слова.
Два пальца.
Одна ночь.
Я согласилась, потому что физически не могу отказать Логану, пока его руки и губы поклоняются моему телу. Не уверена, что отказалась бы, даже если бы он не прикасался ко мне. Его завораживающий, почти собственнический взгляд, блуждающий по мне, был бы достаточным основанием для «да».
Логан натягивает кепку, как всегда, задом наперед, и поворачивается ко мне, упираясь кулаками в кровать.
— Это останется между нами, — говорит он, его голос чуть выше шепота. Он наклоняет голову, и его лицо оказывается над моим. — Никто не должен знать.
Кивнув, я потянула простыни выше, чтобы прикрыть больше кожи. Я знала, чем это закончится, но слезы застилают мне глаза, а желудок опускается к ногам. Хорошо, что в комнате царит полумрак, единственный свет исходит от уличных фонарей, проникающих сквозь щель в шторах.
— Я знаю, — шепчу я, боясь заговорить, вдруг голос сорвется. — Я — грязный секрет.
Он снова опускает голову, прижимаясь к моим губам мягким, нежным поцелуем.
— Мы еще увидимся. Спи, принцесса.
Через несколько мгновений за ним закрывается дверь квартиры.
Я глубоко вдыхаю, обмахивая лицо обеими руками, чтобы остановить слезы. Глубоко вздохнув, я переворачиваюсь на бок, надеясь на Бога, что с наступлением утра я снова похороню чувства, которые он вызывает.
Когда во вторник наступает полдень, я бросаю все свои дела и хватаю сумку, собираясь покинуть студию и отправиться в кафе неподалеку, чтобы встретиться с Аишей. Люк все утро уговаривал меня, чуть ли не на коленях умоляя выпить с нами кофе.
— Ты познакомишься с ней, когда она придет на первую фотосессию. Я не могу взять тебя с собой сегодня. Ты не народный фотограф, так что нет никаких причин для твоего присутствия, кроме твоего тревожного увлечения мужчинами в ее книгах.
Люк занимается коммерческой фотографией, но любит брать камеру с собой на природу, чтобы снимать диких животных. Хотя это скорее хобби, чем источник дохода.
— Тревожного? Девочка, если бы эти мужчины были настоящими, я бы никогда больше не снимал драгоценности. Я бы просто фотографировал их члены до скончания веков. — Он протягивает мне портфолио, сдувая с лица несколько распущенных светлых прядей волос. — Отлично. Но не задерживайся там слишком долго. Я умру от любопытства. — Он посылает мне воздушный поцелуй, когда я ухожу, и закрывает за мной дверь.
Айша уже в кафе, сидит за одним из столиков и болтает за чашкой кофе с потрясающей девушкой, которая словно перенеслась сюда из 1950-х годов. Она одета в белое платье с синими и красными цветами, вышитыми на ткани. Соответствующая повязка на голове отбрасывает ее длинные грязно-светлые волосы с кукольного лица. Я представляю себе сотню разных фотографий этой девушки, которые я могла бы сделать. Фотоаппарату понравилась бы ее безупречная кожа, большие глаза и возмутительно полные, пухлые губы.
Я одета в джинсы-бойфренды и белую футболку. На Аише крошечное платье на бретельках, с низким декольте и достаточным количеством украшений, чтобы посрамить клиентов Люка.
— Привет, извини, если опоздала.
— Нет, нет, нет, ты не опоздала. Присаживайся. — Она убирает сумку со стула и подзывает официанта. — Мы столкнулись на улице. — Она жестом указывает на свою подругу. — Но она уже уходит, да?
Блондинка смотрит на нее с недоверием. Хотя глаза у нее такие большие и круглые, что для нее это вполне нормальный взгляд.
— Да, я оставлю вас, — говорит она, поднимаясь на ноги, обутые в туфли на каблуках. Она берет кофе на вынос и перекидывает через плечо сумочку кроссбоди.
— Приятно было познакомиться, — говорю я на автопилоте, слишком поздно, чтобы прикусить язык. Формально мы не знакомы. Я даже не знаю, как зовут девушку, но атмосфера между ней и Айшей вдруг стала тяжелой, и мне нужно было как-то ослабить напряжение.
Девушка краснеет ярко-розовым быстрее, чем я успеваю моргнуть, то ли от смущения, то ли от неловкости. Она смущенно улыбается и уходит, радостно щелкая каблуками, когда выходит из кафе в вихре волнистых волос и цветистого платья.
— Черт, прости. — Я смотрю на Айшу. — Я ее расстроила?
Она отмахивается от меня, закатывая глаза.
— Не волнуйся об этом. Она не расстроена, просто социально неловкая.
Официант подходит, чтобы принять наш заказ, а я показываю Айше свое портфолио и портреты и снимки в полный рост, которые я делала на протяжении многих лет и которые подходят для обложек ее книг.
— Это тот парень, которого я хочу для следующей обложки. — Она достает свой телефон и показывает мне фотографии подтянутой, татуированной, задумчивой модели с глубокими карими глазами и темными волосами. — В книге он бывший заключенный, только что вышедший из тюрьмы, где провел три года за пособничество в непредумышленном убийстве.
Она рассказывает о своем видении фотосессии, и мы назначаем дату, когда модель будет свободна на несколько часов утром. Я ловлю себя на мысли, что Айша немного напоминает мне Талию. Они обе болтливы, энергичны и красивы.
— Мы должны отпраздновать, — говорит она час спустя. Мой латте уже остыл, а блокнот заполнен заметками, инструкциями и идеями, основанными на ее монологе. — Как насчет девичника? Ты свободна в пятницу? Ты можешь взять своих подруг, я — своих, и мы встретимся в Q.
Я удивлена предложением, но лишь немного. Айша умеет общаться с людьми, она открыта, уверена в себе и немного пугает своим пофигизмом.
— Звучит неплохо. Я уже сто лет никуда не выходила, а моя подруга не так давно упоминала о девичнике, так что это отлично подойдет.
Мы расстаемся, и я провожу остаток дня, отвечая на слишком много вопросов Люка. Положительная сторона его любопытства в том, что это отвлекает меня от Логана. К сожалению, ненадолго. Как только я возвращаюсь в пустую однокомнатную квартиру, мои мысли блуждают сами по себе, воспроизводя образы субботнего вечера, которые навсегда запечатлелись в моем мозгу.
Каждое прикосновение его пальцев, каждый поцелуй и каждый толчок возвращаются, чтобы мучить меня и усиливать нежелательные чувства.
День и ночь.
Ночь и день.
Мой разум — заложник мыслей о Логане. Сколько бы я ни пыталась убедить себя, что
