Денис продолжил:
– Катерина изменяла мне. И об этом опять знали все, кроме меня. Дочь сама не захотела оставаться с матерью после нашего развода. Особой теплоты у них с матерью не было. Я потом уже узнал, что Катерина вышла за меня замуж, лишь бы со своего городка сбежать. Я как раз военное училище закончил и распределение на Дальний восток получил. Это уж потом я понял, что не по любви она за меня замуж выскочила. Ей, по большому счету, все равно было, за кого замуж выходить, лишь бы из дома уехать и желательно как можно дальше, туда, где никто ее не знает. А тут я со своим предложением руки и сердца и блестящей перспективой уехать за тысячи километров.
Анна чуть сжала его локоть, поддерживая, Денис, почувствовав ее пожатие, благодарно погладил ее пальцы на своем локте:
– Через год после свадьбы у нас Олеська родилась. Потом меня перевели из той глухомани к цивилизации поближе. О, вот там Катерина уже и показала себя во всей своей красе. Потом меня перевели уже в крупный город. Олеся там и в школу пошла, Катерина на работу устроилась, мне квартиру дали. А я подписал контракт, уехав в одну из горячих точек. Уж их-то всегда, к сожалению, у нас хватает, – Денис произнес это с горечью, Анна лишь тяжело вздохнула, поддержав его. – Вернулся я лишь через год и всего на три месяца. Молодые были, кровь кипела, мы с Катериной из койки почти не вылезали. Дочку в школу сам отводил и бегом домой, к жене. Катерина ради вернувшегося домой мужа отпуск на работе взяла. О том, что контракт еще на два года подписал, я сказал жене лишь за два дня до своего отъезда. Думал, что она расстроится, к скандалу даже подготовился, веришь?
– Не расстроилась? – догадалась Анна.
– Нет. Даже как будто обрадовалась, – подтвердил Денис догадку Анны. – Я тогда не сразу это понял, помню тогда еще подумал о том, что жена у меня мудрая и все понимающая, даже знает, что такое долг перед Родиной. Домой прилетал раз в полгода. Перед вылетом всегда, как последний дурак, звонил, чтоб обрадовать любимую жену, а получалось, что предупреждал я ее своими звонками.
Денис хмыкнул и качнул головой.
– Уже почти под самое завершение контракта меня ранили. Не очень сильно. Прооперировали там же, в полевом госпитале, и домой долечиваться отправили, удивив перед самым вылетом повышением в звании и новым постом. Приказ о моем повышении в звании, как и о переводе еще до моего ранения вышел. Уже здесь, на большой земле, и закончился мой двухгодичный контракт. Я прилетел домой и сообщил жене о том, что новый контракт я не подписывал, а также о том, что мне предложили пост, еще не в столице, но уже в одном из городов-миллионников. Катерина, конечно, обрадовалась. Только я уже потом узнал, что не моему возвращению она обрадовалась, а тому, что переезжаем. Впрочем, в этом нет ничего предосудительного, человек всегда ищет там, где ему лучше. А на новом месте да в новом звании определенно должно было быть лучше.
Анна опять молча покивала соглашаясь.
Денис невесело усмехнулся и продолжил:
– Вот там мы через два года и разошлись. Вернулся я домой из командировки без предупреждения, ну и застал ее с любовником в нашей постели. Первый раз за все время забыл предупредить. Там, на полигоне, случилась внештатная ситуация, я устал, как собака, пока разбирался, кто прав был в том, что там случилось, а кто виноват. С самолета сначала на ковер поехал, докладывать. Думал, переведут опять на Дальний восток, откуда начинал, а мне неожиданно повышение дали. Я уже потом, выйдя из кабинета начальства, вспомнил, что не позвонил жене перед вылетом. Поздний вечер, решил, что уже нет смысла из машины ей звонить, вдруг, думаю, уже спят мои девочки. Дурак наивный.
Анна лишь вздохнула, подумав о том, что ее муж хотя бы к ним в дом никого из своих любовниц не приводил. А Денис, помолчав, продолжил:
– Зашел в квартиру, открыв своим ключом, дочка из своей комнаты вышла, но не повисла, как обычно, у меня на шее, замерла на пороге своей комнаты, глазенки отводит и молчит. И тут я стоны Катерины из нашей спальни услышал. Рванул туда, решив, что ей плохо. А там они… На нашей кровати… Жена меня увидела, в лице вся переменилась. Залепетала что-то о том, чтоб не бил я ее. Полюбовник ее тут же защитника включил, начал переспрашивать у нее о побоях. Даже грозил мне чем-то. Противно стало, веришь? Никогда ведь руки на нее не поднимал, – Денис скрипнул зубами и замолчал. Справившись с эмоциями, продолжил:
– Я потом, под видом того, что работы много, почти неделю в кабинете жил. О том, что меня переводят в министерство, я Катерине не сказал. Знал, что она об этом только и мечтала, не хотел я ее там, рядом с собой, видеть. Когда Олесе сообщил, что мы с ее матерью разводимся, боялся, что дочь захочет с матерью остаться. Больше всего этого боялся, веришь?
– Верю, – Анна опять чуть сжала его локоть.
– А дочь меня обрадовала, объявив, что со мной хочет жить. Катерина, услышав это, пыталась строить из себя обиженную и оскорбленную, причем и на меня, и на дочь. Мне было уже все равно на ее обиды. Попытался донести до нее, чтоб на дочь не давила. Да куда там! – Денис махнул рукой. – Видеть ее не мог. Месяц до окончания школьного года общался только с дочерью, нам обоим тот месяц тяжело дался. Меня работа спасала, ее – школа да контрольные. Лишь после развода объявил Катерине о том, что мы с Олесей уезжаем. Самое интересное началось потом, когда я Катерине сказал, куда и почему мы с дочерью уезжаем, – Денис невесело усмехнулся.
– Скандал устроила?
– Да, – ответил коротко, не вдаваясь в подробности. – К начальству моему ходила, пыталась на жалость надавить да аморальное поведение. Почему-то мое, не ее. Мне тогда из-за развода чуть назначение не отменили. Благо я догадался руководству сообщить о том, что дочь со мной останется. Только после этого вроде как прониклись пониманием к моей ситуации.
Они помолчали, а потом Денис без перехода произнес:
– Алла бывшая жена моего бывшего же сослуживца.
– Алла – это та настырная дама? – уточнила Анна.
– Она самая. Я, увидев ее, даже удивился, что она здесь одна. Она своего мужа от себя дальше, чем на 10 метров не отпускала,
