не абсолютным авторитетом в пределах великого Храма. Она запросто могла прямо на месте вынести ему смертный приговор. Противиться её воле было сродни святотатству.
Тогда…
— Я просто хотел предложить свою помощь. Впрочем, я полагаю, вы и так знаете, что представляет собой Формация Небесного Забвения… — сказал Сима и повернулся, как будто действительно собираясь направиться назад.
— Формация Небесного Забвения? — переспросила Хэнь Шань, в голосе которой мелькнул лёгкий интерес.
— Именно так. Вам известно её предназначение, верно? В таком случае вам действительно не нужна моя помощь. Прошу прощения за беспокойство…
— Стой, — неожиданно сказала Хэнь Шань, когда Сима уже собирался отправиться назад в туннель.
— Тебе известна эта формация?
— Отчасти.
— Хм! Её оставил преступник! — грозно посмотрел на него Гао Жань. — Откуда ты её знаешь? Или ты смеешь сам использовать запретные техники?
— Вовсе нет. С моей стороны это — всего лишь предосторожность. Если знаешь противника и его силы, намного меньше вероятность, что последний застанет тебя врасплох, — улыбнулся Сима, в то время как лицо Гао Жаня немедленно скривилось.
— Ты можешь исправить последствия данной формации? — спросила Хэнь Шань.
— Вероятно… Сперва мне нужно посмотреть на пострадавшую, если возможно, — задумчиво ответил Сима.
Хэнь Шань на мгновение прикрыла веки, затем сказала:
— Пускай. Следуй за мной, — и в следующую секунду Сима почувствовал, как земля ушла у него из-под ног и сам он оказался посреди воздуха. Затем мир стремительно пришёл в движение и остановился перед закрытой дверью небольшого чёрного строения, формой напоминающего купол.
— Она там, — сказала Хэнь Шань.
Сима помялся и прошёл за порог.
К этому времени он прекрасно понимал, что увидит, и даже так испытал зловещее предвкушение, когда оказался посреди просторного зала, освещённого многочисленными лучами света, которые разливались через трещины в потолке, словно золотистые ручейки.
В этот момент Сима задумался о том, как вообще под землю проникает свет, но все эти мысли ушли на второй план, когда взгляд его опустился на девушку с голубыми волосами, которая, поджав коленки, сидела на земле возле дальней стены.
Заметив его, она сразу приподнялась на ноги и поклонилась:
— З-здравствуйте.
— … Лу Инь?
Глаза девушки округлились:
— Приветствую, юный господин… — сказала она.
Сима почувствовал, как у него пересохло в горле.
— Ты меня… помнишь?
Лу Инь опустила взгляд и неуверенно помотала головой.
— Сколько тебе лет?
— Лет, юный господин?
— Помнишь?
— Д-да, мне… мне двенадцать.
Двенадцать… Значит, она потеряла примерно три года своих воспоминаний. Но почему? Именно этот вопрос в данный момент стоял на первом месте.
Сима заявил, что причиной всему была «Формация Небесного Забвения» — это было не так. В действительности он выдумал последнюю с единственной целью показаться знающим человеком, чтобы ему позволили посмотреть на Лу Инь своими глазами. На самом же деле он просто предположил, что последняя потеряла память, когда заметил перемену в их отношениях, и его предположение, к сожалению, оказалось верным. Теперь ему нужно было найти настоящую причину её амнезии, и с этой целью он немедленно попросил помощь у Гинь.
Сперва он был уверен, что дракониха ответит ему своим обыкновенным хитрым и расслабленным голосом… но в этот раз его ожидал неприятный сюрприз:
— Я знаю, кто это сделал, — сказала она настолько мрачным тоном, что Сима даже растерялся. — У тебя проблемы.
Глава 28
Стражи человечества
Никогда раньше Гинь не звучала настолько серьёзно. Сима немедленно напрягся.
«Почему?» — спросил он про себя, чтобы Хэнь Шань его не услышала.
— Её воспоминания запечатали, — ответила дракониха.
«Запечатали?»
— Как и твои, хотя в твоём случае она не сработала, — сказала Гинь, после чего Сима почувствовал лёгкое удивление.
В действительности печать, которая лежала на его родословной, также блокировала его детские воспоминания… Вернее сказать, воспоминания первоначального Сима Фэя. Дмитрий же растерял вообще всю его память, а потому данный аспект печати потерял значение, и Сима не придавал ему особого значения.
Раньше.
Теперь же оказалось, что на Лу Инь наложили похожую печать, и в голове у него сразу, как грибы после дождя, стали плодиться подозрения. Кто это сделал? Чёрный клан, шестнадцатый принц которого совсем скоро должен был явиться в Храм Тысячерукой Бодхисаттвы? Или Хэнь Шань? Но зачем тогда она пропустила его к Лу Инь и поверила в его историю про «Формацию Небесного Забвения»? Нет, это было бессмысленно. А может всё это было связано с ним самим, ведь он тоже, вероятно, был отпрыском Чёрного клана?
Вариантов и переменных было настолько много, что у Сима заболела голова. Особенно когда Гинь прибавила, что не только у Лу Инь были запечатаны воспоминания. Печать лежала и на Хэнь Шань, и на У Лянь, и даже, и это было самое странное, на магистре Тёмного Заката, которого держали в здании неподалёку, отрубив ему руки и ноги…
Более того, если Хэнь Шань и остальным заблокировали один единственный промежуток длиной в минуту или две, то печати Лу Инь и магистра были намного сильнее: последнему стёрли больше двадцати лет воспоминаний.
Можно было подумать, что виной всему действительно была формация, которая вышла из-под контроля, однако у неё было совершенно другое предназначение. Гинь рассказала ему, что служила она для того, чтобы передавать голос на особенно большом расстоянии, как своеобразное радио, причём конкретна эта формация была такой огромной, что могла «транслировать» сигнал на всю пустыню, которая простирались на десятки тысяч километров, и даже за её пределы.
Наконец последней зацепкой для решения загадки, а может и очередной преградой, служило заявление Гинь. Она действительно знала, «кто» наложил эту печать. Вернее, не совсем кто, но его культивацию, которая, однако, предельно сокращала список подозреваемых.
Это сделал «Святой».
Когда Сима об этом услышал, по спине у него побежали мурашки. Стадия Святого следовала за стадией Императора. Именно на ней находились сильнейшие воины человеческой расы — Стражи человечества, которые стерегли запретные врата в самом сердце Небесного истока.
Стражи существовали с древнейших времён, с конца великой войны против драконов. Они были подобны небосводу, который возвышается над всем человечеством. Их почитали. Боготворили. Про них знали все и каждый даже в самых дальних дебрях Небесных берегов, и при этом никто не видел их своими глазами.
Чёрный император Южного региона был наполовину Святым — это делало его сильнейшим воином Небесных заводей. Но прямо
