— Когда? — Вопрос прозвучал очень резко.
— Неделю назад, как раз была вторая ночь полнолуния.
— Опиши все поподробнее.
Я так и сделала. Щеки мои не уступали расцветкой новому платью, и мне было почти стыдно за свою глупость. Целую неделю я приходила в себя, а мама неустанно повторяла, что привидение — плод моего воображения, но я никак не могла внушить себе это, так что выдала Лоренсу всю правду.
— Он дотронулся до моей щеки, потом до руки, а когда я включила свет и начала кричать, пес попятился назад, зарычал и исчез за дверью, — закончила я.
Повисло молчание. Лоренс закусил нижнюю губу, брови нахмурились. Я видела, что он никак не мог решить для себя, действительно ли пес приходил ко мне, или я просто была не в себе. Но по крайней мере, он не торопился заявить, что я все выдумала.
— А ты веришь в легенду? — спросила я.
Опять тишина. Он уставился на кончик своей сигары, потом процедил сквозь зубы:
— Нет.
Очевидно на моем лице так отчетливо отразилось разочарование, что он не мог не заметить этого. Лоренс вскочил и, все еще хмурясь, начал мерить шагами комнату, руки в карманы, а потом добавил:
— Я говорю, что не верю в легенду, но не утверждаю, что ты не видела пса в своей спальне.
— О! — вырвалось из моей груди.
— Можешь еще что-нибудь рассказать?
Я колебалась, стоит ли рассказывать об инциденте с мисс Форрестер и шприце, но что-то будто подтолкнуло меня, и я честно описала и этот эпизод, добавив к нему рассказ о том, как сиделка спустилась в нашу квартиру и пыталась навязать свое мнение: чем быстрее я покину Большую Сторожку, тем лучше.
Это заинтересовало Лоренса еще больше, и мне даже показалось, что он был поражен моими словами. Но это длилось всего секунду. Потом он улыбнулся, вынул изо рта сигару и стряхнул пепел в пепельницу.
— Ну и ну, — протянул он. — Драматично! Крадешься по коридорам во мраке ночи, а мисс Форрестер разыгрывает из себя леди Макбет. Уверена, что она не произносила никакого заклинания вроде «все воды Аравии не смоют крови с этой маленькой ручки»? Никогда не был силен в цитатах.
Я встала, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Какое горькое разочарование: он подтрунивал надо мной, я бы даже сказала, издевался! Не поверил ни единому моему слову!
Я почувствовала себя настолько несчастной, что это даже придало мне сил, и я бросилась в атаку:
— Ненавижу мисс Форрестер! Думаю, она просто кошмарная женщина. Признаю, что она очень красива и все такое, но она — воплощение зла, и я уверена, что сиделка старается выжить меня из дома. И она чувствует, что ты — на ее стороне, вы ведь так часто бываете вместе. У нее даже твоя фотография в спальне на столе и…
Лоренс взбесился, и теперь в его голосе звенели льдинки:
— Хватит, Вера! Ты и так наговорила лишнего!
Сердце мое было разбито, и я даже была готова заплакать, но что-то, может воспоминания о Рейчел Форрестер (и, по правде говоря, моя ревность), заставило меня продолжить свое выступление:
— Не вижу причин, почему бы мне не сказать то, что хочу. С тех пор как я вернулась в Большую Сторожку, моя мать пинает меня, словно мячик, и отказывается отвечать на любые вопросы. Ясно как божий день, что и мисс Форрестер настроена против меня. А ты поддерживаешь ее!
Я остановилась, пораженная своим детским всплеском эмоций. Меня так трясло, что сил хватило только на то, чтобы рухнуть назад на софу. Я взяла сигарету и выронила ее из пальцев. Лоренс поднял ее и подал мне, потом дал прикурить и заговорил с такой нежностью, что это просто поразило меня. Я-то думала, что он мне голову оторвет.
— Застенчивая монастырская школьница стала взрывоопасной. Ты мне начинаешь нравиться, милый Верунчик!
Я вскинула голову и выпалила:
— Отлично! Всегда боялась скучных людей.
— Ты не можешь наскучить. Даже наоборот.
— Но ты ни слову моему не поверил и рассердился на меня!
— Я же сказал, что не могу полностью отрицать случая с Черным Псом. То же самое касается и мисс Форрестер. Уверен, ты не из тех, кто выдумывает подобные россказни.
— Почему ты тогда такой хмурый?
Лоренс снова присел рядом со мной и выпустил облако ароматного сигарного дыма.
— Я вовсе не сержусь, Вера. И не хочу показаться неприветливым, поверь. Мне очень жаль, что у тебя все так плохо.
— Не надо меня жалеть!
И тут он рассмеялся от всей души:
— Ты такая юная и импульсивная, правда, Вера? Послушай… меня рассердило только упоминание о фото на столике мисс Форрестер. Это же не твое дело, не так ли?
— Да! — Мне захотелось, чтобы земля разверзлась под ногами и поглотила меня.
— Я знаком с Рейчел Форрестер уже очень давно.
Я всхлипнула, а он тем временем продолжал:
— В одном Рейчел права. Тебе стоит уехать оттуда.
— Но почему, почему? Все эти секреты просто невыносимы!
— Я тоже пока не могу тебе ничего объяснить.
— Ладно. Но я не уеду. Мама говорит, что нет такой необходимости, если только я сама не захочу, а я не хочу.
— Почему? Теперь моя очередь спросить почему. Там не особо весело?
— Не собираюсь покидать свой дом только лишь из-за… из-за… — Я запнулась, а Лоренс с улыбкой продолжил:
— Из-за мисс Форрестер?
Я никак не могла разобраться в его настроении. Оно менялось, как погода в весенний день, и Лоренс прямо на глазах превращался из заносчивого неприступного мистера Бракнелла в юного веселого мальчишку. Он даже потрепал меня по руке:
— Выкинь все это из головы. Просто поговорите с мамой и решите, не найдется ли для тебя более подходящего места. Тебе ведь уже почти двадцать, не так ли? Пора бы найти работу.
— Я помогаю маме по дому в Большой Сторожке.
— Так не должно быть.
— Почему? — начала было я, но он жестом остановил меня:
— Больше никаких вопросов, Вера, прошу тебя.
— Хорошо, — согласилась я. — Но из дома меня никто не выживет. Никогда не испытывала настолько сильного желания вернуться туда, теперь меня и палкой не выгонишь. Это мой дом, по крайней мере, пока сэр Джеймс разрешает нам с мамой жить там.
Лоренс помолчал минутку, потом сказал:
— Почему, на самом деле, тебе так хочется остаться? Какова настоящая причина? Ты же сама признаешь, что место мрачное и зловещее. Так оно и есть в наши дни. А ведь раньше там было весело и так тепло… — вздохнул Лоренс. — Мы, дети, просто обожали приезжать туда. Правда, в те времена и пратетушка Грейс, и мои родители были еще живы. А какие вечеринки закатывали в замке! Помню, как дядя Джеймс катал нас на лодке по озеру. Я и плавать-то научился именно там. Но все это было еще до того, как… — Он спохватился и замолчал.
