Потому что у меня нет привычки бросать слова на ветер.
— Для чего нужны все эти условности? — на грани слышимости прошептала я, ощущая тепло от его пальца.
— Ты либо полностью моя. Либо чужая. Никакие полумеры меня не устроят.
Глава 17
Всё открыто и понятно. И слишком ярко, хотелось закрыть глаза. В его словах не было тайных смыслов. Я поняла, что от моего решения зависит, почувствую ли на губах его поцелуй или нет, окажусь ли в крепких объятьях, подарю ли своему сердцу те эмоции, о которых оно молило.
Он поставил меня перед выбором — таким честным, что я не смогу прикоснуться к нему, а затем уйти, получив желаемое. Обязательно уйти, потому что меня пугали взрослые мужчины.
С Тимофеем было легко. Обаятельный парень с множеством друзей и веселых событий вокруг. Днем он тусовался в университете, позже в клубе. Завтра он со мной, а на следующий день участвовал в гонках. Парень-студенческий-праздник. Зрелищно и без напрягов.
А Марат… Ильясович. Хотел меня всю. Серьёзно, властно, с принятием решений.
— Боишься меня? — тихо спросил он, вглядываясь в душу.
У меня был страх любых ошибок. В том числе поэтому я училась с особым рвением. В моей жизни должны быть победы: диплом, опыт, хорошая работа. Если я этого не получу, значит, где-то оступилась. Сил подняться и начать с нуля у меня не будет.
В разговоре с Аней я подтвердила, что не буду жертвовать учебой. И хоть в мыслях витало лишь одно желание — поддаться навстречу мужчине, я осознавала, что влюбленность не должна принести ошибок.
— Молчание тоже может сказать достаточно, — на его губах появилась грустная улыбка.
Он понял.
Но не отпустил меня, позволяя завершить внутреннюю борьбу и дать ответ.
Я положила ладонь на его руку, которой он держал моё щёку. Маленькая возможность прикоснуться к нему, ощутить шероховатую кожу, обвести пальцами выступающие вены.
Своенравно, ведь Рахманов не мой.
— Вас я не боюсь, Марат Ильясович. Но вам я не позволю овладеть моей жизнью.
Преподаватель кивнул и резко отошёл, забрав тепло и прекрасные несбыточные мечтания о времени, которое мы могли провести вместе и которое нам не принадлежало.
Вцепившись в лямку рюкзака, будто это могло спасти от холодной волны, накрывающей меня с головой, я двинулась к выходу. Открыв дверь и ступив в коридор, я обернулась, чтобы попрощаться. Мужчина складывал материалы в папку и выглядел так, словно ничего не произошло.
Это принесло мне боль. Да, вот такая я. Хотела, чтобы он испытал те же бурлящие эмоции!
Наказав его и себя, я, не проронив ни слова, пошла по одинокому коридору.
* * *
— Через двадцать минут у вас совещание, потом встреча с отельерами. И в три практика с Лилией, — бодро отчеканила Виктория, сидя напротив меня. — В принципе, я могу подвинуть своё расписание и взять Лилю на себя, чтобы вы успели заняться проверкой концепций на зимний сезон.
Я откинулся на спинку кожаного кресла и с настороженностью взглянул на девушку.
— Обучение Лилии Николаевны не входит в твои обязанности.
— Да, Марат Ильясович, — смиренно ответила она, даже носом не повела от моего недовольного тона. — Однако я всегда готова разгрузить ваш день и оставить только важные дела.
— Важность своих дел я определю самостоятельно. И если потребуется, я поручу тебе новые задачи. Сама ты ничего не будешь себе назначать.
Поднявшись, она извиняющееся улыбнулась.
— Я не сомневаюсь в вашей компетентности.
Отложив планшет, Виктория приблизилась ко мне и уселась на стол. Я вопросительно выгнул бровь.
— Может сегодня сходим поужинать в Сенди таун? Я забронирую наше любимое место с видом на сад. Давно мы никуда не выбирались. Я, конечно, ничего не прошу и не досаждаю, но успела соскучиться. Ты ведь тоже, Марат…
Девушка потянула руку к моему лицу, но я быстро схватил её и поднялся на ноги.
— Уже два раза я говорил, чтобы в офисе ты никогда не звала меня по имени. Это третий и последний. Услышала?
— Прошу прощения, Марат Ильясович, — она нахмурилась, но через секунду вернула себе хладнокровие.
— И не садись на мой стол, — я дернул её за руку, и она соскочила. — Это раздражает.
— Учту на будущее.
— Это всё?
— По рабочим делам — да. К совещанию я отправила менеджерам доклады, поэтому они готовы к вашим вопросам.
— Отлично, — процедил я и отошёл в сторону.
— А по личным… вы не сказали, хотите ли поужинать в ресторане?
— Не сегодня.
— Хорошо, Марат Ильясович.
Виктория задумчиво посмотрела в окно, не спешив уходить. Раньше она не страдала медлительностью и непонятливостью. Когда я собрался её попросить выйти, девушка бросила на меня немигающий взгляд и спросила:
— У нас с вами всё в порядке?
— Ничего не поменялось, Виктория.
— Я подумала, что… не хочу вас потерять.
Меня охватил гнев, и я позволил ему отразиться на моём лице.
— Будем считать, что ты этого не сказала.
Она взволнованно закивала и пулей вылетела из кабинета.
Мой телефон зазвонил, и я сразу нырнул в рабочий поток. Жаль, что я не успел тщательно обдумать слова Виктории и избежать последствий, которые произошли дальше.
Я хотел забыть о Лилии. В тот день, когда она отказала мне, я лишь чудом сохранил спокойствие. Увидеть в её глазах пожар, услышать её неосторожное признание, а затем отпустить упрямую, словно я в миг потерял желание, было жестокой насмешкой судьбы.
Её выбор я уважал. Свою одичалую привязанность к ней — нет.
В молодости я тяжко переживал, когда у меня не складывалось с девушками. Со временем это нивелировалось. Я приобрел твердость, высокий статус и непоколебимую уверенность в себе. Теперь, если девушка не хотела быть со мной, я легко переключался на другую.
Но она, Лилия Николаевна, задела какую-то важную артерию в моей груди, отчего мне стало физически плохо.
Я понимал, что её отказ меня не остановит.
Лилия осматривала наш главный холл, будто это шоколадная фабрика, а не офис компании. Я вспомнил, как я сам впервые попал в Орион тур.
Был ли у меня такой же лучистый взгляд? Я не мечтал стать исполнительным директором, потому что считал это невозможным. Рядом крутились более успешные кандидаты, однако спустя годы кто-то ушёл разочарованным, другие пригрелись в насиженных местах.
Я не просто занял эту должность, а голыми руками высек своё имя в истории компании. Работа стала моим вторым домом, которым я гордился и куда вложил собственные ресурсы.
Пробежавшись глазами по холлу, я увидел работников по маркетингу, воодушевленно обсуждающих какие-то
