5.1. Исчерпанность интеграции: пример Европы
Исчерпанность интеграции, вновь, как в начале XX века, опередившей возможности управляющих систем, теоретически была показана выше.
Рассмотрим теперь практическое воплощение этого тезиса на примере самого успешного, «эталонного» интеграционного процесса нового, глобализационного времени: Евросоюза.
5.1.1. Принципиальная важность Европы для России
В 2009 году Евросоюз пережил, без всякого сомнения, исторический момент: 19 лет воссоединения Германии и 20 лет падения Берлинской стены увенчались долгожданным одобрением Лиссабонского договора.
В России практически отсутствует спокойный и взвешенный анализ евроинтеграции: обычны просто ознакомительное описание передового европейского опыта (с отдельными, временными, кое-где еще имеющимися недостатками), часто на еврогранты, либо, в противовес этому, жесткие нападки со смакованием неудач. В одном случае беспристрастный анализ воспринимается как кощунство, в другом — как потакание стратегическому конкуренту. Итои другое идеологизировано и политизировано, что мешает анализу.
Между тем необходимо широкое и беспристрастное изучение европейского опыта последних 20 лет: ведь после символического падения Берлинской стены прошла уже половина того времени, которое Моисей водил евреев по пустыне, — достойный срок для подведения хотя бы предварительных итогов.
Значительная часть надежд на «возвращение Восточной Европы в Европу» не оправдалась, — и пора понимать, почему. С другой стороны, все надежды 20-летней давности, которые могли реализоваться, уже воплощены в жизнь, — и пора задумываться о том, что будет дальше.
Для России как соседа это важно прежде всего потому, что, хотя наши проблемы значительно глубже европейских, Европа, как обычно, будет оказывать сильнейшее влияние на их развитие и решение.
Евросоюз наряду с США и Китаем является одним из трех мировых «центров силы» и крупнейшим торговым партнером России, причем нам крайне важно, чтобы с ним было чем торговать (а сейчас грузоперевозки переориентируются на занятую работой, а не нравоучениями Юго-Восточную Азию).
России важно также понимать, будет ли вражда к России оставаться в Восточной Европе ключевым критерием демократизма, и будет ли Польша считать себя, когда ей придется выбирать, 27-м членом Евросоюза или 52-м штатом США.
Однако важнее всего культурный аспект: в России жива идея Европы как средоточия, квинтэссенции цивилизованности и демократичности, как высшего выражения «свободы, равенства и братства», на самом деле умирающих в современной европейской политической культуре. Россия вот уже 20 лет живет в условиях катастрофы, именуемой «либеральными реформами». В условиях быстрой варваризации мы отчаянно нуждаемся в том, чтобы нашему стремлению к цивилизованности и культуре было на что опереться не только в прошлом, в воспоминаниях о Советском Союзе, ной в настоящем, в Европе, — но вместо казавшихся незыблемыми европейских ценностей все чаще опираемся на воздух.
Европа со времен Древнего Рима и Карла Великого пережила много интеграционных проектов, и значение Евросоюза не столько в его актуальности, сколько в гуманности: прошлый общеевропейский проект был реализован Гитлером.
Европа нужна России именно как прививка гуманности, и ее растущая и все более очевидная неспособность выполнять эту функцию требует углубленного изучения как еще одна угроза нашей цивилизации.
5.1.2. Последний раунд расширения Евросоюза был излишним
Ключевая проблема Евросоюза — глубочайшая внутренняя дифференциация, связанная не только с уровнем развития экономик, ной с культурным фактором. Носители разных культур, даже таких близких, как французская и немецкая, по-разному реагируют на одни и те же управленческие воздействия, что весьма существенно затрудняет унификацию управления. Ситуация усугубилась в 2004 году, когда единая Европа расширилась, по сути дела, за пределы своих культурных границ.
В результате, по крайней мере, на последнем этапе европейская интеграция и расширение Евросоюза способствовали не решению, но усугублению его проблем.
Таблица
Динамика развития некоторых стран Евросоюза
Данные 1993 год.