Она решила, что он говорит о поцелуе, и, внезапно испугавшись, торопливо прервала его:
– Мы ведь договорились больше не вспоминать о том вечере…
– Я не говорю о том вечере, – яростно отрезал он и неожиданно вскочил на ноги. Эва судорожно схватилась за подлокотники кресла, словно опасаясь, что он подойдет к ней.
Но молодой человек сделал шаг к камину и выплеснул остатки бренди в огонь. Пламя всколыхнулось. Затем он поставил стакан на каминную полку и провел рукой по отполированному дереву.
– Я говорю о вас, мисс Морланд, и даже о Харви. Вы можете казаться очень приятными, но затем… – Он изучал дно стеклянного стакана. – Я вовсе не о той ночи. Но с тех пор я часто вспоминал о ней. И многое передумал. – Он бросил на нее испытующий взгляд. – А вы не думали, мисс Морланд? Или вы не можете вспоминать об этом без стыда?
– Я не… я не хочу говорить об этом.
Энджелл сухо рассмеялся:
– Ах! Еще бы вы хотели!
Девушка почувствовала, как ей становится не по себе. Разговор был для Эвы очень неприятным, но она не знала, как с этим справиться.
– Да, скажите мне еще одну вещь, – продолжал Энджелл. Она знала, что он смотрит на нее, но не сводила глаз с пылающих языков пламени. – Зачем вы меня так целовали?
Она уже открыла рот для суровой отповеди, но он остановил ее, подняв руки, словно сдаваясь.
– Нет-нет! – проговорил он. – Не надо сердиться. Это просто вопрос. Я услышу, что вы ответите, и больше не будем возвращаться к этому. Обещаю. Мне просто необходимо это знать. Почему вы целовали меня с такой страстью?
– Это вы целовали меня. – Голос не слушался ее, и слова прозвучали довольно резко.
Он посмотрел на нее с неприятной ухмылкой:
– Ну, скажем так, я начал.
Девушку охватила паника: да как он смеет язвить! Что же он, в конце концов, за человек? Сначала кажется добрым, а затем…
– Той ночью я думала, что могу вам доверять, – с безнадежностью в голосе проговорила она. – По известным причинам я чувствовала себя с вами в безопасности. Но теперь я понимаю, это было ошибкой. Вас мне следовало опасаться даже больше, чем уличных бандитов.
Она встала, намереваясь уйти. Но неожиданно остановилась. Каким-то шестым чувством она понимала, что он не издевается над ней, что ему можно доверять.
Но он молчал. Она повернулась к двери. Сердце девушки болезненно сжалось. Она внезапно поняла, что пугало ее: страх, что Энджелл разоблачит ее распущенность и безнравственность.
Она решительно шагнул к двери, и тогда он заговорил:
– Мисс Морланд.
– Да? – оглянулась она с робкой надеждой.
Он приподнял брови.
– Вы ведь не одни рискуете.
– Знаю, – быстро ответила она. Ей очень хотелось уточнить, что он имел в виду. Он говорил о себе, о том, что он не готов ехать в Нью-Йорк? Или он говорил о том, как опасен этот поцелуй, о том, что нужно доверять друг другу, о сотнях страхов, таящихся у нее в груди? Но он же не знает об этом, напомнила она себе. Не знает и не может знать, что творится в ее душе.
– Мне известно об этом, мистер Энджелл, – проговорила она более твердо.
– Присядьте на минутку. – Он сказал это слишком фамильярно, и она возмущенно вздернула подбородок. Тогда он шагнул вперед и настойчиво повторил: – Сядьте, мисс Морланд.
Она опустилась на стул.
– Вы ведь действительно не понимаете, что меня беспокоит? – мягко спросил он.
Какое-то время она молчала, но потом проговорила, стараясь, чтобы это прозвучало как можно более нейтрально:
– Да, думаю, что так.
В комнате повисла тишина.
– Простите меня, – добавила она.
Он шагнул к ней, но затем, словно передумав в последний момент, потянулся к бутылке на столике рядом. Бульканье наливаемого в стакан виски прозвучало в тишине неожиданно громко. Она внимательно смотрела на него. Свет лампы играл бликами на его лице.
– Судя по тому, как вы обо мне говорили, вы считаете меня полным ничтожеством. И теперь, вероятно, думаете, я уеду, оскорбившись на это? – тихо спросил он с дьявольской усмешкой.
Она смутилась и отвела взгляд.
– Да, – тихо ответила она. – И я не виню вас за это.
– О, как мило с вашей стороны, – сказал он. Эва быстро подняла голову, пытаясь понять, не смеется ли он над ней, но он в этот момент отвернулся. – Я не уеду из-за этого. Вы оба удивили меня… Но сейчас… – он сделал паузу и повернулся к ней со слабой улыбкой на губах, – сейчас я хотел бы поговорить не о себе.
– Тогда о чем?
– Вы же стыдитесь, что целовали меня, мисс Морланд. Я знаю. И вам хочется теперь сделать вид, что этого попросту не было. Не правда ли? – спросил он.
Эва почувствовала, как в ней вновь поднимается возмущение. Почему он так настойчив?! Ведь он прекрасно знает, что ей больно вспоминать об этом, но все-таки продолжает терзать ее.
Тем не менее она промолчала в ответ, и он продолжил:
– Вы можете делать вид, что ничего не случилось, но я-то все помню. И хотя я достаточно часто бывал в таких ситуациях, на этот раз случившееся было для меня полной неожиданностью.
Выждав некоторое время, он заговорил вновь:
– Дело в том, что этого не должно было случиться! – При этих словах Эва удивленно подняла голову. – Не должно, потому что теперь мы не хотим признаться друг другу, что этот поцелуй был! Потому что если действительно воспринимать это всерьез, то что делать дальше? Как вам следует поступить тогда, мисс Морланд? Выйти за меня замуж? Связать вашу жизнь с моей и ходить со мной по званым вечерам? Жить вместе в этом проклятом городе, который вы так любите?
– Что вы говорите?! – выдохнула она. – Неужели вы предполагаете…
Энджелл покачал головой, словно она была ребенком:
– То есть вы до сих пор не хотите признать, что это все-таки случилось?
Кровь прилила к ее щекам, когда она смущенно посмотрела на него.
– Ваша сестра, Эва, – продолжал он. – Я говорю о ней. Она же никогда не выйдет за меня замуж! Даже не захочет поцеловать. – Он покачал головой. – Я прекрасно представляю, как вы с Харви стоите посреди гостиной и увещеваете мисс Присциллу не волноваться, если я наступлю кому-нибудь на ногу. Или как вы объясняете ей, что не важно, кто я такой, главное, что я смогу прикрыть ее несостоявшегося мужа. Другого. Но вы упустили самое главное.
– А вы за это сразу ухватились!
– Главное – кто отец, – невозмутимо продолжал Энджелл. – Почему он сам не позаботится о ребенке? И что будет с ребенком? Вы думали о том, что он никогда не сможет узнать, кто его отец?
– Он сможет, – запротестовала девушка. – Вы не совсем понимаете. Тут дело в другом.
