– Не буду! Роджер говорит, что икра – это рыбкины детки, – заявила Пенелопа.
– Ничего подобного, у них нет деток! Рыбки просто мечут икру…
– А сосиска может метать икру?
– Конечно, нет, дорогая. Сосиски же не живые.
– А Роджер говорит, у его папы сосиска! мечет. Вот поэтому его маме приходится даже…
– Мне совсем не интересно, что говорит Роджер.
На самом деле Еве страшно хотелось узнать подробности интимной жизни Ростонов. Тем не менее обмен знаниями надо было прекратить.
– И вообще такие вещи обсуждать нехорошо1
– Почему, мамочка?
– Потому что нехорошо, – сказала Ева, не в силах придумать сколько-нибудь убедительную причину. Она просто не знала, как поступить. С одной стороны, ее учили, что такие вещи обсуждать неприлично. С другой стороны, необходимо всемерно поощрять природное детское любопытство. В течение всего обеда Ева безуспешно пыталась утихомирить близняшек и думала: «Ну, где этот Генри? Он бы разок рявкнул на них, и конец всем этим разговорам». Однако наступило два часа, а Генри все не было.
Позвонила Мэвис, напомнить, чтоб Ева заехала за ней по пути на симпозиум по нетрадиционной таиландской живописи.
– Понимаешь, Генри нет дома, – объяснила Ева, – он с утра пошел к врачу, я ждала его к обеду, но до сих пор нет. Мне не с кем оставить девчонок.
– Мою машину забрал Патрик, – сказала Мэвис, – а его собственная в ремонте. Я так рассчитывала на тебя!
– Ладно, тогда попрошу миссис Де Фракас посидеть полчасика с малышками. Она сколько раз сама предлагала. Да и Генри скоро придет…
Она пошла в соседний дом, и вскоре старенькая миссис Де Фракас сидела в беседке, окруженная близняшками, и читала им про Рикки-Тикки-Тави. Вдове генерал-майора Де Фракаса было восемьдесят два года, и золотые деньки своей молодости, проведенной в Индии, она помнила намного лучше, чем то, что случилось вчера или на прошлой неделе. В общем, Ева со спокойной душой поехала за Мэвис.
Тем временем в участке Уилт заканчивал свой обед. За едой, рассматривая фотографии, он успел вычислить еще парочку террористов, из тех, что чаще всего появлялись в доме. Вскоре к участку подкатили несколько здоровенных фургонов. Оттуда вывалила целая куча молодцов, одетых кто во что горазд. Инструктаж было решено провести в столовой. Руководить операцией было поручено майору из войск специального назначения.
– Сейчас, – снисходительно начал майор, – начальник отдела по борьбе с терроризмом расскажет о начальной стадии проведения операции. Но прежде я хочу подчеркнуть: мы имеем дело с бандой самых безжалостных убийц в Европе. Никто из них не должен скрыться. В то же время мы хотели бы, по возможности, избежать кровопролития. Однако должен предупредить, что в данной ситуации нам дано право сначала стрелять, и только потом задавать вопросы, если будет кому. Таково распоряжение министра.
Он хищно улыбнулся и сел.
– Когда дом оцепят, – продолжил Мистерсон, – мистер Уилт войдет в дом и попытается вывести свою жену и детей. До этого никто ничего не, должен предпринимать. Так же следует помнить: это наш единственный шанс арестовать как минимум трех главарей банды. Может, и больше. Тут опять вся надежда на мистера Уилта, который сообщит нам, сколько террористов находилось в доме на момент его выхода. На этом я заканчиваю и передаю слово майору.
Он вышел из столовой и отправился в кабинет, где Уилт уплетал за обе щеки пудинг, прихлебывая горячий кофе. У двери кабинета Мистерсон наткнулся на врача и психолога, приехавших с военными. Они изучали Уилта сквозь замочную скважину.
– Нервный тип, – хмуро заключил психолог. – Хуже и не придумаешь. Слюнтяй, побоится пойти на красный свет, даже если вокруг ни машины.
– К счастью, ему не придется ходить на красный свет, – сказал директор. – Ему всего-навсего надо зайти в дом и под каким-либо предлогом вывести оттуда семью. |
– Все равно надо ему чего-нибудь вколоть для храбрости. А то начнется у него мандраж, пальцем в собственный звонок не попадет. Как пить дать, операцию сорвет!
Он побежал за своим саквояжем, а Мистерсон вошел к Уилту.
Ну вот, – сказал он с наигранной бодростью, – теперь вам нужно всего, навсего…
… Залезть в дом, полный головорезов, и попросить жену пойти со мной. Я все знаю, вздохнул Уилт.
– Это вам раз плюнуть.
Уилт скептически посмотрел на него.
«Раз плюнуть», – передразнил он писклявым голосом. – Вы не знаете мою чертову женушку. – До сих пор не имел счастья, – признался Мистерсон.
– Вот именно, счастья, – горько усмехнулся Уилт. – Когда посчастливится, поймете: на мою просьбу выйти из дома она найдет тысячу отговорок.
– Что, очень несговорчивая?
– Нет, почему же, вполне сговорчивая, вполне. Только непредсказуемая очень.
– Значит, если ее, скажем, попросить остаться, то она сделает наоборот, так?
– Если я, зайдя с улицы, попрошу ее остаться дома, – сказал Уилт, – она решит, что у меня поехала крыша. Представьте себе: вы спокойно сидите дома, тут является жена и ни с того ни с сего норовит удержать вас дома, хотя вы и так не собирались никуда уходить. Тогда б вы сразу заподозрили, что дело тут нечисто?
– Пожалуй, да, – согласился Мистерсон. – Мне только сейчас в голову пришло…
– Лучше поздно, чем никогда, – съехидничал Уилт. – В общем, я не намерен…
Тут дверь распахнулась, и вошел майор в сопровождении двух парней. Оба были в джинсах, майках с надписью: "Ура ИРА!!!" и с огромными сумками в руках.
– Мы вас прервем ненадолго, – сказал майор, – нужно чтобы мистер Уилт нарисовал подробный план своего дома: вид сверху и в разрезе.
– Зачем? – поинтересовался Уилт, не отрывая взгляда от надписей на майках.
– На тот случай, если придется штурмовать дом, сэр, – деловито пояснил майор. – Надо наметить секторы обстрела, мертвые зоны. А то врываешься в дом и не знаешь, где кухня, а где сортир…
– Знаете, ребята, – сказал Уилт, – если вы припретесь на Веллингтонроуд в таких маечках, да еще с этими сумками, то до моего дома просто не дойдете. Соседи вас на фонарях развесят. Племянника миссис Фогин взорвали в Белфасте, а у профессора Болла с голубыми свои счеты. Его бросила жена и вышла замуж за педика.
– Он прав, ребята, наденьте майки с надписью: «Вон из Англии родной и индус, и голубой!», – велел майор.
– Я бы не советовал, – заметил Уилт. – Семейству Бокани из одиннадцатого дома только дай повод потрепаться о расовой дискриминации. Придумайте что-нибудь нейтральное.
– Микки Маус подойдет, сэр? – спросил один из сопровождающих майора.
– Так и быть, – сердито буркнул майор, – ты наденешь Микки Мауса, остальные – Дональда Дака.
