— Вот это — дыра в обшивке Сферы, — пояснил он. — Вот долина, дно которой покрывает кислородный ледник. Это тоннели, через которые в долину проникает космический холод, заставляя кристаллизовываться часть атмосферы. Но гейзеры, которые бьют из-под ледника, вырываясь через трещины, ясно показывают, что тепло, проводимое оболочкой Сферы, способно растопить ледник, и этому препятствует только холод, проникающий из района бреши. Если мы перекроем все тоннели, изолируя брешь, то в долине между двумя хребтами возникнет новый микроклимат, тепло перестанет уходить оттуда, восстановится атмосфера, а из-под растаявшего ледника обнажится древняя поверхность Сферы, которая наверняка имеет почвенный слой.
— И как ты собираешься перекрыть эти трубы? — хмуро спросил Сергей. — Ты видел их диаметр?
— Видел, — ответил Семен. — Но у нас есть ваши шагающие машины, которым под силу такой труд. Придется немного модернизировать их, но с этим легко справятся ремонтные механизмы «Нибелунгов».
— А почему мы должны преодолевать эти трудности и вообще, на кой черт нам оставаться в этом мире, если война давно кончилась? — спросила Элен, у которой пока что возникало больше сомнений и вопросов, чем энтузиазма.
— Возвращение невозможно, — спокойно ответил ей Семен. — Мы интегрировали «Генезис» в разрушенные структуры «Звездной Крепости», чтобы обеспечить надежное энергоснабжение и компьютерное управление сохранившихся криогенных залов. Мы не можем совершить процесс расстыковки и отключения систем, не повредив при этом спящим детям. Улетая сюда, мы не рассчитывали встретить людей и не думали о возвращении в обитаемые миры, — откровенно признался он. — Наша цель — основать колонию, которая будет изолирована от остальной части Человечества, и этот мир как нельзя более подходит для обозначенной цели.
На некоторое время у костра повисла тишина.
Каждый, глубоко переживая, обдумывал сказанное.
— Но почему? — наконец, не выдержав, спросил Сергей, выражая при этом вопрос, читавшийся в глазах как минимум троих участников разговора. — Почему мы должны жить тут?
Семен, который ждал подобной реакции, пожал плечами.
— Мы никого не принуждаем к этому, — ответил он. — Это ваше право — остаться с нами или идти своей дорогой. Мы с Яной и Андором не собираемся возвращаться в «цивилизованные» миры.
Яна, молчавшая до сих пор, неожиданно подняла голову, взглянув на Элен. Две женщины встретились взглядами и несколько секунд смотрели в глаза друг другу.
— Мы не вернемся, — негромко произнесла Яна. — Когда мы росли на кладбище кораблей и страстно мечтали о возвращении к людям, то не думали, что предвкушение праздника окажется во сто крат лучше, чем сам праздник. Дети, которые спят в криогенных залах «Крепости», не заслужили участи сирот.
— Все это хорошо в теории… — упрямо пробурчал Сергей, для которого заявления андроида оставались только словами, не более. Он смотрел на Андора, как на человекоподобную исполнительную машину, не понимая при этом, что в своем саморазвитии тот уже много лет назад пересек критическую черту и приобрел собственный разум. — Я не понимаю, почему мы не можем вернуться назад, в нормальные миры, и обратиться к какому-либо из планетных правительств?
— Потому что здесь у спящих детей есть шанс получить все технические блага цивилизации, избежав при этом атмосферы ненависти, нищеты и насилия, которая, к сожалению, сейчас присуща большинству послевоенных миров, — ответила ему Яна. Она вновь покосилась на Элен, которая сидела в напряженной позе, машинально покусывая губу, и добавила:
— Мы мечтали вырастить новое поколение вдали от войн… Извини, Сергей, но не думаю, что ты или кто другой сможет помешать нам, когда судьба наконец дала шанс на осуществление мечты.
— Да я не собираюсь вам мешать, но они! — рука Сергея выразительно указала вниз, где в туманной дымке испарений застыли сумеречные пространства заболоченных равнин.
— Они нам не помеха. Андор объяснил, каким образом мы можем отвоевать для себя место под этим солнцем, не развязывая при этом войны, ни с насекомыми, ни с кем бы то ни было вообще. Это удивительный мир, и думаю, что будет совсем несложно просто принять его и попытаться понять, полюбить, а не изнасиловать.
Конец едва начавшемуся спору внезапно положила Элен.
— Семен и Яна правы, — произнесла она, почему-то глядя при этом на андроида. — Нам нет смысла возвращаться. Нас никто не ждет там… — Ее глаза по невольной привычке посмотрели на небо, хотя внутри Сферы понятие «небеса» несколько меняло свой привычный смысл. — Когда нас вербовали на Земле, то единственным нашим стимулом было стремление покинуть перенаселенный мир. Эта мечта сбылась, мы выжили, так зачем искушать судьбу? — Она говорила необычайно спокойно, с какой-то отрешенной вдумчивой грустью в голосе. — Нет… — она покачала головой, взглянув на Сергея. — Ты, как хочешь, но я останусь…
Он смотрел на нее, не веря ни глазам, ни ушам.
И это лейтенант Райт?!
— Элен, что с тобой случилось? Ты же всегда стремилась…
— Я всегда делала не то, что хотела на самом деле. Меня вынуждали быть лейтенантом Райт. А я мечтала быть женщиной… — тихо, без злобы и напряжения, ответила она.
Никто не смог возразить ей — ни Сергей, ни Олег, которого обуревали схожие чувства.
Пять человек и мыслящий дройд сидели подле теплящегося костерка, на склоне пластиковых скал, под чуждым солнцем совершенно фантастического исполинского мира, и думали в этот миг каждый о своем, но вместе — об одном и том же.
Им предстояло сделать нелегкий выбор и пройти совершенно непредсказуемый путь, чтобы в будущем их потомки смогли наконец объяснить происхождение раскинувшегося вокруг искусственного мира, выжить в нем, сохраняя все то сокровенное, что несет в себе имя собственное: Человек…
