Сотый, что руководил всей военизированной частью населения. Его кабинет также находился недалеко от казарм и тренировочной площадки. Судя по его виду, тренировками он не пренебрегал. Я видел заплывших блохастых, этот был не из них, имел внушительные формы.
-Кто такие и откуда? — без приветствия задал он вопрос.
-Мы из очень далёких земель . Ищем лучшей жизни и своё место.
-Почему именно у нас? — так же неэмоционально спросил он.
-Мы просто шли от города к городу. Здесь я увидел неплохой город, хороший климат, отсутствие войны на границах.
-Климат да, но отсутствие войны… Вряд ли ты обошёл всю нашу границу, — наконец-то поднял глаза на нас.
-Правда в твоих словах. Мы действительно двигались какое-то время вдоль границы, но, думаю, не покрыли и трети пути.
-Как так вышло, что вы больше не нужны и не желаете оставаться в своём городе?
-Соседний город напал на нас. Война была затяжной, мы даже начали побеждать, но наши соседи тоже присоединились к войне. Тогда мы проиграли, — делаю вид, что переживаю, сжимаю клаки, напрягаю желваки.
-Вас захватили? Почему ты жив? — понимаю, к чему он клонит, воины редко выживают. Их предпочитают вырезать под корень, так как никакой пользы они больше не несут. Рабы из них ужасные, всё из-за характера и чувства патриотизма, поэтому иду на крайние хитрости.
-Мне даровал жизнь первый, после того как я убил палача, охрану, конвоиров и почти перебил личную охрану Первого, поклявшись убить его рано или поздно. Он был крайне впечатлён моим стремлением жить и воинской наукой. Сказал, что дарует мне жизнь, моё потомство усилит всю нацию и не должно пропасть. Также его впечатлило моё пленение, когда все соратники погибли и я долгое время держал оборону в одиночку. Но, несмотря на милость и заслуженное уважение первого, если меня когда-либо увидят в родном городе или городе захватчиков, казнят. Я забрал жену, и мы отправились на поиски нового дома.
-Складная история, проверить твои слова я никак не смогу. Встаёт другой вопрос, что с тобой делать нам? Стоит тебя принять, или ты являешься шпионом соседей, и тебя стоит казнить?
-Тут проще приставить ко мне охрану, проверять все мои связи, вести наблюдение до момента, пока не будешь уверен в моей верности новому городу.
-Стоит ли возиться? Ради чего столько сложностей, не проще ли закончить все сомнения одним взмахом меча?
-Проще, но как же упущенные возможности и знания?
-Не думаю, что оно того стоит, — делает вид, что потерял интерес к нам и не хочет более терять время.
-Испытание? — снова наугад выдаю в надежде, что это слово подразумевает то, что я хотел сказать.
-А давай, — как-то сразу соглашается Сотый. — Всего одно задание — и ты житель нашего города, но как ты и сказал, под присмотром.
-Можно узнать детали?
-Да так, срущая…, то есть сущая мелочь, хотя и срёт он дай бог каждому при запоре. Есть у нас дикий зверь, его надо сломать или приручить. Если сможешь, то рассчитывай на моё слово и поддержку, — заговорщицки улыбается.
А что, очень умно, двух зайцев сразу. Смогу приручить — сделаю полезное дело, которое никому не удаётся, а нет — проблема самоустранилась.
-Не родилось ещё того зверя, что не был бы мне неподвластен. Прикажи вести к нему.
-Настолько глуп или действительно не знаешь проигрыша?! Идите, вас накормят, вечером будет тебе зверь, я сам хочу посмотреть, как тебе откусят голову. Это его любимый способ, стремительный рывок, а затем пустые плечи и горюющие родственники.
Это была попытка меня напугать? Может быть, что-то и получилось бы, не будь я в себе уверен.
*
Этим же вечером.
-Вон в той клети твоё испытание. Что, не ожидал? — развлекается он, после этого удаляясь с арены, в центре которой клетка с Дартом.
Меня предупредили на входе, что животное крайне опасно и агрессивно. Что его не стоит выпускать, лучше действовать через прутья клетки.
Зрелище было удручающим, он явно исхудал, к тому же вся морда в шрамах, одно ухо порвано, а дальше густой мех, за которым не видны иные травмы.
Я молча подхожу к клетке, Дарт скалится и рычит.
-Ну что, дружище, соскучился? — говорю я по-русски, улыбаясь и глядя на самого преданного своего друга.
Секундное замешательство, затем он глубоко втягивает носом воздух. Его зрачки расширяются, на морде читается недоумение, ещё через секунду он начинает лаять, скакать и бросаться лапами на прутья.
Одним ударом меча выбиваю запорный механизм, и двери открываются. Чёрный монстр сбивает меня с ног и пытается лизнуть в морду. Изо всех сил упираюсь, не давая этого сделать, попутно хлопаю его по бокам, как это делал всегда во время игры, пытаюсь делать так, чтобы со стороны выглядело, как попытка отбиться. Дальше наша жаркая встреча перерастает в обычную игру с легкими ударами, показываниями и уворотами. Когда Дарт теряет чувство меры и начинает кусать слишком сильно, останавливаю игру, отдаю команду «рядом» и направляюсь к той трибуне, где находится Сотый. Дарт послушно идёт рядом, оглашая рычанием всех, кто косится в нашу сторону.
Практически подойдя к трёхметровой стене, даю команду взобраться наверх, хватаясь за шерсть на холке. Во время рывка моего пёселя меня по инерции заносит к нему на спину. Мгновение спустя, мы смотрим на Сотого, в то время как все воины вокруг начинают стягиваться к нам, крича о том, что чудовище вырвалось.
-Я выполнил своё обещание, теперь твоя очередь, — говорю Сотому и верхом на Дарте возвращаюсь на арену.
Чуя желание проведшего кучу времени взаперти, мы просто начинаем нестись по кругу так, что шум ветра заглушает остальные звуки. Мы просто наслаждаемся скоростью и тем, что наконец-то вместе.
Глава 28. Десятник
После демонстрации моих способностей и подчинения Дарта меня снова вызвал Сотый.
-Я принял решение. Ты остаёшься на испытательный срок. Дакажи, что ты полезен и сможешь остаться в нашем городе. Пока, ты назначаешься руководителем отряда из десяти воинов. Ближайшую неделю будешь лично их готовить. К концу недели вы отправитесь на задание. Какое, ещё неизвестно, но будь готов, к чему угодно.
-А моя самка?
-А что она? Дома у вас нет, так и быть, пусть дожидается тебя в казармах.
-Она воин, я хочу, чтобы она тренировалась со мной, и на задание отправимся вместе.
-Ну, какой из самки воин? Такого не было никогда. Если
