по элегантному современному вестибюлю здания.
Я бросаю взгляд на подсвеченные кнопки выбора этажа и протягиваю руку, чтобы нажать пункт назначения. Лифт с зеркальными стенами создает ощущение интимности и саморефлексии, когда он начинает свой подъем.
Как только я устраиваюсь, чтобы немного проехаться, я слышу чьи-то приближающиеся шаги. Слегка обернувшись, вы можете себе представить мое удивление, когда я увидел Кариссу, спешащую к тому же лифту.
Из-за черного облегающего платья, которое на ней надето, ей трудно делать большие шаги. Я замечаю на ее левой руке сумочку от Chloe телесного цвета, которую я ей подарил, которая также подходит к ее туфлям. Как только она видит меня, на ее лице появляется теплая улыбка, обнажающая зубы идеальной формы.
Я придерживаю для нее дверь, и когда она заходит, наши взгляды прикованы друг к другу.
— Прости, что я опоздала, — говорит она, когда двери закрываются. — Вообще-то я звонила, чтобы сообщить тебе, что застряла в пробке.
— Так это была ты? — спрашиваю я, не сводя с нее глаз. — Все в порядке. Будем надеяться, что наши клиенты достаточно терпеливы и еще не ушли.
Когда лифт продолжает свое путешествие вверх, достигая промежуточной точки между этажами, маленький отсек наполняется внезапным толчком и серией тревожных механических звуков.
Карисса издает громкий крик, роняя сумку. Я бросаюсь к ней и удерживаю ее на месте. Лифт резко останавливается, и тихий гул его движения сменяется жутковатой тишиной, нарушаемой только слабым звуком нашего прерывистого дыхания.
Мы с Кариссой обмениваемся нервными взглядами, и выражение нашего лица меняется от удивления к опаске. Кажется, что время остановилось, и тусклый верхний свет мерцает, прежде чем перейти в зловещее, приглушенное свечение.
Карисса, которая пыталась сохранять мужественный вид, больше не может скрывать свой растущий страх. Ее глаза расширяются, и она крепче обхватывает меня руками, так что костяшки пальцев белеют.
Она смотрит на меня снизу вверх со смесью страха и уязвимости. Понимая ее страх, я пытаюсь успокоить ее.
— Все в порядке. Я уверен, что они вытащат нас в мгновение ока.
Я глажу ее по волосам, чтобы успокоить, но неуверенность в моем голосе отражает ее собственные опасения. Карисса кивает, но ее дыхание учащается, когда она пытается успокоиться. Ее страх очевиден. Она шмыгает носом.
— Хочешь послушать сказку? — спрашиваю я, пытаясь вывести ее из нашего нынешнего затруднительного положения.
Она снова кивает.
— У меня это не получится, — вздыхаю я. — Я не знаю ни одной сказки на ночь, которую можно было бы рассказать. Я надеялся, что ты скажешь "нет".
Она смеется и шмыгает носом одновременно, и я присоединяюсь к ней, радуясь, что могу рассмешить ее, несмотря на нашу ситуацию.
— Но вот что я тебе скажу? Я знаю кое-какие реальные ситуации, которые могут тебя заинтересовать, — продолжаю я, пытаясь поддержать разговор.
— Какие, например? — спрашивает она.
— Ты знакома с Марком из финансового отдела? Было время, когда он не мог перестать пукать, и обвинял в этом всех остальных в офисе.
— Что?
Карисса смеется.
— Да. Я слышал, как другие жаловались, пока однажды он не сделал это прямо у меня в кабинете, и я ждал, что он посмеет указать на меня пальцем. Угадай, что? — продолжаю я.
— Он это сделал?
— Это был первый раз, когда он признался, что пукнул в офисе, — отвечаю я.
Карисса кладет голову мне на руки и смеется, позволяя себе расслабиться.
— Извини, — говорит она, фыркнув в середине смеха.
— Я бы уволил его, но он хорошо справляется со своей работой, поэтому я отправил его на медицинское обследование.
— Как давно это было? — спрашивает Карисса, смеясь.
— О, всего два года назад.
На сердце у меня становится теплее, когда я смотрю, как она смеется. Во всяком случае, ее смех привлекает меня к ней еще больше, заставляя улыбаться в ответ. Я стараюсь рассказывать как можно больше историй о том, чего на самом деле не было, и стараюсь подходить к этому творчески. Чем креативнее история, тем больше она смеется.
В уголках ее глаз, искрящихся весельем, появляются морщинки, когда она смеется. В этот момент я понимаю, что полностью и бесповоротно захвачен. Тепло ее смеха проникает в глубины моей души, и я понимаю, что ее счастье стало для меня главной целью.
Когда истории заканчиваются и смех стихает, становится ясно, что наши мысли заняты реальностью того, что мы застряли в лифте. Проходит время, и я протягиваю руку, чтобы взять Кариссу за руку, и ободряюще сжимаю ее, давая понять, что мы вместе в этом деле.
Она полностью освобождается от своего веса, когда я держу ее в своих объятиях, слегка поглаживая пальцами ее кожу, пока мы сидим на полу. Я чувствую себя обязанным защитить ее от всего и вся, включая самого себя, и самое главное, вытащить ее из этой передряги.
— Джейден, мы умрем? — спрашивает она дрожащим голосом.
— Нет, нет, любовь моя, — спокойно отвечаю я. — Мы не умрем.
Внезапно я испытываю потрясающее чувство, как будто что-то перешло из меня в нее. Словно по сигналу, она высвобождается из моих объятий и садится, глядя на меня, по ее подбородку стекает одинокая слезинка.
— Эй, не плачь сейчас. Перестань.
Я вытираю слезы с ее подбородка, пока она смотрит на меня. Мы продолжаем в том же духе, я продолжаю поглаживать ее подбородок. Ее губы слегка приоткрываются, но не так, как будто она хочет что-то сказать.
Это выглядит как намек на то, чтобы поцеловать ее. Я сдерживаюсь, но притяжение очень сильное. Я придвигаюсь ближе, все еще глядя ей в глаза, чтобы увидеть ее реакцию. Чем ближе я подхожу, тем сильнее смыкаются ее веки.
Как раз в тот момент, когда наши губы вот-вот соприкоснутся, тишину лифта прорезают приветственные звуки далеких голосов и механическое жужжание спасательного оборудования. Мы отстраняемся друг от друга и поспешно поднимаемся на ноги, отряхивая одежду и обмениваясь нервными взглядами. Кажется, наше испытание подходит к концу. Ремонтной бригаде удается открыть двери лифта. Когда небольшая щель увеличивается, в помещение проникает свежий воздух и чувство облегчения. Мы с Кариссой обмениваемся взглядами, полными благодарности и восторга.
Один за другим спасатели помогают нам выбраться из лифта на безопасный пол коридора. Карисса идет первой, я следую за ней по пятам. Я протягиваю ей руку, и она, к счастью, пожимает ее.
— Мы очень сожалеем об этом, сэр, — говорит член ремонтной бригады. — Произошел небольшой технический сбой, но после нескольких корректировок он скоро снова заработает.
— Небольшой? — спрашиваю я с некоторым любопытством. — Мы провели там больше часа, и вы называете это небольшим
