Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Факел, который нес в руке Габд-а-Батх, упал на пол и едва теплился. В подземелье стало почти темно. Ат Сефор понял, что очень скоро и этот последний свет погаснет, а затем и затхлый воздух подземелья кончится… тогда они с Шейхом Ночи в страшных мучениях умрут, завидуя Кривому Шакалу, смерть которого была, по крайней мере, быстрой и не слишком мучительной.
Нет, напрасны были все неисчислимые жертвы, которые принес молодой жрец, зря он осквернил свою вечную душу! Ни славы, ни могущества не принесет ему поход в обитель смерти! Многомудрый Семос сделал все, чтобы не выпустить священный папирус, средоточие мудрости, из своих мертвых рук!
Он представил мертвого жреца, который сейчас лежит в своем разоренном саркофаге и радуется, что неудачливый похититель его мудрости недалеко ушел…
– Я говорил этому сыну Сета, что отнимать долю у мертвых – это плохо! – по-прежнему надменно произнес Габд-а-Батх, нарушив гнетущую тишину подземелья. – Он не послушал меня, и вот какое наказание его постигло!
– Не знаю, лучше ли наша доля, Шейх, – отозвался Ат Сефор. – Мы останемся здесь навеки… точнее, до самой смерти, которая наступит очень скоро!
– Ты судишь чересчур поспешно, жрец! – прервал его Шейх Ночи. – Я намерен получить обещанную тобой награду. Я выполнил свою работу, теперь твоя очередь выполнить наш договор! Или ты собираешься отступиться от своего слова?
– Но для этого нам потребуется совсем немного, Шейх, – с горечью произнес Ат Сефор. – Выбраться из этого подземелья!
– Значит, мы выберемся из него! – и Габд-а-Батх поднял с земли едва чадящий факел.
– Что же ты собираешься сделать, Шейх, – ногтями прорыть ход в этой горе камней и глины, как слепой крот?
– Нет, жрец, я не намерен уподобляться кроту! – ответил Шейх Ночи, гордо вскинув голову. – Мне угодно подумать и найти выход из этой ловушки!
Ат Сефор опустился на каменный пол. Он не верил в возможность спасения и решил провести последние минуты перед смертью за изучением бесценного папируса.
«…Это число – ключ к любому замку и ответ на любой вопрос… – читал он священные иероглифы. – Нет такой двери, которую не открыло бы его могущество…»
Если бы священное число помогло им выбраться из этого подземелья!
Ат Сефор оторвался от чтения, чтобы взглянуть, чем занимается Габд-а-Батх.
Шейх Ночи обходил камеру, подняв факел над головой и глядя на то, куда отклоняется его коптящее пламя.
В полутьме глаза Шейха блестели, как драгоценные камни на изваянии фараона, и Ат Сефору на какое-то мгновение показалось, что перед ним – не человек, а бесплотный дух, выходец из Царства Мертвых, из великой Западной пустыни.
Вдруг Габд-а-Батх издал гортанный возглас и встал на колени, опустив факел почти к самому полу камеры.
Теперь и молодой жрец увидел, что дым от факела немного отклоняется книзу и втягивается в едва заметную щель, проходящую по нижнему краю стены.
Шейх Ночи вернулся в главную погребальную камеру, к саркофагу Семоса, и принес оттуда бронзовый ломик, брошенный там одним из его подручных. Вставив ломик в щель между полом и стеной, Габд-а-Батх навалился на него всем весом.
Стена не поддавалась, и шейх повернулся к Ат Сефору:
– Помоги мне, жрец! Или ты не хочешь выйти на свет ночных звезд? Не хочешь отдать мне то, что должен?
Ат Сефор поспешно подошел к Шейху, навалился вместе с ним на ломик. Соединенных сил двух человек оказалось достаточно, и большая часть стены, словно тяжелая дверь, с глухим скрипом отъехала в сторону. За ней обнаружился темный лаз, больше напоминающий звериную нору, чем проделанный людьми подземный ход.
Молодой жрец вспомнил, что во многих гробницах предусматривают запасные выходы – на тот случай, если главный придется замуровать, чтобы спасти захоронение от воров.
Именно в таком запасном лазе они с Шейхом и оказались.
– Ну что, жрец, ты все еще спешишь на свидание с Анубисом или твои планы изменились? – насмешливо спросил Габд-а-Батх и первым скользнул в темноту.
Несколько минут они, оскальзываясь и обдирая локти, карабкались по тесному и крутому проходу, и наконец лицо Ат Сефора почувствовало свежее дуновение ночного ветра.
Он прополз еще несколько локтей, и внезапно его щеку оцарапала ветка колючего кустарника. Молодой жрец сделал еще одно усилие и выкатился на каменистый склон. Заросли колючих кустов закрывали от посторонних глаз устье пещеры, которая служила вторым входом в гробницу многомудрого Семоса.
Ат Сефор растянулся на камнях, вдыхая благоуханный воздух ночи и созерцая россыпь бесчисленных звезд у себя над головой. Казалось, никогда он не видел ничего более прекрасного!
Тут он почувствовал у себя на груди деревянный футляр с папирусом, и его радость стала еще больше.
Он проник в Царство Мертвых, подобно Осирису – и подобно ему, вернулся оттуда, добыв величайшее сокровище! Мудрость Мудрых, папирус Тота, содержащий в себе великую власть, великую тайну – величайшее из всех чисел!
– Ты собрался спать, жрец? – окликнул его Габд-а-Батх. – Еще не время. У нас есть еще кое-какие дела и время до рассвета. Я должен получить свою награду! А для начала найдем моих людей – тех, которых мы оставили снаружи сторожить вход в гробницу!
Ат Сефор легко вскочил – воздух ночи вернул ему силы.
Вслед за Габд-а-Батхом он спустился с пригорка и, пригибаясь, прячась за камнями и кустами, прошел к тому месту, где темнело надгробье жреца Семоса.
Шейх Ночи остановился, не доходя до надгробья, сделал предостерегающий знак и замер, вслушиваясь в едва слышные звуки, доносящиеся со всех сторон. Выждав несколько минут, он поднес к губам ладонь и издал тот лающий смех, который уже слышал Ат Сефор – тот леденящий душу лай, которым обмениваются в ночи шакалы, священные звери Анубиса.
Ответом на его лай была тишина.
Габд-а-Батх выждал еще минуту и повторил свой сигнал, но на него опять никто не ответил.
– Мне не нравится это, жрец! – едва слышно прошептал Шейх и, крадучись, едва касаясь ногами земли, двинулся вперед.
Не доходя нескольких шагов до надгробья, он вдруг замер и склонился к чему-то, что темнело у его ног.
Ат Сефор приблизился к своему спутнику и тоже наклонился, чтобы разглядеть этот темный предмет.
Это был человек, не подающий признаков жизни. Приглядевшись к мертвецу, жрец увидел, что горло его перерезано от уха до уха, а короткая темная накидка пропитана кровью.
– Это Ихневмон, предпоследний из моих людей! – бесстрастным шепотом сообщил Габд-а-Батх.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
