А ведь могла бы и понять! Если бы сложила два и два. Она должна была понять, что ее семейная жизнь дала трещину и почему. Но она предпочла, нелицеприятной правде, самообман.
На следующее утро Маргарет проснулась в объятиях мужа.
— Рита, прости меня! — шепнул он, покрывая ее лицо поцелуями. — Прости. У меня был такой тяжелый день…
И она простила. С радостью. Решила, что вчерашняя размолвка всего лишь досадное недоразумение. Она прильнула к мужу и с готовностью ответила на его ласки…
Какая же она была дура! Маргарет поморщилась, вновь переживая болезненные воспоминания. Если бы она знала, за что Роберто просит у нее прощения…
Ведь она никогда не была ему настоящей женой: он ее использовал! Женился для отвода глаз, чтобы отец не догадался о его отношениях с Джиной. Она помогла ему решить проблему. Кажется, так выразился Бруно той памятной ночью в Риме.
Вот почему Роберто не хотел заводить детей — он знал, что их брак недолговечен. Ну что же, хотя бы в этом он ее не обманывал…
Впрочем, он ее вообще не обманывал. Ведь не говорил же, что любит. Значит, был по-своему честен. Так что винить остается только саму себя!
Маргарет застонала, вскочила и заметалась по комнате. Нет, больше так продолжаться не может! Зачем будоражить раны! Они и так еще не затянулись: ведь всего пару месяцев назад она наивно полагала, что живет в раю…
И теперь ей предстоит снова вернуться на Искью. Нет, она этого не выдержит! Как она могла согласиться? Маргарет представила себе церковь, Стефанию в подвенечном уборе, счастливого Ренато… И Роберто с Джиной… Как они тайком переглядываются… А она должна изображать при этом образцовую супругу?!
Из памяти все всплывали дразнящие картинки…
За завтраком Стефания первым делом сообщила новость:
— Джина уехала! Усвистела в Париж. Не иначе собралась прикупить себе бриллиант покрупнее твоего! — И она хитро подмигнула.
— И отец тоже уехал? — спросила Маргарет, с трудом скрывая облегчение.
— Да ты что! — Стефания хохотнула. — У него дел полно. А скоро на виллу приедут партнеры… Джина терпеть не может деловых гостей. — Она закатила глаза. — Денежки-то она любит, а как они достаются, ей наплевать. Может, поэтому папа и наладил ее в Париж. Чтобы не путалась без толку под ногами, — без умолку тараторила она, — а может, папа побаивается, вдруг Роберто снова… — Она осеклась и с виноватым видом пробормотала: — Ну вот, опять сморозила глупость… Ты уж прости меня, Рита!
— Ничего страшного, — опустив глаза, промямлила Маргарет.
— Папа сказал, теперь ты здесь хозяйка! — снова затарахтела Стефания. — Пусть все видят, что они с Роберто помирились. Сама понимаешь, люди судачат… В компании начались распри, а это плохо для бизнеса. Ну, ничего, теперь все наладится. Вот увидишь!
— Хорошо бы. — Маргарет выдавила улыбку. — Может, Джина больше не вернется…
— Ну, это вряд ли! — Стефания поморщилась. — Разве что найдет кого-нибудь побогаче папы…
Дни складывались в недели, а Джина все не возвращалась, и постепенно Маргарет почти забыла о ее существовании. Впрочем, теперь забот у нее прибавилось, так что думать о неприятном времени не было.
Джакомо сдержал слово — Маргарет заняла почетное место хозяйки дома. Поначалу ей пришлось нелегко, но Паола и Адриано мало-помалу приобщили ее к ведению хозяйства.
Маргарет ужасно волновалась, когда на виллу приезжали деловые гости. Она сделала для себя открытие: быть женой и хозяйкой дома — ответственная и нелегкая работа. Тем приятнее было слышать комплименты гостей, и видеть довольные лица мужа и свекра.
— Молодец, дочка! — хвалил ее Джакомо. — Ты у нас хозяюшка что надо. — Он покосился на Роберто и лукаво прищурился. — Надеюсь, под твоим благотворным влиянием и муженек остепенится. Ну, а я буду почивать на лаврах, и нянчить внуков!
Джакомо не упускал случая куснуть сына. Роберто сдерживался, но с трудом. Словом, отношения продолжали оставаться натянутыми, что немало огорчало Маргарет.
— Не понимаю, почему они вечно грызутся! — поделилась она своими тревогами с Сандрой.
— Что тут непонятного? — Сандра усмехнулась. — Джакомо стареет, вот и говорит, что, мол, Роберто еще зелен. Да и, вообще, он боится перемен и не любит рисковать, а Роберто ведет бизнес по-новому. Каждый по-своему прав. Джакомо создал компанию каторжным трудом. Знаешь, он ведь начинал со скромной пиццерии, которая досталась ему по наследству от отца… Он хочет быть уверен, что дело всей его жизни перейдет в надежные руки. А Роберто, как и многие по молодости лет, чересчур увлекался светской жизнью… — Она помолчала. — Джакомо по натуре игрок. То намекнет сыну, что подает в отставку, то публично заявляет, что на покой не собирается. В правлении компании наметился раскол. Надеюсь, у Джакомо достанет мудрости, вовремя уйти. И ради памяти покойной Памелы окончательно портить отношения с сыном он не станет…
Хотя Сандра и не упомянула имени Джины, Маргарет внутренне сжалась. Рано или поздно красотка вернется.
Ну, а пока она не вернулась, Маргарет наслаждалась жизнью. Вилла Феррата становилась для нее домом. Со временем она наловчилась управлять хозяйством, прислуга слушалась ее беспрекословно, и у нее находилось время обследовать красоты острова в компании Стефании, Сандры, а иной раз и Роберто.
Стефания с фамильным упорством продолжала вести с отцом борьбу за независимость. Тот запрещал ей видеться с Ренато, но она умудрялась встречаться с ним тайком, а иной раз вовлекала в свои игры и Маргарет. Девушка настояла, чтобы они познакомились, и Маргарет пришлось признать, что у Ренато был один-единственный недостаток — отсутствие капитала.
— Вот папа говорит, что он меня не стоит, — говорила Стефания, когда они возвращались домой с очередного тайного свидания, — а если честно, Рита, так Ренато для меня слишком хорош! Но я его люблю и сделаю все, чтобы стать ему хорошей женой. У меня получится, вот увидишь!
Маргарет растрогало это признание, но когда она рассказала обо всем мужу, тот не на шутку рассердился.
— Рита, ведь я предупреждал. Не ввязывайся в ее игры! А ты додумалась сопровождать ее на тайные свидания. Тоже мне наперсница! Ну, где была твоя голова?! А что, если отец узнает?
Они чуть не поругались, а вечером Стефания устроила грандиозный скандал со слезами, и, когда Роберто предложил переехать в бунгало, Маргарет обрадовалась. Она успела полюбить этот уютный уголок и по утрам плавала в бассейне. (Один раз Роберто уговорил ее искупаться в море, но она быстро замерзла.)
Домик был небольшой — две спальни, гостиная, кухня и ванная, — но на удивление удобный, а главное — там они с мужем были одни.
— Ну, просто второй медовый месяц! — с блаженной улыбкой сказала Маргарет как-то вечером, когда они с Роберто ужинали вдвоем.
— Медовый месяц придется отложить, сладкая моя!
