Итак, что мы имеем? Клан вампиров – Ян в полном одиночестве. Удивительно. Клан оборотней – Тая, Серендор, Тар, из младших семей несколько негуманоидов. Представительно. Маги – с ними все ясно – традиционная тройка. Ощущающие – Летт, Клео (интересно, линии какого клана будет придерживаться она?), Ранест и…все?! Странно. Призраки – Лау, как же без него. Высоченный и тонкий как ветка неранец, негуманоид, смахивающий на палочника. Где-то в задних рядах притаились метаморфы, лесные духи и представители прочих экзотических, а потому немногочисленных кланов, практически никогда не утруждающих себя голосованием ввиду своей совершенно аморфной политической конституции.
Так-так-так. Из славного отряда внеклановых личностей я одна. Чудненько.
Из созерцательного ничегонеделанья меня вырвал внезапно прекратившийся шепоток и переговоры вполголоса. Тишину можно было резать на куски.
Ранест поднялся со своего места. Оглядел аудиторию, поглаживая окладистую седую бороду, и на правах старейшего представителя самого многочисленного клана открыл заседание.
– Итак, хотелось бы прежде всего поприветствовать почтенное собрание, – он со старомодной учтивостью поклонился, на что большинство ответило кивком. – Думаю, что не ошибусь, позволив себе предположить, что всем присутствующим известна цель сбора Совета.
Совет откликнулся согласным гулом.
– И тем не менее, я позволю себе повториться, ибо таковы правила. Надеюсь, возражений ни у кого из присутствующих нет? – возражения против традиционной процедуры были, но их владельцы предпочли промолчать. – Ну что ж. Наместник высокочтимого создателя нашего мира, нашей Безымянной, должен сложить с себя власть, даваемой ему Советом. Ибо пришел срок нового выбора. Так воздадим же хвалу тому, кто дал нам возможность этого выбора – выбора одного из нас, ибо чтобы править достойно, необходимо на себе познать нужды и чаяния своего народа. Напомню вам, почтенное собрание, что наш выбор тем ответственнее, что лиан, которого мы выберем, будет отстаивать наши интересы на Высоком Собрании. Так воздадим же хвалу!
Члены Совета, кто равнодушно, кто с раздражением, повторяли за Ранестом древние ритуальные слова благодарности божеству. Божество скромно пристроилось на ветке варины и придавало смысла словам древней клятвы-обещания, насколько я его знала, не больше, чем те, кто ее произносил. Мир еще не знал бога, столь демократичного и близкого к своей пастве, и я, честно говоря, не знаю, зачем ему вся эта возня со светской властью. Впрочем, пути Господни неисповедимы, как говорят люди. Может, в этом и есть смысл.
Ранест обвел собравшихся укоризненным взглядом, по-своему, очень мягко и вежливо, пытаясь хоть кого-то пристыдить. От наивной веры старика во всю эту мишуру мне стало неудобно – я вообще ничего не говорила. Многие нетерпеливо ерзали, ожидая окончания ритуала.
И он шел своим чередом.
– Пусть лиан встанет и официально отречется от власти, ибо таков закон.
Летт рывком встал с места и, прищурившись, оглядел присутствующих. На мне его взгляд странно дернулся. Развернулся и размашистыми шагами прошел в центр круга. Что-то затевается. И я даже знаю что.
Я глянула на Яна. Бесится, ибо знает, что сделать ничего не сможет, несмотря на влияние. Летт…смиряется со временными неудобствами. Сахарный ты мой! Я сделала большую глупость, что пришла. А если бы не пришла – сделала бы глупость еще большую. Делаю большие успехи на ниве парадоксального мышления. Умница, девочка!
– …выбор Совета будет достойным. Я в этом не сомневаюсь, – Летт обвел аудиторию тяжелым взглядом. Лойон открыл было рот, но благоразумно решил не лезть, пока его положение шатко. Клан магов сейчас не в том состоянии, что бы диктовать свою игру. Умный мальчик. Через пару лет, если удержится на этой вершине, самой неверной и ненадежной, его влияние будет огромно.
Летт снял с пальца тройную рубиновую змейку и передал Ранесту. На обратном пути к своему месту скользнул по мне взглядом и едва заметно кивнул. Мда-а? Все-таки не ожидала. Но может… Инстинкт №1 взял наконец и его за жабры? Ладно, не будем передергивать. Против традиции не попрешь. Хотя я была уверена, что он будет упираться руками, ногами и хвостом. Ну что ж-ж, душу греет мысль, что и он может измениться. На худой конец – принять происходящее как неизбежное. Хотя представляю, как его это коробит. Еще бы – им, светлейшим принцем крови, пренебрегают. Мало того, используют в качестве банальнейшей ширмы.
– Итак, ритуал проведен по всем правилам и закончен. Не пора ли наконец перейти к текущим вопросам? – торопится, ой торопится оборотень. Котировки Серендора в моих глазах плавно упали. Ну-ну.
– Может, и пора. Только на вашем месте, молодой человек, я бы проявил больше уважения к Совету, – котировки упали не только в моих глазах. Ранест поджал губы и сел. Серендор фыркнул. Тихо, но я слышала. Болван. Этот голос он уже потерял – Ранест всегда руководствовался своим отношением к кандидату, а не линией клана. Эту причуду ему всегда прощали, так что его голос заполучить можно всегда. Самый натуральный болван.
– Предлагаю выбор лиана отложить к концу заседания. Возражения?
Грубо и самоуверенно. Нарывается.
– Кто это умер, что ты стал королем?
Ну что я говорила?
– Белый Волк, – надменно брошенная фраза еще не успела отзвучать, а добрая половина Совета уже напряглась. Крайне опрометчивый и недальновидный шаг. Кая любили или по крайней мере уважали все.
– И ты вздумал встать на его место? – Ян Кая не любил, даже ненавидел. Но, безусловно – уважал. При том, что вражда между оборотнями и вампирами вошла в легенды.
– Не кланнику вампиров совать нос в дела Стаи.
– Если кто и будет мне указывать, то не зеленый зарвавшийся мальчишка! Уважай старших, волчий щенок!
– Вот уж не думал, что возраст имеет такое значение. Члены Совета равноправны, если я помню закон. Впрочем, – он приподнял брови и с издевательской вежливостью поклонился. – если господин комендант утверждает, что в законе написано иначе – я возьму свои слова обратно. Ведь кому знать закон лучше, не правда ли?
Большая ошибка. Очень серьезная. Никогда не тыкай в глаза Вайскопфу законами – это правило. Никогда не пытайся унизить вампира. Он и так сегодня шальной, теперь последствия могут быть непредсказуемыми.
Я вскочила. Если их сейчас не развести, пустопорожнее гавканье будет продолжаться до вечера, а у меня еще масса дел. К тому же это все равно моя неофицальная обязанность на Совете – следить за порядком, так же как и у Ранеста – проведение официальной части.
– Вайскопф, Серендор, уймитесь! Свои личные проблемы решать будете после окончания Совета!
– Уж кому бы говорить, Волчица!
Щенок! Терпеть грязные намеки от старого врага – это одно, но от него… Действительно, зарвался.
– Да, мне и говорить, раз вы не можете держать себя в руках! Что вы тут устроили? И еще метите на место Вожака? – я прищурилась и улыбнулась. Очень многообещающе. И очень, очень недобро. Как бы то ни было, Серендор мгновенно вспомнил, кто я. И почел за лучшее заткнуться. Я послала точно такую же милую улыбку вампиру. Вайскопф смерил противника взглядом, в котором явственно читалось обещание так просто этого разговора не оставить, и уселся на свое место с непроницаемым выражением лица. Что-то будет.
