праведные надежды были разрушены в один миг, когда мы спустились к онсену, и Кирилл опроверг мои мысли.
– А это нормально? В смысле… О нас ничего не подумают? – залепетала я. – У них же здесь все строго…
– Мы – молодожены, и у нас медовый месяц, – отрезал я Кирилл. – Это наша легенда для менеджера отеля.
– А если кто-то придет?
Кир закатил глаза:
– Не придет. А если придет, покажем им, что такое западная культура.
Теперь пришла моя очередь закатывать глаза.
– Сегодня мы за девочек, поэтому нам за красную шторку, – на распев протянул Кирилл, открывая передо мной ту самую шторку.
– Не знаю, как ты, но я девочкой была всегда, – хмыкнула я, проходя мимо.
Через небольшой коридорчик мы проследовали на улицу и сразу очутились у купели. Бассейн, от которого шел густой пар, имел природную неправильную форму. По периметру его украшали камни разной величины, следующим ярусом шли цветы, и их тонкий аромат витал в воздухе. А над головой – небесное полотно цвета индиго, россыпь звезд и тонкий яркий полумесяц.
Кирилл, стоящий рядом, сбросил с себя юкату и остался в одних плавках. Я сглотнула и отвела взгляд от его подтянутого тела и красивых рельефных мышц.
– Ну, чего медлишь? – поторопил он меня, спускаясь в воду.
Тогда я тоже сняла юкату, бросив ее на камни, и нерешительно двинулась к купели. Кир смотрел на меня, не отрывая глаз, смотрел, как я иду к нему и держал руку вытянутой, готовый подхватить меня. В животе стал зарождаться щекочущий трепет, с каждым шагом он все больше разбегался по телу. Я вдруг поняла, что этот вечер не закончится просто так, а будет иметь последствия – хорошие или плохие, но так, как прежде после него уже ничего не будет.
Кир крепко держал мою руку, помогая спуститься, на последней ступеньке, где я чуть не поскользнулась, он обхватил меня за талию, превращая меня в генератор сотен электрических разрядов.
– Здесь горячо, – произнес он, и в его голосе я уловила хрипотцу, а в улыбке – совсем иной подтекст.
– Да, – отозвалась я, прочищая горло, – долго здесь не пробудешь… Голова может закружиться…
– И сердцебиение участиться, – добавил Кир с полуулыбкой. – И давление… подняться. С температурой. Придется принимать холодный душ, чтобы чего-нибудь не случилось…
– С кем? – вырвалось у меня.
– С организмом, – Кир тоже кашлянул.
Диалог выходил каким-то двусмысленным, и я поспешила сменить тему:
– Вон там, кажется, можно присесть. Чуть дальше, с краю…
Мы опустились на теплые камни, которые в купели выполняли роль скамьи. Над водой остались только наши головы и плечи.
– Хорошо… – протянул Кирилл, прикрывая глаза.
– Очень, – отозвалась я, постепенно тоже расслабляясь.
Несколько минут мы просто сидели, наслаждаясь тишиной и горячей водой. Усталость после долгой экскурсии уходила, а ее место занимало благостное умиротворение.
– А Хиери считала, что меня не пустят сюда, – наконец заговорил Кирилл, ухмыляясь. – Из-за тату.
– Она плохо тебя знает, – усмехнулась я, думая о том, что и меня он не перестает удивлять, открываясь все с разных сторон. – Так что там у тебя за тату? – я посмотрела на его плечи.
Кирилл повернулся ко мне другим плечом и продемонстрировал на бицепсе морду черной пантеры.
– Почему пантера? – поинтересовалась я.
– Котики нравятся, – усмехнулся он, вновь откидываясь на каменный бортик. – Львы, тигры – это уже было… Пантеры – не самые частые представители кошачьих в тату. Хотя, признаю, я не оригинален. А ты ожидала чего-то другого?
– Я вовсе ничего не ожидала, – ответила я, тоже усмехаясь. И с ехидцей добавила: – Но твой рейтинг в моих глазах понизился, имей в виду.
– Ого, так я скоро стану победителем! Первый с конца, – Кир хмыкнул.
– Посмотрим, – отозвалась я.
Вдруг Кирилл с головой скользнул под воду, а выплыл прямо передо мной. На его губах снова играла лукавая улыбка:
– А теперь показывай свое тату.
– Что? – ахнула я и не успела опомниться, как он поднял меня и развернул спиной к себе. – Эй! Что ты делаешь? – я была возмущена, смущена, и одновременно отчего-то хотелось смеяться.
Кир провел ладонью по моей спине, и она тотчас покрылась мурашками.
– Так где она? На пояснице? – уточнил он.
– Чуть ниже, – призналась я. Бабочка была на самом крестце, и по большей части я старалась ее прятать, даже сейчас за плавками ее было почти не видно.
– Теперь вижу, – ладонь Кирилла спустилась ниже по позвоночнику, пальцы осторожно коснулись татуировки. – Красиво.
– Спасибо, – тихо отозвалась я. – Но я хотела ее свести.
– Не надо, – и он вдруг приник к ней губами. Я судорожно вздохнула, не зная, как реагировать.
Его губы двигались вдоль моего позвоночника, осыпая поцелуями, слизывая влагу, а я не в силах была даже пошевелиться. Замерла, ощущая, как внутри меня разрастается самое настоящее желание. Желание, которому я больше не хотела противиться. И когда Кирилл рывком притянул к себе, прижалась спиной к его груди, сама подставляя шею и плечи под поцелуй, потом повернулась и перехватила его губы, позволяя ему жадно впиться в них, проникнуть глубже. Я закрыла глаза и позволила себе не думать ни о чем, сейчас – только чувствовать, ощущать его ладони, скользящие по моей коже, чуткие пальцы, проникающие под бикини, поцелуи, которые даже в горячей воде опаляли, вызывая ответный жар. Я не заметила, как исчезла верхняя часть моего купальника, а губы Кирилла уже ласкали мою грудь, заставляя меня выгибаться им навстречу. Теперь я сама стремилась к этим ласкам, и отвечала на них, хаотично исследуя уже его тело.
Я отрезвилась лишь на миг, когда поняла, что мы полностью без одежды, когда ощутила его желание наяву, совсем близко. Кир заглянул мне в глаза, словно давая мне последний шанс к отступлению. Но я не воспользовалась им. Оплела шею Кира руками, накрыла губы поцелуем, жаждая продолжения. Он откликнулся мгновенно, подхватил меня под бедра, прижал спиной к влажным камням, находя опору. Я протяжно выдохнула, впуская его в себя…
Возможно, наше желание было слишком велико, но высшей точки мы достигли быстро и почти одновременно, что никогда со мной не случалось. Потом был снова долгий поцелуй, только теперь наполненный нежностью и щемящей благодарностью. В какой-то момент у меня даже стало влажно в глазах от непонятных нахлынувших чувств. Слава богу, Кирилл не мог видеть эти дурацкие слезы.
– Кажется, сегодня мы нарушили все правила нахождения в онсене, – шепнул он, усмехаясь и зарываясь лицом мне в волосы.
– А если кто узнает? – ото осознания этого меня захлестнул стыд. – Выгонят из отеля? Вдруг нас кто-то видел?
– Пускай завидуют, –
