Я бросил короткий взгляд на последние три оставшиеся стрелы и повернулся к Нике:
— Ника! Если пробить им колеса, это выведет их из строя!
— На время! — ответила Ника. — Залатают за двадцать минут! А системы подкачки колес на ходу у них нет!
— За двадцать минут мы на другом конце планеты окажемся! — ответил я, надевая лук через плечо, а стрелы зажимая в зубах. — Гони!
Получилось невнятно, но Ника меня услышала и гневно ответила что-то в духе "Некуда уже больше гнать!"
Точнее я не разобрал — я уже вылезал наружу. Цепляясь длинными стрелами за оконный проем, я кое-как высунул наружу голову, следом — руки, зацепился за крышу кабины, подтянул ноги, толкнулся и закинул себя на крышу кабины, цепляясь пальцами за оконные проемы — умница Ника догадалась опустить окно и со своей стороны.
Впрочем, она это сделала не для меня. Ну, то есть, для меня, но косвенно.
— Куда тебя понесло, кретин?! — заорала она, высунувшись из окна.
Ответить я ей не мог — зубы были заняты стрелами. Но, была бы моя позиция чуть более устойчива, я бы с удовольствием запихнул ее обратно в окно прямо ногой.
Но на самом деле от устойчивой она была очень далека. Единственное, за что можно было зацепиться на крыше — это стойк, на которой была закреплена длинная фара-прожектор, ну еще стойки тента, но они были скрыты под тканью.
Но выбора у меня не было. Из кабины я стрелять не мог — там банально не было места, как и в кузове. В принципе, из кузова еще можно было попробовать, но машины управления дальновидно перестроились так, чтобы находиться не сзади нас, а сбоку. А для того, чтобы видеть, куда там стрелять вбок, пришлось бы сдирать с машины весь тент, чего, конечно, мы сделать не могли.
Оставался единственный вариант — стрелять с крыши. Никак иначе я их остановить не мог. А ведь остановить их — это еще только половина дела. Надо сделать так, чтобы они не смогли продолжать преследование. Хотя бы временно.
Зацепившись ногой за стойку прожектора, я слегка приподнялся и встал на одно колено, балансируя и готовясь в любой момент снова ухватиться руками. Несколько секунд покачавшись на ходящей ходуном крыше, я взял одну стрелу, проткнул тент кузова, расширил как мог дырку, и просунул в нее вторую ногу, цепляясь ботинком за стойку тента. Худо-бедно зафиксировавшись таким образом в положении стоя на одной колене, я потянул со спины лук.
Для стрельбы мне вовсе не обязательно вставать в полный рост. Хотя и предпочтительно.
Я бросил взгляд на ближайшую машину. Водителя за бликующим от яркого солнца стеклом видно не было, зато вот высунувшегося с другой, пассажирской, стороны, бойца — еще как. Поставив свой автомат магазином на крышу, как на подставку, он пытался поймать на прицел меня, но его постоянно мотыляло и подбрасывало на кочках. Несколько раз он все же выстрелил, но все пули прошли мимо, лишь одна злобно прожужжала где-то рядом.
Развернувшись на колене так, чтобы быть спиной к направлению движения машины, я засунул две стрелы под колено, зажав их там, как в импровизированном колчане, а третью наложил на лук и растянулся. Да, стоять спиной рискованно — я не вижу, куда мы едем, не виду, что под колесами и не знаю, когда в следующий раз коварная гравитация попытается меня стащить с крыши, но иначе никак. Чтобы сделать точный выстрел, надо максимально сымитировать идеальную стойку. А это значит — находиться боком к цели.
К тому же, чем больше под колеса попадется кочка, тем более на руку мне это будет.
В первую секунду.
Увидев, что я целюсь в него из лука, противник, кажется, очень сильно удивился. Настолько, что он даже отлип от прицела своего автомата и удивленно поднял голову, не веря в то, что я собираюсь его застрелить стрелой.
Вот только я не собирался в него стрелять. От этого было мало толку — попасть с такого расстояния в такой тряске в такую маленькую цель, как не защищенное шлемом лицо, задача почти нереальная. Я бы еще мог провернуть это, будь у меня в руках прановый лук и прановые стрелы, которые летят всегда туда, куда я хочу, но не в случае дерева и карбона.
Моя же настоящая цель была намного больше и уязвимее.
Я просто ждал подходящего момента.
Сверху жарило солнце, прищуренные глаза слезились от пыли, пальцы ныли, удерживая тугую тетиву, наконечник стрелы выписывал в воздухе дуги и восьмерки, когда грузовик скакал по неровностям, но я ждал. Ждал, когда под колеса попадется особенно крупная кочка.
Дождался! Нос грузовика взмыл в воздух, крыша мягко толкнула в ноги, недвусмысленно намекая, что в ближайшие полсекунды трястись не будет, и тогда я коротким усилием пальцев зафиксировал наконечник на переднем левом колесе соседней машины и отпустил тетиву.
Стрела прошуршала в воздухе и ударила точно туда, куда я целил — в рабочую часть шины, между крупными шашками протектора, где резина должна быть потоньше. Вращение колеса моментально затянуло стрелу под машину, где она моментально сломалась, но свое дело сделала — вонзилась в колесо еще глубже.
Бах! — хлопнуло так громко, что, не зная, что происходит, это можно было и за взрыв принять!
Я думал, грузовик просядет на поврежденное колесо и его потащит в нашу сторону, но вместо этого его подбросило вверх и вправо, как будто под колесом сработала мина! Во все стороны полетели куски резины, машина пошла юзом, сначала в одну сторону, пересекая путь соседнего грузовику потом в другую, завизжали тормоза, и наконец, не выдержав издевательств, почти остановившийся грузовик завалился на бок.
Двадцатью минутами они тут не обойдутся.
Колеса нашей машины снова коснулись земли, сильно тряхнуло, я упал на крышу, понижая центр тяжести и вцепляясь во все, во что только мог, чтобы меня не сбросило.
Вовремя! Над головой злобно прожужжало две или три пули, выпущенные из машины с другой стороны! Секунда паузы — и новая очередь, только на сей раз застучавшая по металлу!
Я повернул голову туда, откуда вели огонь. Из машины, которая ехала слева от нашей, стрелять было удобнее — просто высунул ствол из окна и пали себе. Этим стрелок и пользовался, ежесекундно выпуская по пуле.
Убедившись, что стрелы я не потерял, я взял в руки предпоследнюю, кинул короткий взгляд вперед, убеждаясь, что в зоне видимости нет пропасти, или наоборот — неожиданного холма, и снова поднялся на колено, поменяв ноги местами. Проще было бы просто поменять местами лук и стрелу, — благо, с правой руки я стреляю почти так же метко, как и с левой, — но на моей луке полка была только с одной стороны, и это портило всю затею.
Я растянулся и нацелился в колесо грузовика, ожидая подходящего момента. Стрелок увидел это, и резко повернулся к водителю, что-то ему объясняя.
Выстрелить я так и не успел — машина управления резко затормозила, поднимая перед собой облако пыли, и дала резко в сторону. Я проводил их стрелой, не решаясь выпускать ее вслепую, и расслабился, стягивая лук.
