, слушая стук его сердца.
– Это была не твоя вина. Тебе было двенадцать лет. Ты была мала для такой большой ответственности.
– Я уже не была ребенком. И я виновата. Если бы я отправилась в больницу сразу, ей бы дали антибиотики, сбили температуру. Может, ее бы и забрали, но она бы осталась жива. – Марго говорила монотонно и глухо, зная, что это правда и никакие слова не смогут это изменить.
– Чем все закончилось? – спросил Лео, все еще крепко ее обнимая.
– Меня отправляли в разные приемные семьи, – робко произнесла она, не желая вспоминать подробности – приемную мать, что за волосы оттаскивала ее в ванную, приговаривая, что Марго грязная, другую семью, оставившую ее в четырнадцать лет у приемной городского совета с чемоданом в руке, не желая иметь с ней больше дело. – Было нелегко, – призналась она. – Я скучала по Аннелизе. Вела себя отвратительно, со мной было нелегко общаться.
И люди выбирали самое легкое – не общаться.
– Когда мне было шестнадцать, – продолжила она, – наконец все успокоилось. Я провела с приемной семьей целый год. Они хорошо ко мне относились, помогли найти работу, устроили на квартиру.
– Ты с ними общаешься?
– Нет. У нас не было таких близких отношений. У них было много приемных детей, кроме меня. Мы немного переписывались, но… – Марго пожала плечами. – Я им благодарна. Ведь и вправду, – быстро заговорила она, – лишь я была виновата в том, как себя вела. Все люди, в семьи которых я попадала, очень старались, они ведь не обязаны были брать детей. А я была сложным подростком. В этом некого винить.
– Но ты была ребенком, – запротестовал Лео, – в ужасно сложной ситуации.
– Да, но я была достаточно зрелой для своих лет, мне приходилось. Мне нужно было себя контролировать, но я не смогла.
А скорее, просто не хотела, подумала Марго. Тогда она обезумела от горя, и ей хотелось бушевать, причиняя боль окружающим, чтобы они пережили то, что пережила она.
– Вот поэтому ты так боялась, что что-нибудь произойдет с ребенком? – медленно спросил Лео. – Из-за Аннелизы?
Она кивнула.
– Знаю, здесь нет никакой логики, но все, кого я знала, уходили от меня рано или поздно. И Аннелиза… потерять ее было хуже всего. Не думаю, что смогу пережить что-либо подобное еще раз, Лео.
– Тебе и не придется.
– Но ты не можешь знать наверняка…
– У меня нет хрустального шара, чтобы предсказывать будущее. – Лео приподнял ее подбородок и заглянул ей в глаза. – Но поверь мне, Марго, я сделаю все, что в моих силах – абсолютно все, – чтобы ты и наш малыш были в безопасности. Я буду о вас заботиться. Я не подведу, клянусь. Можешь мне доверять.
– Спасибо, – прошептала она.
Она точно не знала, сможет ли поверить ему, но слышать это было приятно.
Затем она наклонилась и легонько коснулась губами его губ. Это не был романтичный или чувственный поцелуй, но он был гораздо более интимным и нежным.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
