Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
Разберем подробно, к каким последствиям приводит женитьба. Первое: вы пускаете в свою жизнь, в свой дом и даже в свою постель совершенного чужого вам человека, более того, – чуждого вам по анатомическому строению и физиологическим особенностям. Что вас может объединять с этим существом, кроме зова плоти? Очень мало или вовсе ничего! Пока вами владеет страсть, вы этого не замечаете, но когда она начинает ослабевать, боже мой, какой ужас, какое отвращение вызывает в вас женщина, с которой вы связаны брачными узами! Обязательно окажется, что ваша избранница имеет, к тому же, массу неприятных привычек, о которых вы и не подозревали. Она может храпеть, лягаться во сне, ложиться поперек кровати, сбрасывать одеяло на пол или стягивать его с вас, кричать посреди ночи от кошмарных снов, – а я уж не говорю о привычках, рожденных плохим воспитанием, неряшливостью, небрежностью, отсутствием хорошего вкуса! Готовы ли вы выносить подобное изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год, всю вашу жизнь?…
Второе: женившись, вы добровольное обрекаете себя на совместное существование с человеком, который не способен понять вас, и которого вы понять не сможете. Свойства женского и мужского ума настолько различны, что взаимопонимание между женщиной и мужчиной невозможно. А где нет понимания, там возникают скандалы, которые являются такой же естественной принадлежностью семейной жизни, как ночной горшок! Ваша жена будет, как заправский слесарь, сверлить, точить и пилить вас; как пекарь, допекать и поджаривать вас; как лекарь, колоть и резать по живому, – одним словом, она с таким искусством будет наносить удары, что долго вы не протянете. Клянусь Самсоном, женщины лишили жизни больше мужчин, чем все войны на свете со времен Адама и Евы!..
Третье: надев венец Гименея, вы станете посмешищем для всех ваших знакомых, и виной тому будет ваша жена. Если она окажется порядочной женщиной, то свое постоянство она выместит на вас. Ее требования будут безграничными: вы должны будете в благодарность за ее порядочность проводить все свое свободное время с женой, развлекать ее, терпеливо выслушивать ее бредни, моментально исполнять прихоти, потакать всем безумным желаниям, тратить по ее усмотрению ваши деньги – и еще многое, многое и многое она потребует от вас! Причем, поверьте мне, женщины умеют добиваться своего куда лучше мужчин, – вы даже не представляете, сколько у них в арсенале безотказных средств для этого. Вы сами не заметите, как станете подкаблучником, и над вами будут потешаться все, кто вас знает.
Еще хуже, если вы свяжете свою жизнь с непорядочной женщиной, что более чем вероятно. Ваша честь будет опорочена, ваше достоинство попрано, ваше доброе имя смешано с грязью. И не ждите, что ваша жена станет испытывать хоть малейшие угрызения совести, что ее будет мучить чувство стыда; она найдет тысячи убедительных причин, по которым она вправе поступать по отношению к вам подлейшим образом, и тысячи оправданий для своего мерзкого поведения. Она станет обманывать вас с необыкновенной искренностью, потому что нет никого правдивее лживой женщины. Однако шила в мешке не утаишь, и рано или поздно вы узнаете о ее похождениях – разумеется, она скажет вам, что вы сами во всем виноваты, обольет вас помоями и закидает камнями. И как бы вы не поступили после этого, издевательский смех общества будет преследовать вас всю оставшуюся жизнь, ибо слухи о вашем позоре непременно просочатся сквозь стены вашего дома, а для общества нет более веселой темы для разговора, чем рассказ об обманутом муже.
Вот и подумайте, сэр племянник, подумайте хорошенько, надо ли вам губить свою жизнь?
– Да вы женоненавистник, дядя! Я и не подозревал, что вы так не любите женщин, – Джон рассмеялся, впрочем, с некоторой натянутостью.
– Я женоненавистник? Я их не люблю?! Да я не мыслю своего существования без женщин: пока они есть у меня, – я существую! – с возмущением воскликнул сэр Френсис.
– Но, судя по вашим поучениям, этого не скажешь, – Джон отпил глоток вина из своего бокала, продолжая искоса поглядывать на юную девушку, сопровождаемую ее отцом.
– Я всего лишь предостерег вас от ада супружества, но мог ли я возвести хулу на женщин! – возразил сэр Френсис, подав знак слуге, чтобы тот еще раз наполнил его стакан. – Я люблю их всех и всяких – блондинок и брюнеток, шатенок и рыжих; высоких и миниатюрных, пышных и худых; умненьких и глупеньких, говорливых и молчаливых! Мне приятно с ними общаться, мне легко с женщинами; я люблю их непринужденную болтовню, дружеские откровения, легкий флирт, нежные признания и бурные порывы страсти. А милые очертания их очаровательных лиц, а пленительные изгибы женского тела! Как оно красиво, оно божественно, в нем воплотилось совершенство!.. Любите женщин, молодой человек, любите их, – и жизнь ваша будет яркой и полной!.. Но при этом берегите себя, цените себя, старайтесь не огорчать себя ничем. Докажите, что Господь не зря извлек вас из бесконечного небытия и дал вам возможность пожить в этом прекрасном мире! И тогда, перед тем, как опять уйти в бесконечность, вы сможете сказать: «Господи, как ты был прав, что выбрал меня для этой жизни, как я благодарен тебе за это! Надеюсь, что я не разочаровал тебя, Господи, а уж ты-то точно меня не разочаровал!»… Вы молоды, милорд, вы молоды, у вас всё впереди; как я завидую вам! Но ради бога, не разочаруйте меня, даже когда я уже буду в могиле, – ваше веселье здесь развеет мою скуку там. Пусть частица меня останется с вами и будет наслаждаться земными радостями!
* * *
Генрих вел Анну по длинным коридорам дворца. Лицо короля было красным от выпитого вина, а помутневший взгляд торопливо перебегал с одного укромного уголка на другой.
– Ваше величество, не надо. Не сейчас, ваше величество, – чуть не плача, шептала Анна, пытаясь вырвать свою руку из потной ладони короля, но Генрих не внимал мольбам девушки. Тяжело дыша, прихрамывая на левую ногу, он тащил Анну едва ли не волоком, заглядывая в каждую комнату, встречающуюся на пути.
Но дворец действительно был переполнен гостями. В залах шла большая игра в карты и в кости, в которой с одинаковым азартом участвовали мужчины и женщины, а в комнатах, в темных переходах и коридорах, – одним словом всюду, где только было возможно, – разгоряченные парочки воздавали с не меньшим азартом дань любви. Но это было бы ничего, – личные апартаменты короля уж наверняка никто не занял, – но среди дворян находились такие умники, которые, завидев Генрих с леди Анной без свиты и без охраны, тут же предлагали королю себя в сопровождающие. Генрих вначале отвечал вежливым отказом, потом перешел на отрывистое «нет», а после начал рычать на чересчур услужливых джентльменов.
Наконец, обливаясь потом, он дотащил свою спутницу почти до самого входа в заветные королевские покои, и тут откуда-то вдруг возник плюгавый, сильно нетрезвый джентльмен с козлиной бородкой. Задыхаясь от восторга, он тонким фальцетом пропищал:
– Позвольте сопроводить вас, ваше величество!
– Пошел вон, идиот! – рявкнул на него Генрих так громко, что эхо от королевского голоса разнеслось далеко по залам. Плюгавый моментально исчез, а Генрих, не выпуская руку Анны, ввалился в свои апартаменты, строго приказав гвардейцам у дверей, чтобы никого к нему не пускали.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
