Патрисия поразилась прозорливости Бенджамина. Он был совершенно прав, когда говорил, что они обязательно должны пригласить своих родных и близких на свадьбу. Ее мать уже мысленно готовилась к этому торжеству, хотя Патрисия еще ни слова не сказала, состоится ли оно.
Патрисия позвонила из дома родителей Вирджинии, которая тоже жила в Ньюкасле, и Лисбет в Сидней и была крайне удивлена тем, что сестры восприняли весть о ее предстоящем замужестве с восторгом, хотя у обеих семейная жизнь не ладилась.
— О, как я рада! — несколько раз воскликнула Лисбет. — Как тебе удалось поймать в сети такого мужчину?
Вирджиния тоже не поскупилась на восторженные восклицания.
— Ты темная лошадка, Пэт, — все же попеняла она сестре. — Насколько я помню, ты утверждала, что никогда не выйдешь замуж. Но ты просто молодец, умница! Я так счастлива за тебя!
Придя на работу в понедельник утром, Патрисия первым делом отправилась в кабинет Бенджамина.
— Доброе утро, — поздоровалась она.
— Доброе утро. Как дела? — спросил Бенджамин, окидывая Патрисию внимательным оценивающим взглядом.
Патрисия догадалась, что Бенджамин спрашивает ее о том, как прошли ее встречи с Робби Уилсоном и с родителями.
— Я сообщила Робби и своим домашним то, что должна была сообщить.
Бенджамин кивнул.
— Мне очень приятно, что вы носите обручальное кольцо, — сказал он и снова углубился в работу.
Патрисия вышла из кабинета.
Ближе к вечеру Бенджамин вышел в приемную, чтобы, как предположила Патрисия, дать ей несколько поручений. Она с готовностью раскрыла блокнот и приготовилась записывать.
— Закройте блокнот, он вам не понадобится, — с улыбкой сказал Бенджамин.
Патрисия с недоумением взглянула на него.
— У вас есть какие-нибудь планы на субботу, пятнадцатое сентября?
— Вы хотите, чтобы я в этот день вышла на работу? — догадалась Патрисия, взглянув на календарь.
— Нет, я собираюсь назначить на этот день нашу свадьбу.
Патрисию бросило в жар.
— Я… мне нужно позвонить матери. Она хочет сшить себе новое платье к моей свадьбе, — пролепетала Патрисия, чувствуя, что у нее першит в горле от волнения, и закашлялась.
— Вы — просто чудо. — Бенджамин мягко улыбнулся.
Патрисию охватила паника, она почувствовала, что, если Бенджамин произнесет еще хоть одно доброе слово в ее адрес, она просто расплачется.
— Не буду с вами спорить, — сдержанно сказала она, стараясь не терять контроль над своими эмоциями.
— Нам надо подать заявление в мэрию о регистрации брака. Но прежде мы должны заехать к вам домой, чтобы взять ваши документы. У нас очень мало времени на подготовку свадьбы и на обустройство. Но все же я найду свободную минутку, чтобы помочь вам перевезти свои вещи ко мне.
Патрисия вдруг вспомнила, что вскоре ей придется ночевать под одной крышей с Бенджамином, и ей стало не по себе.
— А вам не жаль вашей холостяцкой жизни? — внезапно спросила она Бенджамина.
— Холостяцкой жизни? — переспросил он.
О Боже! Он вынуждал ее объяснить, что именно она подразумевает под «холостяцкой жизнью»!
— Я хотела сказать, что вскоре вам придется распрощаться с… э-э-э…
— Со многими мужскими развлечениями… — подсказал Бенджамин.
— Да, именно так! — обрадовалась его помощи Патрисия.
Бенджамин рассмеялся.
— Знаете, Пэт, — обратился он к ней, внезапно употребив уменьшительное имя, — мне кажется, что мы прекрасно уживемся под одной крышей.
У Патрисии сжалось сердце. Она полюбила этого мужчину, но знала, что даже после свадьбы их будут связывать лишь деловые отношения.
8
За две недели Патрисия так и не успела упаковать свои вещи и перевезти их к Бенджамину. И лишь в понедельник, за пять дней до свадьбы, Патрисия наконец выкроила несколько часов, чтобы собрать чемоданы.
Она радовалась, что крутится как белка в колесе и у нее нет времени размышлять над тем, что она делает и что ее ждет. Однако суббота неумолимо приближалась, и волей-неволей Патрисии пришлось задуматься, что она наденет на торжественную церемонию.
Два дня она вместо ланча бегала по магазинам в поисках чего-нибудь неброского и элегантного. В конце концов Патрисия остановила выбор на розовом шелковом платье. К нему она купила белые перчатки, шляпку, сумочку и туфли.
— Хорошо провели время? — насмешливо спросил Бенджамин, когда обвешанная пакетами запыхавшаяся Патрисия появилась в офисе.
Она задумчиво посмотрела на него и вдруг спросила:
— А в чем вы собираетесь жениться?
— О Боже! — патетически воскликнул он. — Неужели вы хотите, чтобы я тратил драгоценное время и бегал по магазинам в поисках костюма?!
— А как же иначе? — злорадно сказала она. — Свадьба — это не шутки.
Бенджамин вздохнул и обреченно сказал:
— Ну надо, так надо.
Патрисия засмеялась.
— Я пошутила. Для церемонии бракосочетания вполне подойдет один из ваших деловых костюмов. Нет никакой необходимости покупать новый.
В этот день она, как всегда, задержалась в офисе и, вернувшись поздно вечером домой, принялась упаковывать вещи.
В четверг Бенджамин, диктуя ей очередное письмо, вдруг остановился на полуслове и спросил:
— Все идет нормально?
Этот вопрос удивил Патрисию. Бенджамин никогда не путал бизнес и частную жизнь. Работа и личные дела не должны были пересекаться. Это был его принцип.
— Вы имеете в виду свадьбу? — на всякий случай уточнила она.
— Да, — ответил он после некоторого замешательства. — Я говорю о нашей свадьбе.
— О, спасибо, что вы проявляете к ней личный интерес, — сказала она, и оба рассмеялись.
— Я все-таки жених, — заметил Бенджамин, вдруг посерьезнев.
У Патрисии сладко заныло сердце. Ей очень нравилось мысленно называть Бенджамина Рейвена своим женихом, и, хотя у их брака нет будущего, в субботу она назовет этого человека мужем.
В пятницу Патрисия позвонила деду, чтобы еще раз напомнить ему о своей свадьбе, хотя и была уверена, что старик не мог забыть о таком событии.
— Ты здоров? — спросила она. — Сможешь приехать на торжество, как и собирался?
— Э-э-э… я, наверное, немного опоздаю, — вдруг сказал он.
Дед никогда никуда не опаздывал. Он всегда был педантичен. Патрисия встревожилась.
— Что случилось? — спросила она его напрямик.
