Ответ Коннора был мгновенным и безоговорочным.
— Уильямс, катапультируйся немедленно!
* * *
Жнец, подхваченный стремительным течением, все-таки разжал клешню и выпустил пленника. Райт наконец-то освободился и отчаянно забил ногами, устремляясь к поверхности воды. Прошла уйма времени, когда наконец его голова поднялась над белой пеной. Любой другой пловец уже потерял бы сознание. Несколько глубоких вдохов наполнили легкие воздухом, и тут Маркус увидел, как прямо на него падает объятый пламенем истребитель.
Райт прогнулся назад, снова заработал ногами и опять нырнул, стараясь добраться до дна, с которого только что поднялся. Он очень быстро двигался под водой — быстрее, чем когда-либо, — но все же недостаточно быстро, чтобы уйти от груды металла, рухнувшей почти прямо на него. Вода быстро справилась с огнем, пожиравшим останки разбитого самолета, и потащила их, а с ними и попавшего в ловушку человека вниз по течению.
* * *
Он уже не представлял, сколько времени провел под водой, и как далеко от моста унесло его течением. От обломков сбитого А-10 уже не осталось и следа. Сознание в нем едва теплилось, когда Райт закашлялся, выплевывая речную воду, и удивился тому, что еще жив. А потом с испугом заметил, что половина его туловища все еще находится в потоке, который притащил его к песчаной отмели. Райт твердо сказал себе, что ответы на вопросы он будет искать позже.
На этот момент достаточно и того, что он остался в живых.
Маркус понимал, что любое неосторожное движение или какой-нибудь обломок, принесенный течением, могут отправить его обратно в реку, а он уже не в состоянии бороться с водой. Поэтому в первую очередь надо выбраться на берег. Выполнив эту задачу, Маркус Райт перекатился на спину и попытался прийти в себя и собраться с силами.
«А вот этого делать нельзя», — сказал он себе.
Лежание на берегу реки под палящим солнцем грозит быстрым обезвоживанием. Кроме того, на открытом месте он был доступен сенсорам любой патрулирующей машины. Райт застонал, перевернулся на живот и постарался встать на колени. Справившись с этим, он сделал глубокий вдох, встал, покачнулся, но устоял и сумел выпрямиться.
Поскольку он упал в реку, можно предположить, что Терминаторы будут искать его именно здесь. Райт определил положение солнца и направился на север, подальше от воды.
Забираться по крутому склону, представлявшему собой галечную осыпь, было не слишком легко, но это давало одно весомое преимущество. Песок и камешки под его ногами при каждом шаге соскальзывали вниз, засыпая вмятины, оставленные его ногами. Не останется никаких следов. Райт не знал, что за местность его окружает, а потому, придерживаясь северного направления, зашагал к единственному в обозримом пространстве искусственному сооружению. Возле него по крайней мере он сможет укрыться в тени.
Как оказалось, покосившаяся высоковольтная опора предложила ему не только тень, но и неожиданный сюрприз.
Парашют, свисавший с одной из крестовин накренившейся вышки, было невозможно не заметить. Легкая ткань колыхалась от дуновения едва заметного ветерка. Нет сомнений, Что парашютист катапультировался с одного из двух подбитых военных самолетов. Райт подошел ближе и только тогда увидел, что на запутавшихся нейлоновых стропах висит тело.
Тело безвольно покачивалось под смятым куполом, словно под саваном.
И тут Райт услышал оклик:
— Эй!
Короткое приветствие было произнесено едва слышно, но Маркус не ожидал и этого. Но хотя голос прозвучал тихо, Райт тотчас определил, что повисший на опоре пилот обладает либо необычно высоким голосом, либо другим набором хромосом. Райт обошел основание опоры, вгляделся в пленника и понял, что последнее предположение оказалось верным.
— Эй! — Вторая попытка мало чем отличалась от первой. — Ты мне не поможешь?
Стоя на песчаной насыпи, Райт запрокинул голову и наметил маршрут подъема, а потом стал карабкаться наверх с ловкостью гиббона. Скорость его восхождения поразила пилота. И самого Райта тоже. Но, в конце концов, разве в детстве он не лазал по деревьям проворнее всех своих приятелей?
Маркус осмотрелся:
— Прекрасный вид.
Затем повернулся и начал распутывать стропы, чтобы освободить женщину.
— Меня зовут Уильямс. Блэр Уильямс.
— Маркус Райт.
Он продолжал разбирать стропы, но уже понимал, что заниматься этим можно очень долго. Он сознавал также и то, что на вершине высоковольтной опоры он так же беззащитен, как на песчаном пляже, и это его не радовало. Пилот Сопротивления, висевшая на парашютных стропах, представляла собой еще более отчетливую цель.
Их мысли и выводы совпали.
— Мне нравится считать себя сильной личностью, Маркус, — заговорила она, — но в таком положении, как это, бессмысленно задерживаться. — Она кивнула вниз, на землю. — Как насчет того, чтобы перерезать стропы? У меня есть нож.
Он прекратил безуспешные попытки распутать узел.
— И где он?
— Над левым сапогом. В ножнах на голени.
Райт схватился одной рукой за перекладину, вытянулся всем телом, но не смог достать до указанной точки.
— Мне до него не дотянуться.
— Тогда держись крепче.
Она стала раскачиваться на стропах взад и вперед, все увеличивая амплитуду и, похоже, совсем не задумываясь о том, что может выпасть из своей сбруи. Райт дождался подходящего момента и точно рассчитал бросок. Его пальцы за один раз сумели расстегнуть ножны и выхватить нож. Он оказался больше, чем Райт себе представлял; длинный, острый, с крупными зубьями на одной стороне лезвия.
Он восстановил равновесие на своем насесте и восхищенно осмотрел оружие. Впервые с того момента, когда к нему вернулось сознание, воспоминания оказались приятными. В лишенной друзей жизни ножи всегда представлялись ему надежными товарищами, готовыми выполнить все, что он от них ожидал. Иногда даже чересчур готовыми.
Он постарался прогнать непрошеные воспоминания.
— Отличный нож.
Что-то в его голосе, а может, в выражении лица заставило Уильямс ответить напряженно и коротко:
— Спасибо. Мой любимый нож.
Он никак не отреагировал на ее слова и начал перепиливать самое толстое переплетение строп. Добравшись до середины, он вдруг понял, что, лишившись единственной опоры, женщина может разбиться при падении. Песок у подножия опоры был рыхлым, но для прыжка с такой высоты этого явно недостаточно. Слегка развернувшись, он протянул ей левую руку:
— Держись.
Она кивнула и снова слегка раскачалась, чтобы до него дотянуться. Райт крепко обхватил ее правую руку и снова принялся пилить. Последнюю стропу разрезать не пришлось — с негромким треском она лопнула под весом повиснувшей на ней женщины. Пролетев пару футов, Уильямс резко остановилась и обнаружила, что болтается высоко над землей.
