– И где эти твои девчонки? – спросила Серафима недовольно.
– На пляж потопали, – махнул рукой Ник в сторону дальней садовой калитки. – А что с этой Агатой?
Серафима закурила и поведала о странном поведении пожилой дамы.
– Ну и что такого? Может, она за бабочкой погналась?
– Это ты у нас ботаник-любитель. А тетка вела себя странно, как будто выслеживала кого-то. Может, она за мной следила?
– А какой смысл в том, чтобы следить за тобой?
– Боже, пошли мне терпения! А этому типу – мозгов побольше! – взмолилась Серафима, подняв глаза к небу. – Мы ищем алмаз! Кто-то еще ищет алмаз. Сергей Иванцов ищет алмаз. Одного уже убили. Возможно, мы на очереди, и ты спрашиваешь, зачем за нами следить?
– Послушай, никто не знает о наших планах, – снисходительно пояснил Ник.
– Рощин, наверное, тоже так думал, – угрюмо заметила она. – А потом в одно прекрасное утро просто не проснулся. В общем, держи ушки на макушке и смотри в оба, ладно? Мне все еще дорога моя молодая жизнь.
И они резво направились к выходу из сада, Серафима же беспрестанно оглядывалась по сторонам, не желая упустить ничего важного или подозрительного.
Но в саду было тихо, спокойно и птицы радостно заливались в сочной июльской листве.
Прежде чем отправиться к соседям, Ник и Серафима съели для храбрости по мороженому и выпили на двоих бутылку ледяной воды. Заодно и составили предварительный план беседы. Следуя этому плану, Серафима, как образец женственности и миролюбия, должна все время маячить на виду у соседей, желательно с приветливой улыбкой, дабы не возникало лишних подозрений. А Ник обязан выведать все подробности о гибели дедушки, при этом никаким боком не касаясь алмаза, дома и вообще какого бы то ни было имущества.
В письме Андрей Борисович рассказывал о пожилой паре из «маленького синего домика». Такой там и в самом деле был – ухоженный, аккуратный, совсем рядом с коттеджем ювелира. На крыльце лежал и жмурился от яркого солнца полосатый кот, в будке мирно спал пожилой и, кажется, совсем глухой барбос.
– Счастье, что он не услышал наши шатания по саду вчера ночью, – шепнула Серафима. В ответ Ник сделал страшные глаза и толкнул калитку.
Пес на вошедших никак не отреагировал и продолжал дрыхнуть, похрапывая. В окне мелькнуло лицо женщины с настороженными глазами.
– Нас заметили, – сказала Серафима одними губами и на всякий случай раздвинула губы в приветственной улыбке.
Дверь домика открылась, на пороге возникла женщина – руки в боки, взгляд не то что холодный, а прямо-таки ледяной.
– Что вам надо? Мы фруктами и овощами не торгуем. Молока тоже нет.
– Мы не туристы! – сказал Ник торопливо. – Нам очень нужно с вами поговорить.
– Если что-то продаете, можете не трудиться.
– Да нет же! Я внук Андрея Борисовича. – И Ник кивнул в сторону кирпичного особняка.
– Ах, внук! – Женщина внимательно оглядела их обоих, задержала взгляд на Серафиминых шортах и презрительно хмыкнула. – Что-то долго вы из Москвы ехали, внук. А кто это с вами?
– Моя… э-э-э… девушка.
При этих словах Серафимины уши предательски вспыхнули, краска залила лицо. Ник подтолкнул ее локтем.
– Здравствуйте. Меня зовут Серафима. А это Никита.
– Знаю я, что Никита. Ладно, входите в дом.
Смущаясь и чувствуя себя неловко, они прошли в маленькую, почти стерильную кухню. Хозяйка жестом велела садиться за стол, сама осталась стоять, прислонившись спиной к двери.
– Это вы тогда звонили? – сурово спросила она у Ника. – Зачем врали, что дальний родственник? Андрей Борисович рассказывал нам, что у него есть какой-то… внебрачный внук.
– Я не знал, что вам об этом известно, – смешался Ник.
– Что ж вы деда не навещали? У него здоровье уже никуда не годилось. Все время на таблетках…
Ник промолчал, не зная, что сказать. Кажется, их план рушился на глазах. Хозяйкой положения была эта маленькая женщина с сурово сжатыми губами, а Серафима так вообще мечтала незаметно выскочить на улицу и убежать подальше. Хозяйка напоминала ее классную руководительницу, которую Серафима ненавидела. Впрочем, чувство это было взаимным.
– Ладно, это не мое дело, – сказала хозяйка себе под нос. – Так что вы хотели? Чай не предлагаю: у меня много дел и я очень спешу.
Ник понял намек.
– Я хотел узнать, от чего он умер. Вы что-то знаете об этом? И как это произошло?
– Он позвонил нам по телефону, тогда, двадцать второго числа. Я знала, что у Андрея Борисовича проблемы со здоровьем, но в тот момент я даже не поняла, кто звонит. Какие-то странные хрипы, кашель… Потом я сообразила, тут же вызвала «скорую», а сама побежала к нему. Муж тоже со мной побежал. Дверь в дом была заперта, мы стали стучать, колотить в дверь. Муж попытался найти открытое окно, проверил заднюю дверь, но у него там кругом решетки, замки… Как во дворце, просто так и не войдешь.
Ник и Серафима понимающе переглянулись.
– Так вот, Андрей Борисович открыл дверь сам, и я чуть в обморок не упала от его вида. Синий, губы трясутся, он из кухни шел по стеночке, чтобы отпереть нам. «Скорая» быстро приехала, нас вытолкали из дома… А потом мы узнали, что он умер. Сердечный приступ. Прямо в машине «скорой помощи», и врачи не сумели спасти.
– О Господи! – тихо вздохнула Серафима.
– Раньше надо было о старике думать! – вскинулась женщина. – Что же вы не приехали раньше, не помогли? У него ведь деньги были, вам бы даже платить ни за что не пришлось!
Серафима вжалась в спинку стула. Под стальным взглядом хозяйки она вдруг почувствовала свою личную вину за смерть старого ювелира, хотя это уже был полный бред. Она машинально потянулась к пачке сигарет, но хозяйка резко сказала:
– У нас не курят!
– Извините, – пролепетала журналистка, в один миг превратившись в нашкодившую второклассницу.
– Потом позвонила молодая врачиха, которая тогда на «скорой» приезжала, – продолжила женщина неохотно. – Где-то дня через два. Сказала, что Андрей Борисович передал ей какую-то записку… для внука. Для вас то есть.
Услышав о какой-то записке, Серафима навострила уши.
– Что за записка?
– Понятия не имею. Когда «скорая» приехала, дед уже и говорить почти не мог, только пальцем тыкал в сторону кухни. Врачиха пошла туда и увидела на столе бумагу. Андрей Борисович сказал, что это для внука… Ну а через десять минут умер в машине, по дороге в больницу.
– Простите, пожалуйста, вы не знаете, как эту женщину отыскать? – спросил Ник.
– Она оставила мне телефон. Только я не знаю, где он. Клочок бумаги, не мудрено и потерять!
На этот раз Серафима одарила ее таким взглядом, что тетка нехотя взяла сумку и принялась в ней рыться.
