Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
Но Ирина делась. И вообще в той квартире, куда Алексей приехал на следующий день, никого не было. И в последующие тоже. И когда Водопьянов уже мало на что надеялся и на квартиру сам не ездил, а посылал пацанов, там появилась девчонка. Ее-то пацаны повязали и привезли к нему.
…Когда Лариса узнала эти подробности, ситуация, конечно, для нее прояснилась. Но это не убавило гнева в адрес Водопьянова. Лариса рвала и метала в кабинете Карташова.
— Меня никоим образом не устраивают его объяснения и извинения, — кричала она. — Они избили мою дочь, держали где-то впроголодь, да и вообще — они ее похитили! Уже одного этого достаточно, чтобы засадить их за решетку! Я, конечно, могу постараться и сама разобраться с ними, но считаю, что действовать в данном случае нужно цивилизованными методами! Тем более что против них куча улик! Моя дочь даст показания, напишет заявление, опознает всех — что там еще у вас положено?! Этот человек должен быть наказан.
— Успокойся, Лара, — пытался охладить ее пыл Карташов. — С дочерью твоей теперь точно ничего не случится, Русак этот по заслугам так и так получит, тем более, не забывай: на нем самом теперь висит подозрение в убийстве!
— Мне плевать на это, я хочу, чтобы он был наказан за мою дочь, — Котова не хотела ничего слышать.
Полковнику с трудом удалось ее убедить, что следствие по делу Водопьянова отнюдь не закрыто, что с ним еще будут разбираться и разбираться, откапывая и иные его грехи, и что главное — он останется в стенах УВД.
— Я все равно позабочусь о том, чтобы он не вышел на свободу как можно дольше, — заявила напоследок Лариса, и на этом они с полковником временно распрощались.
* * *
Несмотря на то что в результате блестящего силового рейда за город был арестован Алексей Водопьянов, существенных подвижек в раскрытие дела об убийстве Садовникова это не внесло. Русак твердо стоял на своей версии при задержании и подробно записанной уже в милиции при допросе.
Об этом сообщил Ларисе капитан Гунин, когда на следующий день она позвонила в милицию. Собственно, позвонила она просто так, как бы по инерции. После истории, случившейся с Настей, Котова будто потеряла интерес к расследованию. Главное теперь было обеспечить безопасность дочери.
Но неожиданно капитан произнес:
— Лариса Викторовна, мне кажется, что есть повод для нашей с вами встречи.
«Еще ухаживать начнет!» — подумалось ей. В голосе капитана, обычно лишенном эмоций, проскальзывали какие-то просительные нотки.
— А что случилось? — осторожно поинтересовалась Котова.
— Да, собственно, у нас некоторые затруднения.
— Ну хорошо, я подъеду, — согласилась Лариса.
Она поняла, что Гунин не хочет говорить об этом по телефону. Скорее всего, какая-нибудь просьба. А Лара слишком много возомнила о себе как об объекте для романтических чувств.
Гунин сообщил ей, что объявилась жена Дмитрия Садовникова.
— Вернее, вдова, — поправился капитан. — Де-факто, как говорится. Официального документа о разводе нет.
— Так в чем же дело? — пожала плечами Котова. — Если есть мотивы, то надо разрабатывать!
— Алиби проверяем, — коротко отрапортовал Гунин. — Только у нее тут свои проблемы… Она вся такая нервная, как будто ее, извиняюсь, сзади постоянно шилом тыкают… — усмехнулся присутствующий здесь майор Меньшов.
— Мы ее допрашивать начали, а она в истерику кинулась. У меня, мол, муж умер, пускай бывший, но все равно горе. Это первое. А второе — утверждает, что из квартиры Садовникова пропали ее вещи. Статуэтки там какие-то. Она их в свое время не забрала оттуда, и вот они пропали, — сообщил Гунин.
— И что же, истерика из-за статуэток, что ли? — удивилась Лариса.
— Да ей, по-моему, особого повода и не надо, — заметил майор Меньшов. — Мы с ней здесь вдвоем едва справились, только успевали стакан с водой подносить.
— И что же, она хочет, чтобы вы их нашли?
— Да, — коротко ответил Гунин. — Хочет, чтобы нашли статуэтки. Хотя дураку понятно, что мы не будем этого делать. Есть и еще один момент… Она говорит, что следит кто-то за ней.
— А по-моему, она просто дурочку из себя строит, — снова вмешался Меньшов. — Сама замочила мужика из-за хаты, а теперь выдумывает всякую ерунду!
— Алиби проверяем, — парировал Гунин.
— Она могла вступить с кем-нибудь в преступный сговор, — не согласился Меньшов. — Подослать кого-нибудь, обеспечив себе алиби.
— Так, орлы, дискуссию прекращаем, — раздался сзади начальственный баритон.
В кабинет вошел полковник Карташов.
— У вас два подозреваемых реальных, а они сидят рассуждают, — развел он руками. — Садовникова этого закрывать надо быстрее, других дел полно! А скоро штабные учения, проверки, комиссии! У вас бумаги не готовы! Они сидят, рассуждают…
— Это я виновата, Олег Валерьянович, — взяла огонь на себя Лариса. — Я пришла и замутила воду.
Карташов ничего не сказал, только пронзил ее острым взглядом. Как будто хотел сказать: «Да, уж это ты, мать, умеешь, что говорить!» Но вместо этого успокоительно и вместе с тем жестко произнес:
— Короче, этому Русаку вчера ввалили по полной программе, и за киднепинг и вообще за все. Колите его, колите! — пристукнул пальцами полковник. — А ты можешь не беспокоиться, Лариса Викторовна, с дочерью твоей больше ничего плохого не случится.
Произнеся эту патетическую речь, Карташов вышел из кабинета. Гунин с Меньшовым переглянулись, хотели, видно, обменяться мнениями по поводу состоявшегося разноса, но при Котовой не решились.
— Лариса Викторовна, видите, товарищ полковник требует колоть… А тут еще эта вдова. Вы же… негласно… как бы это сказать, — Гунин покраснел, — занимаетесь этим делом. Так, может быть, взяли бы на себя эту жену. К тому же как женщина, может, найдете с ней общий язык. Мы с Андреем не смогли. А вдруг она действительно виновата?
Лариса вздохнула. Особых причин заниматься дальше этим делом у нее не было. Ради сестры бойфренда дочери — это не мотив. Судя по рассказам Насти, эта сестренка не вызывает особых симпатий. Про Курочкина как главного подозреваемого и думать уже забыли. Тут целый веер их образовался: Водопьянов, бывшая жена, Ирина Кондратьева… Да психолог и не звонит что-то… Сам, наверное, забыл про свои проблемы, а тогда просто эмоционально сорвался, когда пришел в ресторан слезно умолять Ларису помочь. И на психологов бывает проруха, это понятно. И в общем-то Котова уже жалела, что приехала в управление. Сидела бы себе тихо в своем кабинете, занималась бы привычными делами.
— Лариса Викторовна, за нами не заржавеет, мы вас отблагодарим, — продолжил вежливое наступление Гунин.
«Господи, о чем он? Чем он может меня отблагодарить? Шоколадкой? Пригласить в ресторан?» Последняя версия была настолько абсурдна в случае с Ларисой, что она едва удержалась от смеха. Дело даже не в размерах зарплаты Гунина и Меньшова, а в статусе Котовой, директора ресторана «Чайка».
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
