боем? — прогремел голос над рингом.
Высокий и крепкий боец напряг свои мускулы так, что они чуть не лопнули, и с усмешкой рявкнул:
— О, ещё как есть! Сегодня кости будут хрустеть громче, чем ваши челюсти на морозе! — он прыгнул на месте, оставляя вмятины на полу.
— Слышал, Тигр? — подразнил его рефери. — Похоже, наш новичок настроен серьёзно. Будь осторожен, говорят, он коллекционирует ребра своих соперников.
Рефери продолжал сыпать шутками, словно комик на похоронах. Затем обратился к Костолому:
— Помни, у нас не обязательно ломать кости сопернику… если только очень не хочется!
— А мне очень хочется, — усмехнулся тот и стукнул кулаками друг о друга, словно проверяя, какой из них прочнее.
Гонг прозвучал. Бой начался, и я повернулся к Грише:
— Что, нервничаешь за своего бойца?
— Да нет, — отмахнулся он. — У него опыта больше, чем у меня седых волос. Он тоже ранга D и прошёл войну. Матёрый волк, который видел в жизни всё.
Ну что ж, посмотрим… Как говорится, век живи — век удивляйся, насколько всё может пойти не так.
Я заметил, что перед гонгом магический шар засиял синим — знак того, что оба бойца среднего уровня. Хотя по лицу Костолома можно было подумать, что его уровень — псих. Начало боя было равным. Оба демонстрировали техники, за которые на Олимпиаде по магии дали бы медали… посмертно.
Но через пятнадцать минут Тигр начал сдавать позиции. Костолом оглушил его мощным ударом и сбил с ног. Толпа притихла, а где-то даже послышались женские вскрики или это были вопли тех, кто только что проиграл все ставки.
Не теряя времени, Костолом сломал Тигру берцовую кость на одной ноге, потом на другой. Хруст был таким громким, что врачи в округе потирали руки в предвкушении работы. Выражение лица Тигра было бесценным — смесь боли и осознания того, что страховку он сегодня явно не оформил. Но он держался, как истинный профессионал, понимая, что отпуск в больнице ему бы не помешал.
Затем Костолом с хрустом раздробил Тигру левую руку и, повернувшись к толпе, спросил:
— Ну что, ломаем правую или оставим на память?
Толпа промолчала, видимо, они ещё не полностью потеряли человечность или просто не хотели лишаться зрелища. Но Костолома это не остановило. Ещё один хруст — и победа была за ним. Менеджер Тигра бросился на ринг вместе с целителем, надеясь собрать своего бойца воедино.
Вот почему я не люблю такие места. Ломать друг друга на потеху публике, будто мы не люди, а детали в конструкторе сумасшедшего инженера. Хотя… я немного кривлю душой. В таких местах есть своя своеобразная романтика.
Поглядев недолго на торжествующего Костолома, я выдохнул и положил руку на плечо Гриши.
— Слушай, а ты можешь поставить меня против этого Костолома сегодня? — спросил я, разминая шею и пару позвонков, которые ещё не успели пожалеть о своём существовании.
— Э… Теоретически могу, но ты помнишь, что я твой друг, и мне не хочется потом собирать тебя по кусочкам, — тревожно ответил Гриша. — Ты уверен? Переломы я, конечно, смогу залечить, но придётся пару дней провести в компании гипса.
— А если я выиграю у Костолома, заработаю больше, чем с тем, кого ты мне уже нашёл? — не отступал я.
— Ну, само собой, но я бы на твоём месте хорошо подумал. Хотя, кто я такой, чтобы отговаривать самоубийцу?
— Ставь меня с ним! — перебил его, улыбнувшись так, что даже смерть бы призадумалась, стоит ли со мной связываться.
Решение я уже принял, и переубедить меня не получится. Раз Костолом так тащится от звука ломающихся костей, почему бы не устроить ему симфонию из треска его собственных? Пусть узнает, каково это — быть музыкальным инструментом в чужих руках.
Гриша знал меня, как облупленного и понимал, что меня не переубедить. Он лишь предупредил, что надо будет перетереть с кое-кем, и что всё не так просто. Я молча кивнул, провожая его взглядом, и стал ждать, пока он не вернётся с вестями. За это время я узнал от других, что Тигр не мог сдаться слишком рано на ринге. Оказывается, у них тут свои правила: если у тебя больше десяти боёв, то нельзя сдаться раньше положенного.
Теперь всё стало на свои места: понятно, почему он терпел переломы. У него не было выбора избежать этого безумия раньше. В таком деле выбора меньше, чем у вегана в мясной лавке.
Гриша вскоре прибежал и объявил, что для выхода против бойца ранга D мне, как новичку, нужно сперва размяться на ком-то уровнем пониже.
— Не парься, твоему сопернику около тридцати пяти лет, но боёв у него не больше четырёх. Так что, удачи! — Гриша кивнул в сторону ринга.
Я медленно поднялся, а рефери даже не утруждался нас представлять. Наш бой был для публики просто закуской перед основным блюдом. Ну ничего, десерт будет с сюрпризом.
Магический шар от моего прикосновения окрасился в серый цвет, у другого бойца — в серовато-зелёный. Похоже, он чуть сильнее меня в магии. Ох, трагедия.
— А ты здоровяк! — боец в маске сокола кивнул мне перед началом.
Здоровяк? Да он бы упал в обморок, узнав, что мне всего восемнадцать. И, честно говоря, обидно звучит, когда тебя называют мужиком в таком возрасте. Мог бы и «пацаном» обойтись.
Сокол, похоже, решил, что раз шар у него ближе к синему, то он уже наполовину чемпион мира.
— Сильно не обижайся, если покалечу, — добродушно произнёс соперник и, подпрыгнув пару раз, встал в боевую стойку.
Ну, хоть без понтов. Уже приятно. Хотя, как говорится, улыбается тот, кто не в курсе.
После гонга я начал уклоняться от его ударов, размышляя, как бы прикончить его помягче. Ломать ему кости не хотелось. Сокол тем временем подбирался всё ближе. Надо признать, технику он знал неплохую. Вкладывал энергию в удары как надо, магией их
