Как мне его не хватало! Я не могла решиться разбить этустену, боясь отказа. Я никогда раньше не чувствовала себя такойнепривлекательной, как сейчас, и считала, что не нужна ему! С кругами подглазами, бледная, с телом, превратившимся во что-то ужасное. И, что меня отнюдьне успокаивало, я постоянно боялась, что наша близость и наслаждение от нееникогда не вернутся. Что, если я не нравлюсь ему больше? Если мое тело не будетоткликаться на его ласки, как прежде? Если, если…
И все же, когда я вспоминаю о том, как мы были вместе, ястановлюсь влажной… то, как он с одного только взгляда понимал, что я готова,или то, как он поглаживал мою ногу, давая понять, что хочет остаться наединепрямо сейчас, где бы мы ни находились.
Я обожаю ощущать его внутри себя, все больше и большезатягивая его в себя, заставляя погружаться все глубже, до самого влажного дна,заполняя себя его жаром и нетерпением. Как-то мы с ним занимались любовью внезанятой театральной ложе. Однако мы нашли ее только в антракте. Мынаправились в нее, удостоверившись, что никто нас не видит. Я закрыла дверь, ион очутился позади меня, захватив мою грудь и поднимая подол моего широкогоплатья, какое тогда было на мне. Он покусывал мою шею, затылок, гладил моинабухшие из-за беременности груди, раздвигая коленом мои ноги. Потом он оголилменя сзади до пояса, стянул трусики, обнажая в окружающей темноте мои ягодицы,и скользнул обжигающей рукой между моих бедер. Он мял, гладил, дразнил меня такискусно, что я почти сразу испытала оргазм, стоя и опираясь локтями в дверь.Он, наконец, снял свои брюки и резко вошел в меня, двигаясь с такой быстротой,как никогда прежде. Наши тела слились в экстазе. Мы настолько подходили другдругу по росту, что нам было удобно заниматься любовью в любой позиции: сидя,стоя, лежа. Надо мной ли он, и я поднимаю ноги, чтобы обвить его шею, или ясверху сажусь на него - его члену знакомы все уголки моей плоти. Он знает,какие ее участки наиболее чувствительны, как нужно их тереть, гладить,возбуждать… В общем, каждый раз, когда я занималась с ним любовью, яубеждалась, что хочу провести остаток дней в его объятиях. Сегодня я спрашиваюсебя: разделяет ли он это желание? Так трудно узнать об этом!
После родов я считала, что он воздерживается ради меня. Онзнал, что я устаю, и пытался, насколько это возможно, помочь мне. Я спрашиваюсебя, может, поэтому я и не нужна ему. У меня изменился взгляд? Возможно, онвоспринимает меня не как любовницу, а только как мать его детей? Одно точно -мы не можем продолжать в таком же духе. Я хочу его со второй недели послеродов. Тогда это было невозможно, сейчас же все изменилось, но я не знаю, каквернуть былую страсть и полноту чувств.
Возможно, я должна начать с того, чтобы стать болеежеланной? Как для него, так и для себя… Каждый раз, когда я хочу сделать первыйшаг, мне не хватает мужества. Я неуверенно чувствую себя. Я действительнозапустила себя и выгляжу не лучшим образом. Хорошим началом было бы одетьсяпококетливее; не повредил бы и легкий макияж. Когда я в последний раз ходила помагазинам? Единственная мысль в моей голове, когда я выходила из дома, быламысль о пеленках, подгузниках, смесях и все в том же роде. Нет, я должна взятьсебя в руки и заняться собой.
Да! Дети на попечении няни, наконец я предоставлена самасебе… Разрываясь между всем, что предлагал мне этот свободный день, я решиланачать с того, чтобы направиться в город и немного поглазеть на витрины. Погодастоит хорошая, весна, настроение просто отличное. Я никогда раньше не понимала,какое это счастье - просто прогуливаться по улице с множеством бутиков, одинпривлекательней другого!
В отделе белья я решила примерить несколько соблазнительныхкомплектов, которые могли бы понравиться Луи. То, что я увидела в зеркале, неслишком пришлось мне по душе, но я заставила себя купить кое-что. Первый шагсделан!
Я проголодалась и зашла в маленькое бистро, недалеко отмагазина. Уютно расположившись за столиком, я внимательно просмотрела меню,заметив краем глаза приближающегося официанта.
- Здравствуйте, вы что-нибудь выбрали?
Его лицо вдруг осветила улыбка, а мне понадобилось несколькоминут, чтобы узнать его. Голос сразу показался мне знакомым, особенно, когда онпроизнес мое имя:
- Каролин? Как поживаешь? Мы не виделись сто лет!
Я не поверила глазам. Габриель… Он жил в соседнем с моимдоме, когда я была еще подростком, и теперь он стоял передо мной. Сколько развечерами мы в своих фантазиях переделывали мир, и как давно это было! Он уже небыл тем болезненным мальчишкой с прыщами на лице. О нет! Сегодня Габриельпоходил на молодого бога, я быстро подсчитала, что ему сейчас должно бытьдвадцать три года.
Я также тепло улыбнулась ему, несмотря на легкий шок:
- Габриель! Скажи пожалуйста! Да мне нужна табуретка, чтобыпоцеловать тебя…
Он склонился ко мне и расцеловал в обе щеки. Я узнала, чтоон открыл это бистро со своим товарищем Янеком благодаря наследству, котороеоставил ему отец. Дела идут хорошо, он счастлив, и безумно рад меня видеть.Пока он говорил, я смогла разглядеть его, то, как он изменился. Во-первых, оночень вырос, но этого я могла ожидать, потому что он был таким уже вшестнадцать лет. Его фигура впечатляла, особенно по сравнению с памятной мне худобой.Он был восхитителен: сверкающая улыбка, милая непринужденность, большиевыразительные темные глаза, крепкое и гармоничное телосложение, тонкая талия,длинные ноги… Но прежде всего меня очаровывал его голос. Он еще ломался, когдамы виделись в последний раз? Это было так давно, я не была уверена. Ныне, присвободной походке, роскошном теле, прекрасном лице, этот теплый и низкий голослишь прибавлял шарма. Габриель постоянно улыбался, и я тоже. Потом он спросил,может ли сесть рядом.
- Янек справится без меня! Что ты будешь?
Я сказала лишь несколько слов, как он встал и умчался.Вернулся он через несколько минут и сел со мной. Мы вспоминали прошлое, о том,что произошло с тех пор в нашей жизни. Потом к нам подошел молодой человек сполной тарелкой еды, которую я заказывала. Габриель познакомил нас:
- Янек! Останься. Я должен представить тебя Каролин, моейдавней знакомой.
- Ах! Наконец! Я так много слышал о вас! Мне действительноприятно наконец увидеть ваше лицо, и какое лицо! Габриель прожужжал мне всеуши, рассказывая о вас.
Габриель забавно покраснел. Я догадывалась, что он былвлюблен в меня, и слова Янека, подтвердившие это, польстили мне. Когда он ушел,мы возобновили беседу. Габриель был потрясающ: смешлив, искренен, забавен, унего приятный смех. В конце концов, он сказал:
- Ты знаешь, Каролин, что всегда много значила для меня. Ябыл влюблен в тебя, когда мне было шестнадцать лет. Я, конечно, никогда неговорил об этом! Но сегодня я так рад видеть тебя. Ты всегда останешься дляменя исключительной… ты такая красивая!
Думаю, он несколько преувеличил. Однако это доставило мнетакое удовольствие, что я решила чуть-чуть подыграть. Я искренне поблагодарилаего, заверив, что и он значит для меня очень много, и мы расстались, пообещавдруг другу вскоре увидеться.
