Книга Неуправляемая - Кристина Уоррен

Драм почувствовал, как они ударились о край, а затем возникло тошнотворное ощущение, что земля проваливается под ним. Он закричал, и лишь небольшая часть его сознания, освободившись от ужаса, подумала, не похож ли он на маленькую девочку. Не то чтобы это имело значение, ведь он бы умер в момент приземления.

На мгновение он почувствовал, как воздух хлестнул его по щекам, прежде чем падение резко остановилось. Под судорожно цепляющимися пальцами он почувствовал покалывание электричества и превращение ткани и плоти в нечто совершенно иное.

Когда они закружились в воздухе, Эш сменила свой человеческий образ и расправила крылья в темноте. Они поймали ветер и остановили свое падение к центру земли.

По крайней мере, это напоминало центр земли. Он не мог сказать, как далеко они упали, но воздух вокруг них был абсолютно черным. Разрыв в земле над ними казался очень далеким, и свет от него проникал не более чем на несколько футов. Они еще не достигли дна, но, по крайней мере, не разбились вдребезги.

Драм прервал свой крик, закрыв свой рот со щелчком. Может быть, он все-таки доживет до ужина. Хорошо. Это избавит Ма от необходимости его убивать.

Он услышал, как тяжелые взмахи крыльев Эш всколыхнули воздух. Мгновением позже почувствовал под ногами твердую землю, и у него сразу же отказали колени. Он рухнул на землю, задыхаясь от ужаса, и провалился почти в темноту.

Эш с тихим шелестом опустилась рядом. Не видя ее, он протянул руку и пошарил, пока его пальцы не коснулись гладкой кожи ее голого тела. К черту личные границы. Ей понадобится топор, если она захочет заставить его отпустить ее.

— Ты в порядке? — ее голос снова стал грубоватым. Видимо, ей так же, как и ему, не понравился этот бросок в недра земли.

— Я жив и, кажется, ничего не сломал, но это не делает меня ближе к порядку, чем Дублин к Томбукту. — Драм сел, но продолжал обхватывать пальцами ее ногу. — Как, черт возьми, это произошло?

— Как я уже говорила тебе и твоей сестре вчера вечером, это, должно быть, дело рук ночных. Я чувствую, как земля противится их оскверняющему прикосновению.

— Прекрасно. Но теперь, когда я думаю об этом, то полагаю, что более уместным был бы вопрос: «Как, черт возьми, нам выбраться отсюда?» Есть идеи?

Пока говорил, Драм свободной рукой шарил в кармане джинсов в поисках брелка. После покупки паба почти пять лет назад (с большой помощью семьи) он стал работать допоздна.

Вскоре он понял, что блуждание в темноте приводит только к разочарованию, проклятиям и большому количеству потерянного времени. Он быстро начал носить с собой маленький, но мощный светодиодный фонарик вместе с ключами. Он нашел его и нажал на кнопку как раз вовремя, чтобы увидеть недоверие на лице Эш к его невежеству.

В круге яркого света он увидел, что она указывает пальцем за свое плечо. На свои крылья.

— Таким же образом, как мы избежали неудачной посадки. Но сначала я должна осмотреться.

— Что? Здесь, внизу? Этот Хранитель — какой-то пещерный тролль?

Она отвернулась от луча его фонарика и вгляделась в темноту.

— Не будь глупцом. Последний тролль на этой планете вымер много веков назад.

— Что ж, приятно знать, — пробормотал Драм, ослабляя хватку на ее ноге, когда она отошла. Он поднялся на ноги и осветил место вокруг них.

Если бы он не помнил… в мельчайших подробностях… как они с Эш оказались в нынешних условиях, то мог бы подумать, что они просто попали в обычную пещеру. Справа и чуть впереди виднелись каменные стены. Однако слева луч фонарика уходил в густую, непроглядную тень.

— Направь свою штуковину в пол, — огрызнулась Эш. — Она мешает мне видеть.

Драм уставился на нее.

— Что ты можешь здесь увидеть?

— Многие из зол, с которыми борется Страж, чувствуют себя комфортнее в темноте.

Его сердцебиение участилось, и он послушно направил свой фонарь вниз, прежде чем подойти к ней.

— А кто-нибудь из этого зла сейчас здесь?

— Расслабься, человек. Если бы существо Тьмы затаилось в тени, мы бы уже вступили в бой. — она говорила так, словно смеялась над ним.

— Не надо грубить, — сказал он, не обращая внимания на то, что с момента их первой встречи он не отличался хорошими манерами в общении с ней. — Меня зовут Драм, а не человек. Особенно не так, как ты это произносишь. Словно это оскорбление.

Она не ответила. Только прошла вперед в темноте, словно ожидая наткнуться на какое-то затерянное сокровище или аккуратно написанное изложение причин текущих событий.

— Я не понимаю, — пробормотала она, проводя рукой по шершавой поверхности стены пещеры. — Здесь что-то должно быть, что-то, что мне суждено найти. Это единственное объяснение и твоего видения, и того, что это место нам открылось.

При тусклом приглушенном света он видел ее разочарование и растерянность. Ее брови хмурились, отчего на бледно-серой коже появились морщины, а то, как она прикусила губу, заставило его задуматься, как ей удалось не проткнуть себя собственными клыками. Она смотрела во тьму, словно ожидала раскрытия тайн мироздания.

Вместо этого ей открылась еще большая кровавая тьма. Драму стало чертовски тошно от этого. Он видел перед собой не дальше собственного носа, хотя эхо их голосов подсказывало ему, что пещера вокруг них должна быть огромной.

Он упал с высоты примерно шестидесяти футов через дыру в земле, которой не должно было быть, и, хотя его спутница смягчила приземление, он все равно чувствовал себя так, словно из него выбили всю душу.

Если не в прямом, то в переносном смысле. Эта спутница, судя по всему, уважала его примерно так же, как он уважал футбольных хулиганов, которые время от времени заходили в его паб, прежде чем понять, что это не их заведение.

И в довершение всего казалось, что темнота за пределами круга его фонаря движется, пульсирует и мерцает, как мираж в Сахаре. Драм моргнул, покачал головой и присмотрелся.

Как оказалось, это, возможно, было ошибкой.

Если странное движение воздуха и обеспечило ему заблаговременное предупреждение, то, насколько мог судить Драм, оно не особо помогло. Его глаза, возможно, и видели, как тени сливаются в громадную фигуру с глазами, похожими на раскаленные угли, и длинными руками с острыми когтями, похожими на осколки обсидиана, но его мозг чуть не сгорел, пытаясь осмыслить эту картину.

Существо прыгнуло вперед, каким-то образом умудряясь двигаться