статуэтки, везде мягкие подушки, покрывала, пледы. Эд предложил ей расположиться в одном из кресел, сам тоже опустился на подобное изделие. Милли было присела, но тот час же вскочила обратно.
— Прости, но я не могу сидеть. — заявила она, — Нет-нет! Тебе не нужно подниматься! — остановила она его, заметя попытку тоже встать. — Я просто нервная сегодня. Не знаю, как сказать, с чего начать.
— Начни с начала, — развёл он руками. — Обычно это помогает.
— И как я обходилась без твоего юмора? — она принялась ходить кругами по комнате. Но рассказ всё не начинался.
— Мне позвонить Кайле? — ему явно надоело это молчание. — Она быстро тебя разговорит.
— Нет-нет! Не надо, я сейчас. В общем, — начала наконец она, — я попала в неприятности. И ты единственный, кто может мне сейчас помочь. Вот. Ты же поможешь? Нет, я знаю, что очень тебя обидела, — не дала она ему вставить слово, — но я не специально, честно! Мне Кайла всё потом объяснила, а так я не знала, как лучше хотела. Была эгоисткой, прости. Ты же простишь? Правда?
Она остановила ходьбу и жалобно на него посмотрела.
— Мне не за что тебя прощать, — сказал Эд куда-то в сторону, отвернувшись. — Но я так ничего и не понял. Что ты натворила? Кто тебя обидел? Что в этой истории должен сделать я?
— Знаешь что? Давай я тебе лучше покажу. — Милли вызвала панель и открыла новости со светской хроникой. Нашла обозрение вчерашнего дня рождения Маркуса и кинула страничку Эду. — Вот это сначала прочитай.
Молодой человек пробежал глазами статью.
— Не могу сказать, что я удивлён, — заключил он, сворачивая страницу. — Но, судя по фото, ты там тоже была. Зачем?
И что тут скажешь? Как это всё словами сказать? Что она лохонулась, что её обманули, разбили сердце?
— Потому что я дура, — только и смогла выдавить она. Милли отвернулась к стене. Слезы предательски потекли сами собой. И не было никакой возможности их сдержать. Накопившееся напряжение дало о себе знать. Так она и стояла. Около стены. Готовая провалиться сквозь землю.
Она не заметила, в какой момент он подошёл. Милли просто почувствовала махровую мягкую ткань халата рядом. Девушка тут же развернулась, уткнулась носом в Эда и просто плакала.
— Ну тише, тише, — успокаивал он её, нежно гладя по волосам, плечам, спине. — Хочешь, сделаем ему что-нибудь?
— Нет! — она чуть отодвинулась от халата и вытерла слезы рукой. — Я поначалу думала его убить. Прям там, на празднике. В конце концов, ножей на столах хватало. Но это не то. Если я его покалечу, он станет жертвой, а я — мерзкой брошенной бывшей, никому не нужной и противной. Это не то. — чуть качнула она головой.
— Что же тогд-то? — он всё ещё обнимал её.
— Вот тут мне и нужна твоя помощь. Смотри, что ещё у меня есть.
Милли опять вызвала панель, открыла вчерашнее сообщение от Крафта-старшего и кинула письмо другу. Чем больше Эд читал, тем серьёзнее он становился. Целая гамма чувств угадывалась в его взгляде.
— Ты должен мне помочь, — продолжила Милли, как только Эд закончил чтение. — Да, я прекрасно понимаю, как мерзко сейчас выглядит моё предложение. По факту я просто тебя использую. Но это самый лучший выход. Выйти замуж за более богатого и знатного — только так я смогу им всем отомстить и не потерять лицо. Эд, мне так неудобно простить тебя на мне жениться. Я постараюсь не создавать тебе трудностей, правда! Если ты захочешь, мы потом разведемся. И денег мне не надо — все документы об отказе от положенного по статусу содержании я подпишу. Это не проблема. Просто выручи меня сейчас, пожалуйста!
Повисла неловкая пауза. Казалось, Эд борется с собой и пытается принять верное решение. Он молчал.
— О! Ты не хочешь! — сделала вывод Милли. — Это понятно. Прости, что с такой глупостью пристала. Это было ошибкой с моей стороны, выливать на тебя подобную нелепицу. — Она отошла немного назад, ещё раз убрала рукой слезы с глаз. — Ещё раз прости, я вечно одни неприятности тебе доставляю.
Милли уже сделала несколько шагов к выходу, но Эд остановил.
— Дело не в том, что я не хочу. — начал объяснять он. — Но ты же читала контракт? Видела пункт, что ты общаешься везде меня сопровождать в соответствии со статусом супруги? Это значит, что тебе обязательно придётся полететь со мной на Септимус. И меня не покидает ощущение, что это какая-то игра дяди.
— Да при чем тут твой Дядя! — нервно всплеснула она руками, но потом добавила уже спокойнее, — Эд, ну сам подумай, что он мне сделает? Убьёт? Закует в цепи и замучает до смерти? А даже если и так? Что с того? Хуже, чем сейчас, он мне всё равно не сделает. О Эд… Неужели ты не понимаешь, что я сейчас чувствую?
Снова пауза. Милли умоляюще смотрела на своего друга. Эд не выдержал её взгляд и отвернулся.
— О мой бедный Эд! — она медленно подошла к нему и чуть коснулась его плеча. — Как же я сразу не поняла? Ты знаешь. Ты, как никто, знаешь, что я сейчас чувствую… Так помоги же мне! — она прижалась щекой к его халату, — Ну Эд, ну пожалуйста! Ты же поможешь??
Он высвободился из её объятий.
— Пойду позову Дака. — сказал он вместо односложного ответа. — Пусть принесёт контракт.
Мистер Дак пришёл сразу. Все такой же сморщеный, но довольный. В отличие от Эда, дядин помощник был одет как полагается. Строгий костюм, белоснежная рубашка, запонки. Зачем так рядиться у себя же в гостиничном номере — загадка.
— Леди Миланья, перейдем сразу к делу. — радостный Дак сел на диван и разложил брачный контракт на журнальном столике. Документ представлял из себя довольно большой прямоугольный лист, примерно сорок на шестьдесят сантиметров. Бумага плотная, чуть желтоватая, с водяными знаками и фамильным гербом. — Вы должны ознакомиться с содержимым и подписать.
— И вам доброе утро, мистер Дак, — поприветствовала помощника девушка.
Он направил на неё свой хищный взгляд, смерил с головы до ног.
— Сейчас двенадцать. Это день. — довольно грубо отозвался он. — Хотя для тех, кто
