псевдонимом В. Сирин, и называлась книга «Аня в стране чудес».
В СССР перевод Набокова впервые был издан в 1989 году «Детской литературой», и «Аня в стране чудес» — это, наверное, один из самых русифицированных вариантов перевода «Алисы».
Тут Аня стала впадать в дремоту и продолжала повторять сонно и смутно: «Кошки на крыше, летучие мыши»… А потом слова путались, и выходило что-то несуразное: летучие кошки, мыши на крыше…
Она чувствовала, что одолел ее сон, но только стало ей сниться, что гуляет она под руку с Диной и очень настойчиво спрашивает у нее: «Скажи мне, Дина, правду: ела ли ты когда-нибудь летучих мышей?»…
Есть еще вариант перевода Б. В. Заходера, знаменитого переводчика «Винни-Пуха». И он, кстати, за перевод «Алисы» был удостоен высшей награды в области детской литературы — Международной премии имени Андерсена.
И тут Алиса совсем задремала и только повторяла сквозь сон:
— Скушает кошка летучую мышку? Скушает кошка летучую мышку?
А иногда у нее получалось:
— Скушает мышка летучую мошку?
Не все ли равно, о чем спрашивать, если ответа все равно не получишь, правда?
А потом она заснула по-настоящему…
Конечно же, каждый сам выберет тот вариант, который ему больше нравится.
Что же касается Бориса Владимировича Заходера (1918–2000), то он был не только переводчиком, но и талантливым поэтом, и у него есть несколько стихотворений, посвященных котам и кошкам. Вот два из них:
«Кошки»
Кошки не похожи на людей:
Кошки — это кошки.
Люди носят шляпы и пальто — Кошки часто ходят без одежки.
Кошки могут среди бела дня
Полежать спокойно у огня.
Кошки не болтают чепухи,
Не играют в домино и в шашки,
Не обязаны писать стихи, —
Им плевать на разные бумажки…
Людям не сойти с протоптанной дорожки,
Ну, а кошки —
Это кошки!
«Вредный кот»
— Петь, здорово!
— Здравствуй, Вова!
— Как уроки?
— Не готовы…
Понимаешь, вредный кот
Заниматься не дает!
Только было сел за стол,
Слышу: «Мяу…» —
«Что пришел?
Уходи! — кричу коту. —
Мне и так… невмоготу!
Видишь, занят я наукой,
Так что брысь и не мяукай!»
Он тогда залез на стул,
Притворился, что уснул.
Ну и ловко сделал вид —
Ведь совсем как будто спит! —
Но меня же не обманешь…
«А, ты спишь? Сейчас ты встанешь!
Ты умен, и я умен!»
Раз его за хвост!
— А он?
— Он мне руки исцарапал,
Скатерть со стола стянул,
Все чернила пролил на пол,
Все тетрадки мне заляпал
И в окошко улизнул!
Я кота простить готов,
Я жалею их, котов.
Но зачем же говорят,
Будто сам я виноват?
Я сказал открыто маме:
«Это просто клевета!
Вы попробовали б сами
Удержать за хвост кота!»
Если теперь вернуться к размышлениям Чеширского кота о ненормальности, то они перекликаются с записями Доджсона (Кэрролла) в его дневнике от 9 мая 1856 года:
«Когда мы спим и, как это часто бывает, смутно осознаем попытку проснуться, разве мы не говорим и не делаем вещей, которые в бодрствующем состоянии были бы безумны? Можем ли мы тогда определить безумие как неспособность различить, спим мы или бодрствуем? Мы спим и не чувствуем никаких подозрений в фальши: „Сон имеет свой собственный мир“, и зачастую он так же реалистичен, как и сама жизнь».
Чеширский кот завоевал сердца многих поколений читателей и зрителей по всему миру. Он был и розово-фиолетовым в мультипликационном фильме «Алиса в Стране Чудес», выпущенном студией Уолта Диснея в 1951 году, и сине-зеленым в двух экранизациях Тима Бёртона 2010 и 2016 гг. Он был худым и упитанным, но всегда умным и насмешливым. И афоризмы у него удивительно остроумные.
Вот, в частности, пара примеров из фильмов Бёртона:
— А что это за звуки, вон там? — спросила Алиса.
— А, это чудеса, — равнодушно пояснил Чеширский кот.
— И что же они там делают? — поинтересовалась девочка.
— Как и положено — случаются.
— А где я могу найти кого-нибудь нормального?
— Нигде, — ответил Кот, — нормальных не бывает. Ведь все такие разные и непохожие. И это, по-моему, нормально.
Кстати, оригинальный взгляд на историю о Чеширском коте был и у В. С. Высоцкого (1938–1980):
Прошу запомнить многих, кто теперь со мной знаком:
Чеширский кот — совсем не тот, что чешет языком.
И вовсе не чеширский он от слова «чешуя»,
А просто он — волшебный кот, примерно как и я.
Чем шире рот —
Тем чешире кот,
Хотя обычные коты имеют древний род,
Но Чеширский кот —
Совсем не тот,
Его нельзя считать за домашний скот!
Улыбчивы, мурлыбчивы, со многими на ты
И дружески отзывчивы чеширские коты.
И у других — улыбка, но… такая, да не та.
Ну, так чешите за ухом Чеширского кота!..
Кот Бегемот (Михаил Булгаков)
В XX веке образ кота получил развитие в романе «Мастер и Маргарита» Михаила Афанасьевича Булгакова (1891–1940). Речь идет, конечно же, о коте Бегемоте.
М. А. Булгаков — тончайший писатель своего времени, остро чувствующий грань между материальным и духовным. Главная особенность его романа — фантастические герои, несущие философский подтекст. Одним из таких героев и является кот Бегемот.
Вообще-то, Бегемот — это имя демонического существа. Образ Бегемота — библейский, он появляется в Книге Иова, входящей в состав еврейской Библии (Танаха) и Ветхого Завета. Это морское чудовище в библейской традиции является доказательством непостижимости могущества Бога.
Таким образом, Булгаков сразу дает понять, что за образом вроде бы невинного шута стоит сила, куда более могущественная.
* * *
Заметим, что образ шута в литературной традиции — это фигура непростая и довольно страшная, восходящая к средневековому изображению сатаны. Нет, это не безобидный дурачок. С социальной точки зрения, шут — это изгой, никто. Он пародирует других, постоянно меняя маски. Другая его функция заключается в том, чтобы быть
