Прежде чем сесть в вертолет, Райт отвел Уитни в сторону и протянул ей оружие. Она такого еще не видела.
— Это ХМ-двадцать девять — штурмовая винтовка. Комбинированное оружие с двумя пусковыми модулями, разрывное.
На лице девушки отразилось непонимание.
— Рад, что у тебя есть вопросы. Сейчас объясню, — сказал Райт. — Верхнее дуло стреляет разрывными пулями с использованием огневого контроля. Баллистический компьютер, способный определять расстояние, дает возможность программировать каждый выстрел, до одного метра. Пули знают, где им следует разорваться.
— И где же?
— Внутри цели.
Уитни постаралась скрыть гримасу отвращения.
— Понятно.
— Нижнее дуло — это стандартная винтовка, которая может поразить почти все, что передвигается на ногах, от одной до четырех.
— На одной ноге?
— Ну, нам следует присматривать за злодеями, прыгающими на деревяшке. — Райт подмигнул и, не дождавшись ответной улыбки, продолжил: — Считай его автоматом со страховкой. Если ты не можешь попасть в цель, отправь несколько разрывных пуль в центр мишени, и шрапнель сделает все, что требуется.
— Зачем ты мне все это рассказываешь? — Уитни подозревала причину, но надеялась, что ошибается.
Она привыкла к своему девятимиллиметровому пистолету, который уже прикрепила к поясу, но та штука была совсем из другого мира.
Райт взял вторую винтовку ХМ-29 и по очереди протянул Уитни обе.
— Это твоя, а это для доктора Кларка. Отдашь ему, когда будем на месте. Я знаю, что ты некоторое время стреляла в тире. Справишься?
— А у меня возникнет необходимость?
— Лучше быть готовым ко всему.
— Ты и в самом деле настоящий бойскаут, — рассмеялась Уитни.
Через десять минут она, прижав к себе два хитроумных орудия убийства, сидела между Крузом и Райтом в «ХМ1 Найтхок», одном из личных вертолетов президента. По плану они должны были несколько раз дозаправиться во время полета над океаном на авианосцах, стоящих по всему маршруту. Феррел снова крепко спала, не обращая внимания на грохот лопастей.
На Мирабель нахлынули новые впечатления. Аромат кожаной обивки салона смешивался со свежим запахом только что выданного обмундирования; мягкий плюш комфортного кресла резко контрастировал с тяжестью холодного металла ХМ-29 у нее в руках. Уитни окружали солдаты, специально обученные убивать, готовые к вторжению в мир, о котором человечество ничего не знало несколько тысяч лет. Она не могла представить себе более фантастической обстановки.
Уитни взглянула на часы. Еще два часа — и она столкнется со своими старыми и новыми страхами. Снова увидит Меррилла. Примет участие в гонке, которая решит судьбу мира. В английском словаре не нашлось бы определения трепету, охватившему все ее существо. Уитни предстояло самое важное испытание в жизни, которое потребует всех ее сил — физических, умственных, духовных. И она знала, что не готова к этому.
Глава 24
Резинка стягивала в хвост светлые, влажные от сырости волосы Уитни, и она напоминала ребенка, вымазавшего голову желтым мелом. Впрочем, еще больше она походила на современную амазонку — белокурая девушка с выразительными чертами смуглого лица, увешанная оружием и снаряжением, необходимым для выживания в сложных условиях.
«По крайней мере, — усмехнулась Уитни, когда это сравнение пришло ей на ум, — у меня обе груди на месте». В детстве ее ужаснул рассказ отца о том, что амазонкам выжигали левую грудь, чтобы она не мешала им стрелять из лука. Еще больше поразили ее соревнования по стрельбе из лука, когда она увидела их впервые. Все спортсменки были на редкость плоскогрудыми, казалось, со многими поступили не лучше, чем с девочками из племени воинственных мужененавистниц… Позже она узнала, какую чудовищную конструкцию представляют собой спортивные лифчики.
Мирабель поежилась в своем новом, военного образца бюстгальтере. Он впивался в тонкую кожу под грудью, и девушке очень хотелось его поправить. Но если Круз заметит это, он непременно что-нибудь скажет. Впрочем, неудобное белье беспокоило ее гораздо меньше, чем предстоящий прыжок с вертолета.
Они зависли над зеленым пологом, словно внизу был Мадагаскар, а вовсе не Антарктида. Уитни не могла справиться с потрясением с того самого момента, как увидела побережье: зеленое с голубыми пятнами озер. Неужели за прошедшие два месяца безжизненные земли, закованные в лед вот уже несколько тысяч лет, превратились в тропический рай, где мог бы процветать туристический бизнес?
Рядом с ней, одетые в одинаковую камуфляжную форму оливкового цвета, стояли Круз, Феррел и Райт. Они выглядели уверенными в себе, даже возбужденными. Эти люди были профессионалами. Самыми лучшими. Убийцами. Героями. Она смотрела на них и понимала, что никогда не станет такой, как они.
Пока Уитни раздумывала, не отказаться ли от участия в гонке, Круз и Феррел выпрыгнули в открытую дверь вертолета. Вниз уходили страховочные веревки, которые натянулись, когда десантники промчались сквозь сомкнутые верхушки деревьев и исчезли под ними. Через двадцать секунд в микрофонах летных шлемов Уитни и Райта послышался голос Круза:
— Цербер вызывает Феникса. Конец связи.
— Я тебя слышу, Цербер, — ответил капитан. — Как там зона приземления? Конец связи.
— Несколько веток на пути вниз, — ответил Круз. — Но на земле чисто. Конец связи.
— Понял. Освободите место, к вам пополнение.
Райт, увидев, что Уитни напугана, положил руку ей на плечо и ободряюще произнес:
— Не выпускай веревку, остальное сделают ремни. Прыгаем на счет «три».
Она кивнула, искривив губы в вымученной улыбке и беззвучно повторяя цифры за капитаном…
…Уитни опомнилась уже внизу. Она приземлилась гораздо мягче, чем предполагала. Круз помог ей снять ремни. Как только они с Райтом освободились от них, он просигналил вертолету, и веревки скользнули сквозь листву вверх. Через несколько минут рев двигателей стих.
В джунглях царила тишина. Увидев пышные зеленые заросли, Уитни тут же представила множество обезьян, скачущих по деревьям, — ведь она была прекрасно знакома с тропическими лесами, где ей не раз приходилось делать снимки. Однако никто не прыгал по громадным ветвям, венчающим высоченные стволы и торчащим в стороны, точно спицы гигантского зонтика. У корней росла редкая трава — сквозь густые кроны внутрь проникало слишком мало солнечного света.
— Как тихо, — проговорила Мирабель.
— Пожалуй, даже слишком, — сказал Круз и рассмеялся. — Давайте-ка, ребята, повеселее.
Он сделал шаг, и земля у него под ногами ожила. Вокруг его щиколотки змеей обвилась петля и подняла его в воздух на десять футов вниз головой.
— Какого дьявола? — Круз скорее рассердился, чем испугался.
