Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
— Да, очень красивые твари. Всегда любил пауков. Есть в них какое-то особое очаровательное изящество, отточенное сотнями миллионов лет эволюции. Но причем здесь мистика? Обычная фольклорная легенда, каких много.
— Тут не совсем легенда, — прозвучал ее будто посторонний голос.
— В смысле?
— Это правда, — тихо прошептала она. — Почти.
— Что, правда? — не понял я.
Девушка не ответила.
— Что паук не является опасным для человека? — снова спросил я чуть погодя, видя, что она упорно не желает продолжать свои объяснения. — Охотно верю.
— Нет, правда состоит в том, что такой паук может превращаться в привлекательную молодую девушку. Или женщину. Вернее наоборот — девушка в паука и обратно.
— То есть, иносказательно? Аллегория такая?
— Какая там аллегория, ты не понял. Жертва видит все то, что описано в данном тексте. Уразумел? Днём — симпатичную девушку, а ночью — паука. Это в самом простом случае. А бывает и так, что девушка сама решает, кем быть — человеком или пауком.
— Это как? Паук весит несколько граммов, если очень большой, а девушка — килограмм сорок, если худенькая и миниатюрная. С законом сохранения массы, что будем делать?
— Все правильно, но тут дело в другом… Реально никто ни в кого не превращается, конечно. Просто джёрёгумо воздействует на мозги людей таким образом, что они видят ее пауком. Естественно, сначала она жила обычной девушкой, но потом с ней что-то случилось, она прошла специальное обучение и сделалась джёрёгумо. Способность влиять на восприятие клиента тренируется годами. Особые практики позволяют организовать внушение таким образом, что объект видит лишь паука, именно к нему приковано его внимание. А сама девушка будто скрывается в тени, она просто остается вне зоны внимания, как говорили раньше — «отводит глаза». Вот такого паука я и нашла в своей комнате. К нам его явно завезли — в том доме, где я жила, в соседней квартире, проживал какой-то журналист, специалист по юго-восточной и восточной Азии, все время туда мотался. С тех пор через меня прошло много пауков, но при такой нагрузке они долго не живут, пару лет всего…
— Только девушки так умеют? — удивился я, снисходительно улыбаясь.
— Да, но не спрашивай меня, почему. Сама толком не знаю.
* * *
…а потом мы занимались сексом, причем так самозабвенно, будто совершали некий колдовской обряд по изгнанию недобрых духов. Иногда я ощущал себя мухой, которую самка паука готовит для своей трапезы.
— Знаешь, что я ценю в тебе больше всего? — вопросительно сказал я, когда всё у нас закончилось.
— Кажется, догадываюсь, — хихикнула она.
— Нет, не это.
— Да ладно? — усомнилась в моей прямоте Лена.
— Ну, да. Больше всего я ценю то, что если я тебе надоел или мешаю, то ты скажешь — «отстань, я занята» и это получится вовсе не обидно. И я уйду, прекрасно осознавая, что потом, когда что-то изменится, ты позовешь меня снова… Слушай, а хочешь кофе?
— Хочу, только хорошего. У тебя разве есть? Или надо будет переться в какое-нибудь кафе?
— Есть, причем настоящий. Пошли на кухню.
Мы быстренько привели себя в порядок и прошли на коммунальную кухню, где я достал из хитро запирающегося столика банку с зернами аравийского кофе, за тысячу рублей завещанную мне соседом. Там же, рядом, хранились и все прочие кофейные причиндалы: джезва, набор чашек и крутая немецкая кофемолка.
Хорошо что мне повезло, и во всей трехкомнатной коммунальной квартире обитал я один, а кухня оказалась в нашем полном распоряжении. Тут стояли три плиты, очевидно, закрепленные за каждой комнатой. Плиты выглядели комично: одна — старая, эмалированная, сверкала белизной и чистотой, другая — новая, некогда серебристая, стала коричневой от копоти и грязи, а третья выглядела абсолютно современной и неиспользованной. От Дмитрия Павловича я уже знал, что она действительно так ни разу и не выключалась — просто еще не подсоединена к газовой трубе. К двум плитам примыкали кухонные столы, на которых готовили еду, а в углу — мойка из трех железных раковин. На самой кухне, по всей вероятности, не ели, да и пищу по тарелкам раскладывали, скорее всего, в комнате, но сейчас, когда кроме нас никого тут не было, можно бы и нарушить традицию. Еще, судя по натянутым над плитами веревкам, тут сушили белье. Видимо жильцы использовали экспресс-метод сушки: выстиранные шмотки вывешивали прямо над зажженными плитами. Интересно, всем ли нравилось, что над их кастрюлями болтаются чьи-нибудь носки или трусы?
— Настоящий кофе по-турецки, с которым по известности соперничает, пожалуй, лишь кофе по-арабски, поражает многообразием получаемого вкуса, от очень сладкого, до горького и густого, — голосом занудного профессионального лектора важно пояснил я, приводя в рабочее состояние кофемолку. — Причем молоко в него добавлять нельзя ни в коем случае. Делать так, значит оскорблять саму идею. Помол зерен у нас как можно более тонкий, практически в пыль. Использовать надо только свежеобжаренные зерна, это — само собой. Будем считать, что у нас сейчас именно такие. Согласно традиционным рецептам, нагрев проводим очень медленно, а непосредственное время кипения не должно превышать нескольких секунд. Именно для этого и используем джезву. Но сам процесс…
Рассказывая, я сопровождал свои слова соответствующими действиями. Все произносимое помнилось очень хорошо, поскольку сам недавно читал про это на каком-то сайте. Кофе в джезве выглядел будто некое диковинное колдовское зелье, а я, словно старый полусумасшедший колдун, всё что-то подсыпал, добавлял и помешивал...
— …сам процесс приготовления зависит исключительно от вкусов и привычек кофеманов, — с загадочным видом продолжал я. — Одни сначала доводят до кипения воду в джезве и лишь затем добавляют кофе и сахар, что замедляет кипение. Другие начинают со смешивания сахара с кофе, заливая смесь холодной водой и лишь потом медленно доводят до кипения. Я придерживаюсь второго способа. Особенно важен момент закипания, который не является обычным — необходимо уловить самое начало образования и подъема густой коричневой пенки… Вот она! Ага, сейчас, когда первая пена уже подошла, джезву сразу же снимаем с огня, даем пенке осесть, теперь снова помещаем на огонь и дожидаемся второго подъема… Так. Теперь готовый кофе уже окончательно снимаем и разливаем по чашечкам. Вообще-то желательно иметь керамические и толстостенные чашки, но это всего лишь традиция. Стеклянные тоже вполне подойдут. В общем-то, всё готово, можно приступать к кофепитию…
Глава XIII
СкульпторшаНа другой день пора было, наконец, нанести визит той самой скульпторше, что по сходной цене изготавливала слепки мужских гениталий.
Большой новый дом, отдаленно напоминающий современную версию знаменитой Дакоты в Нью-Йорке. Только в отличие от прославленного здания, здесь не имелось ни то чтобы парка, а зелени не было вообще. Нельзя же считать за таковую вытоптанные газоны да несколько засохших молодых деревцев, так и не вынесших пересадку.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
