Я бежала по извилистой, заросшей папоротником тропинке, проложенной кем-то сквозь чащу старых деревьев и низкий колючий кустарник. Я бежала… бежала… не разбирая дороги… бежала, пока из здания центра не перестали доноситься крики.
Потом остановилась за рядом вечнозеленого кустарника. Остановилась перевести дух.
И услышала быстрый топот приближающихся ног.
Глава XXV ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С ГЛЕНОМ?!Ахнув, я нырнула за стену вечнозеленого кустарника. Ежевика цеплялась за рукава моей толстовки. Мокрые листья липли к обуви.
Не в силах сдержать свое хриплое дыхание, я напряженно прислушивалась к шагам. Успел кто-нибудь меня увидеть?
Что они со мной сделают, если схватят?
В боку у меня кололо. Грудь, казалось, готова была разорваться.
Я выглянула из-за кустов.
— Глен! — вместо крика из моего рта вылетел хриплый шепот. — Глен, это всего лишь ты!
Я была так рада его видеть. С быстро бьющимся сердцем я встала в полный рост.
Глен бежал ко мне, и его не застегнутая джинсовая куртка летела за ним.
— Ты в порядке? — спросил он, внимательно оглядывая меня. — Я слышал…
— Это было так ужасно! — воскликнула я. — Во мне… зло. Я только что совершила нечто ужасное. Теперь я никогда не смогу вернуться. И больше у меня нет друзей. Это конец!
Глен поднес палец к губам:
— Ш-ш-ш… Успокойся, Мэгги.
— Как это «успокойся»? — возмутилась я. — Никогда я не успокоюсь. Никогда! Ты что, Глен, не понимаешь? Я теперь осталась совсем одна. Я чудовище! Ужасное злобное чудовище!
Он все также, не отнимая пальца от губ, прошептал:
— Мэгги, я по-прежнему твой друг.
— Но ведь… ведь…
— Теперь нас двое: ты и я, — тихо произнес он. — Ты и я — против них всех.
— А как же мои подруги? Мои подруги — Джеки, Джуди и Джилли?
Выражение лица Глена изменилось. Взгляд его стал холодным, лицо жестким.
— Так им и надо, — прошипел он. — За что боролись, на то и напоролись.
Пораженная изменением в его голосе и ледяным блеском в глазах, я судорожно сглотнула.
— Но, Глен…
— Они полные идиотки, — презрительно фыркнул он. — Радуйся, что избавилась от них, Мэгги. Тем лучше — вот что ты должна сейчас говорить! Тем лучше.
— Нет, ты не прав, — возразила я. — Я дружила с этими девочками очень давно. И…
— Они все такие жестокие, такие злые, — продолжал Глен, не обращая внимания на мои слова. — И они страшно завидуют тебе, Мэгги. Неужели ты не видишь, как они тебе завидуют?
— Нет, — резко ответила я. — Это неправда. Они…
— ОНИ всегда тебе завидовали, — настаивал Глен. — Ты меня удивляешь. Как можно быть такой слепой? Никогда они не были твоими подругами. Никогда.
Он на мгновение закрыл свои злые глаза. Я заметила, что он скрипит зубами, напряженно двигая челюстями.
Когда он открыл глаза, вид у него был еще более рассерженный.
— Тебе вообще не следовало им доверяться — никогда, — сказал он, качая головой. Поверь мне, им нельзя верить. Ты знаешь, Мэгги, я ручаюсь, что Джеки нарочно спрятала свое ожерелье у тебя в комнате только для того, чтобы выставить тебя лгуньей.
— Что? — ахнув, я попятилась от него. Меня захлестнула волна страха. Я дрожала всем телом.
— Глен! — вскрикнула я. — Как… Как ты узнал об ожерелье Джеки? Я тебе об этом не рассказывала…
Глава XXVI «ПОЖМИ МОЮ РУКУ»Глен, не мигая, смотрел на меня.
— Какая разница? — наконец произнес он. — Теперь мы с тобой вместе — мы против них.
— И все же, как ты об этом узнал? — настаивала я. Пугающие мысли проносились у меня в голове. Глен знал о найденном в ящике моего столика ожерелье. И он всегда был рядом… всегда рядом сразу после того, как происходило что-то ужасное.
Я ахнула. И уже не смогла сдерживать слова:
— Значит, это ты — все это время, да? — прошептала я. — Это в тебе зло!
К моему удивлению, Глен закинул назад голову и засмеялся — холодным злорадным смехом.
— Конечно, я! — сказал он. — А ты что, в самом деле думала, что магической силой обладаешь ты?
— Д-да, — ответила я. — У меня каждый раз возникали такие странные ощущения. Начинали гореть кисти рук. Из пальцев било пламя. Да, я думала, что магическая сила во мне.
— Ерунда, — гадко ухмыльнулся Глен. — Все дело во мне. Я просто поделился с тобой частью своей магической силы. А у тебя ее нет совсем, Мэгги, ни капли.
Потом ухмылка сошла с его лица, и он с горечью добавил:
— Ты всего лишь обыкновенная девчонка, самая что ни на есть заурядная. Ты не такая, как я.
Я пристально глядела на него. Так пристально, что его фигура начала расплываться перед глазами, сливаясь с темными кустами и деревьями.
И я вспомнила. Вспомнила свой день рождения. Ярмарку. Прежде чем я пошла к гадалке, Глен держал меня за руку. Дурачась, он поцеловал мою руку.
Ту самую, на которую смотрела гадалка.
Мисс Элизабет в самом деле увидела зло на моей руке — но это было зло Глена! Она ощутила его зло. Потому что он держал мою руку в своей и тем передал свое зло мне.
И в торговом центре… Когда я столкнулась с гадалкой в торговом центре… Перед этим, по дороге туда, я сжимала руку Глена — как раз перед встречей с ней.
Мисс Элизабет не видела у меня на ладони моего зла. Потому что оба раза она угадала присутствие зла Глена!
Небо потемнело. Мрачные силуэты деревьев, казалось, плотнее обступили нас.
Глаза Глена пугающе поблескивали в тускнеющем свете.
— Кажется, до тебя начинает доходить, не так ли? — тихо проговорил он. — Ты понимаешь, как я все это делал. И, надеюсь, понимаешь, почему я должен был отомстить этим сестричкам.
— Из-за того, что тогда подстроила Джеки — перед всей школой? Из-за костюма Тарзана? Из-за того, что они продолжали дразнить тебя и потом?
Он кивнул.
— Но… А как же твоя газонокосилка? — спросила я. — Она перестала тебя слушаться, врезалась в дерево и чуть не отхватила тебе ногу.
Глен усмехнулся.
— Здорово получилось, да? Я все это разыграл. Хотел, чтобы все подумали, что ты в этом виновата. Чтобы решили, что зло в тебе. Тогда я бы смог как следует отомстить этой троице, но все бы стали винить тебя!
