Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
В ресторане Жемчужный заказал столик в довольно удобном и престижном месте и предложил мне ознакомиться с меню, которое тут же любезно положил перед нами один из официантов.
— Заказывайте все, что вам понравится, — сказал Костя, улыбаясь. — Прошу вас, не стесняйтесь.
Несмотря на его любезность, я все же поскромничала и заказала сравнительно дешевые блюда. Потом заказ сделал он, и официант отправился исполнять.
— Вам нравится здесь? — спросил Жемчужный.
— Миленько.
— Никогда не бывали тут раньше?
— Не доводилось. А вы?
— Один раз, — признался он. — Отмечали в компании мой дебют.
— Да? Когда же это было?
— Лет восемь назад. Я — молодой актер.
— И какова же была ваша первая роль? — Мне и впрямь хотелось это узнать.
— Вы будете смеяться, — спрогнозировал он.
— Обещаю, что не буду.
— Я играл олененка Бэмби.
Действительно, не засмеяться было трудно. Я могла представить Костю в любой роли, но только не в роли олененка. Улыбка непроизвольно тронула мои губы.
— Вы обещали, — напомнил он.
— Разве я засмеялась?
— Вы улыбнулись.
— Это разные вещи.
В этот момент официант принес нам заказ, и мы приступили к ужину. Константин разлил шампанское в высокие фужеры и, подняв свой, предложил:
— На брудершафт.
— Согласна, — кивнула я.
— Я пью за вашу красоту, — сообщил он.
— А я за ваш талант.
— Не надо.
— Не спорьте, — остановила его я и поднесла фужер к губам.
Мы выпили, и Жемчужный, перегнувшись через стол, поцеловал меня в губы. Затем, по-прежнему не опускаясь на стул, произнес:
— Ни с чем не сравнимое удовольствие. Вкус любого самого лучшего шампанского меркнет перед вкусом ваших губ.
— Мы выпили на брудершафт, — напомнила я. — А ты продолжаешь говорить мне «вы».
— Прости, — он принял наконец сидячее положение. — Я опьянел.
— С одного глотка? — не поверила я.
— С одного поцелуя.
Да, комплименты делать он умел. Истинно по-актерски.
Я решила сменить тему.
— Слушай, Костя, а почему тот актер, ну Игорь, что ли…
— Игорь, — подтвердил он и слегка помрачнел.
— Почему он назвал тебя Кастетом?
— Это кличка у меня такая, — сообщил Жемчужный. — Среди друзей. Хочешь, тоже зови меня Кастетом.
— Нет уж. Я лучше буду звать Костя.
— Твое право.
Ну вот. А Александр Михайлович говорил, что среди его знакомых нет людей с кличками. Выходит, запамятовал. Или не хотел говорить мне об этом?
Кастет. Вульгарная кличка. А нет ли у него дружка, скажем, тоже актера по кличке Чиф?
Глава 7
— Я чем-то расстроил тебя? — тактично спросил Жемчужный.
— Не ты, — ответила я.
— А кто?
Пора было прощупать почву.
— Мой дядя, — сказала я, вздохнув.
— Сашка? А что он натворил? — Костя сделался само внимание.
— Да ничего он не натворил, — успокоила я. — Просто в последнее время он стал какой-то замкнутый.
— Сколько я помню Сашку, он всегда был такой.
Жемчужный достал пачку сигарет и закурил. Сигареты у него были простенькие, «Ява».
— Не всегда, — заступилась я за мнимого дядю. — С недавних пор у него возникли какие-то проблемы.
— Какие?
— Не знаю. Он не говорит.
— А с чего ж ты взяла, что они возникли?
— Я чувствую.
— Жить одними чувствами опасно, — изрек Жемчужный. — Надо иногда слушать и голос разума.
— К чему это? — удивилась я.
— Просто красивые слова.
Либо Константин и впрямь был от природы бесшабашным человеком, либо все время ломал комедию.
— Он с тобой не делился сокровенным в последнее время? — вернулась я к интересующей меня теме.
— Может, и делился, да я и внимания не обратил, — он выдохнул дым через ноздри и взял в руки фужер. — Предлагаю выпить за любовь. Самое прекрасное чувство на земле. Не думал, что когда-нибудь оно коснется и меня, но вот вчера свершилось чудо. Я влюбился. Я не шучу, Женя. Мне около сорока, а я впервые влюблен как мальчишка.
— В меня, что ли? — я тоже подняла свой фужер.
— Ну а в кого же еще?
Я ничего не сказала в ответ, и мы молча выпили.
— Потанцуем? — предложил Жемчужный.
— Мне кажется, музыка для этого не подходящая. — Мне хотелось поговорить о Решетникове.
— Сейчас закажем, — он поднялся из-за стола и удалился к музыкантам.
Я наблюдала за ним и поражалась. Как могут дружить два таких разных человека, как Решетников и Жемчужный? Это просто уму непостижимо. Разные интересы, разные взгляды на жизнь, да и вообще все разное. Даже характеры диаметрально противоположные.
С музыкантами Константин договорился быстро, и по залу заструилась мелодичная, проникающая в самую душу медленная композиция.
Жемчужный подошел ко мне и склонил голову в полупоклоне. Ну как тут было отказать.
Я поднялась, и мы слились с ним в танце. Надо заметить, что танцевал Костя так же легко и непринужденно, как играл на сцене. Он кружил меня по залу, и другие пары, последовавшие за нами, завистливо поглядывали в нашу сторону.
За первым танцем был второй, за вторым — третий, и только когда оркестр заиграл в четвертый раз, я сказала:
— Давай передохнем. Я устала.
— Слово дамы — закон, — Жемчужный вновь галантно поклонился и повел меня к столику. — Чего хочет женщина, того хочет Бог.
— Это верно, — скромно согласилась я.
Мы вновь приступили к ужину. Я решила больше не терять время понапрасну и активно приступила к обсуждению интересующей меня темы. А именно, что вообще представляет из себя Константин Эдуардович Жемчужный, каковы его взаимоотношения с доктором Решетниковым, и нет ли у него скрытого мотива желать смерти своему другу детства. Но из этой затеи ничего не вышло. Все мои наводящие вопросы в процессе беседы наталкивались на неприступную стену иронии в ответах Константина. Он все время менял тему, начинал рассказывать какие-то смешные истории, а когда я возвращала его к разговору о Решетникове, шутил и подтрунивал над Александром Михайловичем.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
