— Сейчас вернется, и опять будет требовать, — проворчал Магнус.
— У тебя осталось мясо?
— Нет.
— Значит, не вернется, — успокоил я его.
— Как его еще твои псы не порвали, — хмыкнул Магнус, — он их вообще не боится?
— Мне кажется, — улыбнулся я, — что они его боятся!
— Они? — изумился Магнус.
— Угу.
— Но они ведь здоровые и…
— Птичка у меня тоже немаленькая — она может подкараулить и попросту в нужный момент напасть, стащить пса со скалы, бросить на камни.
— Думаешь, хватит сил?
— Хватит, — кивнул я.
— Ну а дальше-то что?
— А что дальше? — пожал я плечами. — Либо добьет и устроит пир, либо попросту будет ждать, пока собачка сама сдохнет.
— Да ладно! — не поверил Магнус.
— Сам видел, — ответил я. — Овцу схватил, поднял в воздух и сбросил. Потом сидел над ней, давился. Пришлось старику платить за скотину…
— Вот этого твоего подхода совершенно не понимаю, — хмыкнул Магнус.
— Какого?
— Зачем платить старику за овцу? Зачем было освобождать этого южанина Торира? Чего ты цацкаешься с двумя другими треллами?
— Грабить свой же народ? — хмыкнул я. — Это глупо. Однажды их терпение закончится.
— А южанина зачем освободил?
— Как трелл он был бы менее полезен, — ответил я, — теперь он свободен, и надеется когда-нибудь вернуться домой, причем богатым.
— Богатым?
— Конечно. Он свободный человек. Он сражается с нами. И он может брать себе трофеи.
— Ты дал ему долю? — прямо-таки задохнулся от возмущения Магнус.
— А почему нет?
— Он чужак!
— У нас тут много чужаков. С Йорма, с Таарока…
— Это другое! — возмутился Магнус.
— Все равно чужаки. Мне и им отказать в доле трофеев?
— Нет, они ведь будут сражаться, а вот…
— Торир тоже будет сражаться. Так почему он не может получить трофеи?
— Какой от него толк? — буркнул Магнус.
— Ты ведь и сам знаешь, что немалый. Именно благодаря ему наши ветераны теперь в новой броне, которую не так легко пробить одним ударом. Всяко лучше кольчуги.
— Броня сковывает движения, — вновь буркнул Магнус.
— Я тоже уже примерял броню, и не скажу, что намного неудобнее, чем с кольчугой. Привыкнуть можно.
— Этот южанин водит тебя за нос! — не успокаивался Магнус. — Почему он рассказал только о броне? Почему мы не начали ковать мечи такие же, как у него?
— А ты умеешь обращаться с таким мечом? — спросил я.
— Я? Нет.
— И я нет. А кто из наших умеет с ним обращаться?
— Никто, наверное, — прикинул Магнус.
— И тогда на кой они нам сейчас?
— Ну так южанин научит!
— Вот как ты заговорил! — рассмеялся я. — Значит, как учить — так южанин, а как трофеи делить — так сразу не достоин…
— Ну ладно, пусть получает свою долю, если кого-то из врагов убьет, — буркнул Магнус, — но ведь действительно, чего мечи не сделали, не начали тренироваться?
— А сколько ты учился обращаться с топором?
— С детства!
— А с чего ты решил, что с мечом совладаешь за неделю?
— Ну…
— Будем делать мечи как у южан, будем, — успокоил я его. — И другое оружие начнем делать, учиться с ним обращаться. Но не сейчас.
— Почему?
— Люди и так еще не привыкли к новой броне, а ты хочешь заставить их идти в бой с этими длинными тяжелыми мечами, при этом, даже не умея ими биться?
Магнус промолчал. Похоже, до него, наконец, дошло.
Некоторое время мы сидели молча, раздумывая каждый о своем.
Не знаю, о чем думал Магнус, а лично я пытался вспомнить, ничего ли не забыл, все ли приготовил, все ли учел?
Сегодня с момента входа в игру мне пришлось побегать, пришлось собрать воинов, объяснить им, что именно я надумал и придумал. Я сказал им, где все и каждый из них должен находиться, что должен делать. Не обошлось без споров.
Когда я заявил, что стоящие возле самой кромки воды воины, дожидающиеся противника, не должны вступать с ним в бой, а наоборот, должны развернуться и убежать, народ завыл.
Еще бы! Как это «убежать?». Северяне подобного не принимали. Вышел на бой — бейся. И сколько бы я не увещевал их, что честного боя не будет — противников гораздо больше, чем защитников Одлора, это не срабатывало.
Тогда я попросту пообещал лично убить каждого, кто меня ослушается. Весь мой план строился на том, что когда мои начнут убегать — противник кинется за ними. Я надеялся, что многие из них упадут в ров, на дне которого натыкали кучу кольев. Ну а тех, кто все же прорвется, встретят топоры моих воинов.
Запугивание сработало. Если жители Йорма и Таарока продолжали ворчать, остальные заткнулись, так как прекрасно понимали, что против берсерка у них шансов нет.
Впрочем, ворчание прекратилось, когда вперед вышел Нуки и громко рыкнул на недовольных.
— Чему вы возмущаетесь? Что вам не нравится? Неужели вы не понимаете, что ярл пытается сохранить вам жизнь или позволить продать ее как можно дороже? Если бы он хотел, чтобы вы просто дрались — никто бы вас на берег и не ставил. Стояли бы сразу здесь, за рвом, и ждали, пока противник сам к нам подойдет!
В конце концов, народ ворчать перестал. Все же поддержка Нуки и остальных ветеранов сделала свое дело. Еще бы, ведь они были со мной на юге и участвовали в той засаде, что мы устроили для стражников Острога. Все прекрасно понимали, что потерь было бы в разы больше, если бы мы столкнулись лоб в лоб.
Поэтому ветераны предпочли верить мне или, скорее, доверять моим, пусть и странным, решениям и приказам. Пока что они не подводили, приносили только пользу и никакого вреда.
Хорошая все-таки штука ‒ репутация.
Правда, если я когда-нибудь ошибусь, то чую, мне этого могут не простить… Ну, не будем о плохом.
— Ты помирился с братом? — вывел меня из размышлений вопрос Магнуса.
О, да! Брат! С Р`амом с момента возвращения мы практически не общались. Один раз пришлось, когда он попытался отправить на тот свет еще живого сына. Видите ли: «Вельва сказала, что он не проживет эту неделю». То, что паренек все еще без сознания, вовсе не говорит о том, что он не жилец.
К сожалению, с Р`амом у нас возник спор, результатом которого стал нокаут Р`ама и эвакуация его сына (по совместительству моего племянника) в длинный дом. Я поставил возле него охрану (на случай, если Р`аму взбредет в голову еще какая-то глупость. А присматривать за племяшом вызвалась жена Копья. Старуха была еще крепкая и вполне в здравом уме, поэтому я согласился. В помощь ей подрядился Рагнар.
