Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 32
Дэн удивленно поднял брови.
– Так она выглядит до того, как попадет в солонку?
Аттикус кивнул.
– Тимбукту известен своими соляными копями. В древности сюда съезжались купцы из самых разных стран. Если бы не соль, местные вряд ли бы выжили. Когда-то на месте Сахары расстилался океан, поэтому здесь так много…
Аттикус понял, что разговаривает сам с собой. Дэн ушел вперед. Он успел пройти целых три лотка и теперь стоял возле бочонков с яркими сушеными травами.
– Специи, – коротко пояснил Аттикус. Он боялся, что Дэн снова от него ускользнет.
– Не могу читать этот змеиный шрифт, – пожаловался Дэн. – Здесь есть розмарин и мята?
– Хочешь приготовить на ужин спагетти? Давай вернемся за солью.
– Смешно. У торговца есть эти травы?
Аттикус прочел ярлычки, наклеенные на бочонки, и кивнул.
– Сколько тебе нужно?
– Граммов по пятьдесят хватит.
* * *
Пока Аттикус разговаривал с продавцом, Дэн лениво рассматривал толпу и заметил мужчину, которого вроде бы уже видел возле лавки мясника. На незнакомце был белый балахон и красный тюрбан, лицо закрыто отрезом ткани. Дэн не знал наверняка, он это или нет, – такие балахоны и тюрбаны носили многие мужчины на рынке.
Аттикус вручил другу специи. Дэн положил их в рюкзак и оглянулся, но подозрительный тип уже исчез.
– Ну что, продолжим поиски? – спросил Аттикус.
– Давай лучше поднимемся на крышу и полюбуемся видом, о котором рассказывал Барт.
– Ведь Вес…
– Слушай, я обо всем помню, – прервал его Дэн. – Мы быстро, одна нога здесь, другая там.
Он бросился вверх по лестнице. На втором этаже рынка торговали одеждой, бижутерией, поделками народных мастеров, картинами и антиквариатом. Продавцы буквально вились вокруг покупателей.
– Купи по дешевке!
– Нигде такого не найдешь!
– Порадуй свою маму!
Дэн быстро прошел сквозь толчею, не обращая внимания на предложения торговцев, и остановился у лотка, где висели удивительно красивые изображения пустыни. Перед мольбертом стоял старик. В отличие от остальных продавцов, он мельком взглянул на мальчиков и отвернулся.
– Решил коллекционировать живопись? – спросил Аттикус.
– Размечтался! Просто понравилось. – Дэн стоял перед большим полотном, на котором были изображены ворота Иштар – точная копия ворот в Пергамском музее, вплоть до розы ветров под одним из быков. – Видишь фигурки туров справа?
– Вижу, – ответил Аттикус. – Не думал, что ты знаешь это слово.
Дэн заметил сарказм, но пропустил его мимо ушей.
– Все знают, что тур – это вымершая разновидность быка.
– Вообще-то не быка, а гигантской коровы, – уточнил Аттикус. – Они были под два метра ростом.
Дэн уже не слушал.
– Ладно, взгляни на гигантское жвачное в правом углу!
Аттикус склонился ближе.
– Ух ты! Это же компасная роза де Вирга!
Мальчики обернулись к старику-художнику. Он оторвался от холста и уставился на них немигающим взглядом.
– Вы говорите по-английски? – спросил Аттикус.
– Да, и еще по-французски, по-немецки, по-испански и на всех местных диалектах, – с достоинством ответил художник. Он вышел из-за мольберта и вытер руки о перепачканную красками блузу. – А вы – мальчики с частного самолета, которые разыскивают старинную рукопись.
– Откуда вы…
Художник махнул рукой.
– Весь Тимбукту знает, зачем вы здесь. Насколько я понимаю, рукопись вы не нашли.
– Пока нет, – ответил Дэн. – Ваши картины?
– Да, это мои работы.
– Должно быть, нелегко приходится мастерам кисти в Тимбукту, – предположил Аттикус.
– Единственные, кому здесь живется легко, это мастера кинжала. Я рисую, потому что люблю рисовать. Иногда продам картину-другую, вот только большие полотна не уходят.
– И давно вы здесь? – спросил Дэн.
– Я приехал в Тимбукту девятилетним мальчиком. Отец был персидским дипломатом, начальство его недолюбливало и выслало сюда. Когда мне исполнилось десять, он умер. Мать вышла замуж за местного богача, и мы остались в городе. Кажется, вы знакомы с моим сыном – Башаратом.
– Барт? – в унисон воскликнули Дэн с Аттикусом.
– Это его уличное прозвище. И еще вы знаете моего внука. Его зовут Мышонок.
– Я – Дэн Кэхилл, это Аттикус Розенблюм.
– Меня зовут господин Таджамуль. – Он слегка поклонился. – Знаете, мой сын вас ищет.
– Ну да, мы… – Дэн не хотел признаваться, что они сбежали от Барта. Он указал на изображение ворот Иштар. – Вам приходилось бывать в Берлине?
Господин Таджамуль покачал головой.
– Я не покидал Тимбукту с тех пор, как мне исполнилось десять. Картина написана по фотографиям.
– Хорошие вам попались фото. Я видел стену только вчера, и скажу вам – эта картина ее точная копия, включая компасную розу. Уверяю вас, многие из посетителей музея ее бы и не заметили.
– Вы имеете в виду отметку Колдевея?
– Знаменитого археолога? – спросил Аттикус.
– Когда я был ребенком, он приезжал сюда на раскопки и останавливался у нас. Колдевей помечал этим знаком все свои открытия. На фотографии метку трудно различить, и все же я сразу ее узнал. Мне приходилось видеть ее раньше.
– Где? – спросил Дэн.
– На раскопках! – выпалил Аттикус. – Роберт Колдевей был экспертом по глинобитным сооружениям, как и мой папа!
– Сейчас увидите. – Господин Таджамуль подошел к стопке картин, прислоненных к стене. – Вот она.
Художник достал полотно и показал мальчикам. На холсте был изображен занесенный песком город.
– Видите, это город-крепость. Среди ученых раскопки вызвали массу споров. Колдевей был убежден, что город построили римляне. До этого считалось, что они не проникали так далеко в глубь Африки. Археолог полагал, что поселение при соляной шахте принадлежало Римской империи.
– Римляне – латиняне? – спросил Дэн.
– Видимо, да, – ответил господин Таджамуль. – Ведь римляне говорили на латыни.
Художник провел вымазанным краской пальцем по стене и остановился на компасной розе де Вирга, или отметке Колдевея.
– Там нашли какие-нибудь рукописи? – спросил Дэн. Он едва не подпрыгивал от восторга и нетерпения.
– Мне об этом ничего не известно. Город построили задолго до основания Тимбукту.
– Неужели отметка все еще там?
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 32
