— Ладно, не кипятись. — Первый затянулся в последний раз и бросил на землю окурок. — Кажется, вечер обещает быть не таким скучным, как я думал.
— Да уж. Эти паршивые газетенки готовы заплатить кругленькую сумму за ее снимок. Может, нам даже удастся взять у нее интервью. Черт, это же потянет на миллион!
— Лучше помалкивай. Нельзя, чтобы другие ребята это пронюхали. Мы должны подобраться к ней первыми.
Вдруг Таю стало любопытно. Кого они обсуждают? Он знает всех до единого в этой части Техаса, тем более местных знаменитостей.
— Ты только подумай, — сказал один из репортеров, задумчиво улыбаясь. — Мы устроим засаду Меррил Дэвис-Росс и тоже станем знаменитыми. И богатыми. Вот так удача!
Меррил Дэвис-Росс. Мерри Дэвис?
Дыхание со свистом вырвалось из груди Тая. Ему казалось, что почва уходит у него из-под ног.
Он сжал кулаки и попытался во всем разобраться. Неудивительно, что в этом платье она так походила на фотомодель. Неудивительно, что в последнее время ему казалось, что он давно знает ее.
Это не из-за того, что он нашел свою вторую половинку. Мерри оказалась фотомоделью — королевой бульварной прессы, которую Тай видел на обложках журналов в универмаге. И отъявленной лгуньей.
Сдерживая желание ударить по чему-нибудь, Тай отошел от стены. Как позволил он снова себя провести? Стиснув зубы, Стил молча прошел мимо репортеров и направился к заднему входу.
На этот раз он не даст женщине отравить его жизнь. Ни за что.
Мисс Меррил Дэвис-Росс должна будет объясниться. Если она вообще сможет найти оправдание своей лжи.
Все его тело тряслось от гнева. Ничто не оправдывает ложь. Она выслушает все, прежде чем покинет Стэнвил и вернется к своей фальшивой жизни.
Глава двенадцатая
Пытаясь прогнать предчувствие чего-то неотвратимого, Мерри открыла дверь и вышла на улицу. Зал был забит до отказа, и она не сомневалась, что им удалось собрать приличную сумму. Все же беспокойство не отпускало ее, заставляя все время оглядываться. Она слышала, что после ланча их будут снимать, но знала, как уклониться. Причина странного беспокойства крылась не в этом.
Одетая в свой последний наряд Мерри осмотрелась в поисках маленькой девочки в сиреневом платье. Насколько она помнила, эта девочка была младшей из всех. Одна из воспитательниц сказала ей:
— Если вы ищете Лупе, нам пришлось отвезти ее обратно. Извините, но мне кажется, вы ошиблись, поставив ее в самый конец. Сами понимаете, четырехлетний ребенок не может провести целый час на улице, не испачкавшись.
— О нет. — Почему она об этом не подумала? — Я одна во всем виновата. Я попрошу Джани прислать ей новое платье.
Женщина покачала головой.
— Не беспокойтесь. По возвращении все получат мороженое. Уверена, после мороженого она забудет об этой неудаче.
Мерри рассеянно кивнула. Как можно быть такой глупой? Вздохнув, она заметила:
— Показ уже почти закончился. Перед тем как отправить наших маленьких моделей в «Нуэво-Диас», их надо покормить.
Женщина открыла рот, чтобы ответить, но вдруг ее внимание привлекло что-то за спиной Мерри. Увидев на земле чью-то тень, Мерри почувствовала, как по спине у нее побежали мурашки.
— Вы не можете уйти, пока фотографы не сделают снимков, мисс Дэвис-Росс.
Ей не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, кому принадлежал этот голос. Только сейчас в нем звучала горечь, которой она не слышала раньше.
И он назвал ее Дэвис-Росс. О боже!
Нет!
Мерри повернулась и посмотрела на него.
— Тай…
— Вы не могли бы оставить нас наедине? — сказал он воспитательнице, которая тут же удалилась.
— Ты все знаешь, — с замирающим сердцем произнесла Мерри.
Тай провел рукой по волосам и нахмурился.
— Конечно, знаю. А ты считала, что сможешь вечно водить меня за нос? Что бы ты там обо мне ни думала, я не такой дурак.
Его голос звучал категорично, взгляд застыл. Она еще никогда не видела его таким. Раньше в глубинах этих бездонных глаз горел огонь желания, но теперь в них была одна лишь боль.
— Прости… Сегодня утром я пыталась обо всем тебе рассказать. Я не хотела, чтобы ты узнал правду таким образом.
— Покорно благодарю, — саркастически бросил он. — Как мило с твоей стороны беспокоиться обо мне.
— Тай…
— Ты лгала мне, черт побери! Мне, Джуэл, всем нам. Лгала, чтобы сделать из нас посмешище. Скажи, все это было рекламным трюком?
Мерри выпрямилась и подняла голову.
— Никогда. Даже наоборот. — Ее голос дрожал, и она сглотнула. — Поначалу я хотела убежать от моей пустой, бессмысленной жизни… Я хотела сделать что-то стоящее… Помочь другим, вместо того чтобы бросать деньги на ветер, как поступали мои родители. Мне хотелось узнать, что значит вести обычную жизнь. Без слуг. Без суеты. Я…
— Ты лгала мне. Почему? Я бы понял тебя. Почему ты скрыла от меня правду?
Видеть, как он страдает, было невыносимо.
Этого Мерри больше всего боялась. Этого она всеми силами пыталась избежать. Однако позволила эгоизму возобладать над здравым смыслом и теперь пожинает горькие плоды своего безрассудства.
— Мне хотелось выяснить, сможет ли кто-нибудь полюбить меня за то, что я представляю на самом деле. Так появилась мысль стать другим человеком. Но когда люди привязались ко мне, я испугалась, что мое признание причинит им боль, и…
— Продолжала лгать? — процедил Тай сквозь стиснутые зубы. — После того, как проникла в нашу жизнь, наши сердца? Значит, все было ложью? Ты притворялась, обманывала всех. Говоря этим утром, что любишь меня, ты тоже лгала? Из тебя вышла бы хорошая актриса.
Мерри неистово замотала головой, но слова застряли у нее в горле.
— Будь ты проклята, — прорычал он. — Я доверял тебе. Думал, что знаю тебя. Хотел назначить тебя директором фонда.
— Ты знаешь меня, — сказала она, рыдая.
— Сейчас, — продолжил Тай, словно не слыша ее, — вместо фотографий с детьми репортеры будут делать снимки сбежавшей королевы бульварной прессы. Большое тебе спасибо.
Репортеры? Значит, вот как он узнал. Должно быть, ее местонахождение обнаружили.
— О, Тай, мне так жаль. — Ее сердце разрывалось от боли, глаза были затуманены слезами. — Я не хотела, чтобы это произошло. Я правда пыталась, оградить вас с Джуэл от вспышек фотокамер, которые сама всегда ненавидела. Позволь мне все уладить с папарацци, а затем я уеду.
— Все уладить? — воскликнул Тай. Ему хотелось задушить Мерри, заставить страдать так, как страдал он. Как же он был глуп, раз позволил еще одной женщине обмануть себя! Разве прошлое его ничему не научило?
